Стальной кулак

— Уже работаю, — кивнул он. — Поставлю своих людей для наблюдения за комиссией.

Когда все разошлись, я еще раз просмотрел документы. Звяга действовал на удивление грамотно. Бил сразу по всем направлениям — политические обвинения, проверка документации, давление на специалистов, негласный сбор компромата.

И ведь это тот самый человек, которого я считал простым службистом, в который раз с горечью подумал я. Которого пытался приручить должностью председателя комиссии. А он оказался матерым аппаратчиком, умело разыгрывающим партийную карту.

В дверь снова постучали. Вошел секретарь:

— Леонид Иванович, вам телеграмма из Москвы…

Я взял бланк, пробежал глазами текст и невольно поморщился. Черноярский не терял времени даром. Похоже, борьба выходит на новый уровень.

Глава 5 Оружие возмездия

Дождь барабанил по крыше заводского цеха, где я собрал свою команду. Несмотря на официальное «замораживание» проекта, я видел в глазах людей готовность продолжать работу. Все понимали, что мы слишком далеко зашли, чтобы останавливаться.

— Значит так, — я обвел взглядом инженеров. — Официально работы приостановлены. Неофициально у нас есть максимум пара недель, чтобы подготовить систему вооружения. Андрей Петрович, вы отвечаете за установку пушки. Николай, на вас прицельные приспособления. Михаил займется системой спуска.

Я достал из папки чертежи морской системы Хендерсона. Идея использовать флотскую разработку для танка пришла ко мне пару дней назад, когда я искал решение проблемы точности стрельбы.

— Вот здесь ключевой момент — нам нужно адаптировать эту систему под наши нужды. Да, она создана для корабельных орудий, но принцип тот же — спуск при совпадении осей. Работаем тихо, документацию храним у меня в сейфе.

Краем глаза я заметил тревогу на лицах. Все понимали риск неофициальной работы.

— Я уезжаю в Москву. Постараюсь решить вопрос на самом верху. Ворошилов должен понять значимость проекта.

Ребята кивнули, но в глазах осталось беспокойство. Что же, я их понимаю. Дело мерзко выглядит, с какой стороны не посмотришь. Варвара едва заметно кивнула мне. С ней мы все обговорили еще ночью.

По дороге на вокзал я прокручивал варианты разговора с наркомом. Звяга неспроста затеял эту игру с замораживанием проекта.

Что-то подсказывало мне. Он готовит почву для окончательного захвата контроля над разработкой. Возможно, уже ведет переговоры о передаче проекта другому КБ. Чувствуется рука Черноярского, само собой.

В купе поезда я достал блокнот. Нужен план действий. Тщательно продуманный, без права на ошибку. Заручиться поддержкой военных — первый шаг. Но одной официальной поддержки мало. Звяга слишком хорошо устроился в системе, его просто так не сдвинешь.

Я начал записывать варианты. Можно попытаться найти компромат… Слишком долго и ненадежно. Спровоцировать конфликт с другими руководителями? Нет, себе дороже.

Взгляд упал на газету, оставленную предыдущим пассажиром. На первой странице статья о поимке немецкого шпиона.

И тут меня осенило. План начал складываться сам собой. Рискованный, на грани фола, но единственно возможный в текущей ситуации.

Я достал чистый лист. Предстояло продумать каждую деталь операции. Нужны будут надежные люди, безупречные документы, правдоподобная легенда. Надо вызвать Глушкова, без него тут не обойтись.

И может быть, организовать все так, чтобы потом можно было обелить Звягу? Все-таки речь не о мести, а о спасении проекта.

Поезд стучал на стыках рельсов, унося меня в Москву. Через двое суток решится судьба танка. И моя судьба тоже.

На следующее утро я приехал в Москву, заскочил в свою квартиру, привел себя в порядок, отправился на встречу.

Летнее солнце немилосердно палило кремлевскую брусчатку. Я поднимался по широкой лестнице здания Реввоенсовета, стараясь сохранять невозмутимый вид, хотя внутри все клокотало.

Два дня назад Звяга фактически парализовал работу завода, опечатав лаборатории и установив «партийный контроль» над всей документацией.

В приемной наркома было прохладно. Массивные стены старинного здания хорошо хранили прохладу.

Дореволюционные часы с маятником в углу мерно отсчитывали минуты. Адъютант, молодой командир в безупречно отглаженной форме, бросил на меня внимательный взгляд:

— Товарищ Краснов? Климент Ефремович ждет вас.

Я машинально поправил галстук. Операция, которую мы с Мышкиным готовили три дня, должна сработать. Иначе проект можно считать закрытым.

Ворошилов стоял у окна, рассматривая какие-то бумаги. Его характерный силуэт в военной форме четко вырисовывался на фоне светлого окна. На массивном столе красного дерева громоздились папки с документами.

— Присаживайтесь, товарищ Краснов, — не оборачиваясь, произнес нарком. — Интересные материалы вы мне прислали. Особенно про морскую систему стабилизации.

Я опустился в кожаное кресло, чувствуя, как скрипит обивка. Первый ход сделан, Мышкин через свои каналы обеспечил, чтобы документация попала прямо к Ворошилову, минуя бюрократические препоны.

— Да, Климент Ефремович. Система Хендерсона может быть адаптирована для танковой пушки. Наши инженеры уже провели предварительные расчеты.

Ворошилов наконец повернулся, его цепкий взгляд впился в меня:

— А почему именно сейчас? Когда ваш проект фактически остановлен местными… — он поморщился, — активистами?

— Потому что времени осталось мало, — я подался вперед. — События на КВЖД развиваются стремительно. А без новой системы вооружения танк не готов к боевым испытаниям. И потом, мир сейчас очень хрупок. Вдруг очередной пожар разгорится уже не на востоке, а в Европе, у нас под носом? А мы, как всегда, не поспеваем.

— Знаю, — нарком присел за стол, — читал донесения. Кстати, Черноярский уже готовит свою машину к отправке.

Он помолчал, постукивая карандашом по столу:

— А что ваши специалисты? Справятся с адаптацией морской системы?

— Безусловно. Циркулев досконально изучил принцип работы, у него уже есть предварительные чертежи. Руднев разработал механизм точной настройки. Варвара Никитична…

— Это та самая девушка-инженер? — неожиданно улыбнулся Ворошилов.

— Да. Она создала уникальную схему управления. А Вороножский придумал специальный состав для гидравлики.