Стальные посевы. Потерянный двор

Хотя они засиделись и время близилось к полуночи, Озанна поторопился всем поделиться с Бланшем. Тот уже спал, но тут же вскочил с кровати, когда к нему ворвался Озанна. Они уселись у камина. Общая гостиная была маленькой, а из нее узкими коридорами, в которых иногда приходилось передвигаться боком, можно было попасть к спальням, где расселяли рыцарей и придворных. Не опуская подробностей, Озанна все выложил Бланшу. Тот пожаловался, что Ферроль, застав его в вестибюле, осыпал с ног до головы оскорблениями, но тут же стал расшаркиваться, когда подошла леди Бэсс, и даже в отношении молодого графа сменил тон.

– Язык у него бескостный, и, как водится, спина бесхребетная, – негодовал Бланш. – Уж не мне говорить, но с таким строением тела ему не составляет труда без разбора кланяться каждому встречному.

– В том-то и загадка, – с печальной улыбкой ответил Озанна. – Отчего все так часто твердят о благородной крови, когда стоило бы говорить о благородных костях? В конце концов, дворянин легко может прожить без синих вен, но без зубов и крепкого хребта его жизнь ничем не будет отличаться от жизни простолюдина.

Конец ознакомительного фрагмента.