Стальные сны. Серебряный клин

Нарайян следил за костром. Он поставил дозорных. Навел некоторую дисциплину. Он явно обладал организаторской хваткой, слишком сильной для разносчика овощей и бывшего раба.

Во сне меня посетил все тот же кошмар, но на сей раз особенно яркий, однако с наступлением дня я смогла вспомнить лишь то, что кто-то звал меня. Это тревожило, но лучше считать это плодом воображения.

Каким-то непостижимым образом, непонятно где Нарайян за ночь сумел раздобыть еду, причем в количестве, достаточном для того, чтобы все собравшиеся на холме кое-как позавтракали.

Я повела их на рассвете, как и обещала, выслушав сообщение караульных о приближении вражеского отряда на лошадях. Мои люди соблюдали строжайшую дисциплину, что для меня, учитывая обстоятельства, оказалось приятным сюрпризом.

Глава 8

Деджагор лежит окруженный кольцом холмов. Долина находится ниже, чем земля за холмами. То, что эта чаша до сих пор не превратилась в озеро — спасибо сухому климату.

От двух рек, текущих тут, были вырыты два канала, снабжающие водой фермы на холмах и сам город. Мы держались одного из каналов.

Хозяева Теней были слишком заняты Деджагором. И пока они не наступали на пятки, я не слишком торопилась. Цель, которую я наметила, будет нелегко достичь. Угроза нападения укрепляла дисциплину в отряде. И я намерена была использовать это для того, чтобы внести кое-какие позитивные изменения.

— Нарайян, мне нужен твой совет.

— Да, Госпожа.

— Нам будет трудно удерживать их вместе, когда они почувствуют себя в безопасности.

Я говорила с ним, Рамом и Зиндху как с равными. Они же спокойно это принимали.

— Знаю, Госпожа. Они хотят домой. От романтики не осталось и следа, — Он опять ухмыльнулся. Как мне осточертела эта его вечная ухмылка! — Мы пытаемся внушить им, что они выполняют свой долг. Но им следует забыть многое.

Это-то они сделали. В культуре Таглиоса переплетались несколько непонятных для меня религий, странно связанных с кастовой системой.

На мучившие меня вопросы никто из моих людей не мог дать вразумительного ответа. Так устроен мир. Так было, есть и будет. Так и подмывало устроить общую мессу. Для этого не хватало авторитета, как и на севере. Не всякое препятствие можно устранить простым волеизъявлением.

И я продолжала расспрашивать. Если бы удалось хоть немного разобраться и системе религиозных культов, можно было бы использовать это в своих интересах.

— Мне нужны надежные люди, Нарайян, люди, на которых я могла бы положиться абсолютно во всем.

— Ваша воля будет исполнена, Госпожа.

Он опять ухмыльнулся. Должно быть, у него эта привычка выработалась еще в те времена, когда он был рабом — что-то вроде защитной реакции. И все же… Чем больше я его узнавала, тем более зловещим он мне казался.

Почему? Он был настоящий таглиосец, принадлежал к низшей касте. Разносчик овощей, обремененный женой, детьми и, как он недавно узнал, парочкой внуков. Он был одним из тех, кого считают оплотом нации — тихий трудяга, в поте лица зарабатывающий на жизнь. И со мной он обращался словно с любимой дочерью. Что в этом было зловещего?

На первый взгляд в Раме странного было гораздо больше. В свои двадцать три он был уже вдовцом. Женился по любви, что для Таглиоса нетипично — там браки всегда заключались по сговору. Его жена умерла при родах, младенец оказался мертворожденным. Отсюда столько горечи и разочарования. Подозреваю, что в отряд Рам вступил потому, что искал смерти.

О Зиндху я не знала ничего. Говорил он только тогда, когда от него требовался ответ на вопрос, и казался еще более вкрадчивым, чем Нарайян. Однако он всегда выполнял порученное ему дело, и выполнял его хорошо, не задавая лишних вопросов.

Всю жизнь меня окружали темные личности. Долго, очень долго я была женой Властелина — а уж он-то был самым мрачным из всех, кого я знала. Неужели я не справлюсь с этой горсткой?

Ни один из них не был глубоко верующим, что тоже казалось странным, ибо вся культура Таглиоса насквозь религиозна. Каждое мгновение жизни человека рассматривалось как религиозный опыт и было подчинено долгу верующего. Меня это беспокоило до тех пор, пока я не заметила, что религиозные чувства большинства моих людей несколько угасли. Тогда решилась спросить об этом у одного из воинов.

Ответ его был прост:

— Здесь нет священников.

Это могло служить объяснением. Ни одна система не может строиться только на вере людей, сколь бы ни были они преданы идее. А то, через что пришлось им пройти, сместило все их представления о Боге. Их вытащили из привычной мирной жизни и ткнули лбом в такие вещи, на которые религия не давала ответа. Они уже никогда не станут тем, чем были раньше. И Таглиос с их возвращением станет другим государством.

Численность отряда увеличилась втрое. Не больше — не меньше, шестьсот верующих, исповедующих три основные религии и несколько их учений. Кроме того, более сотни рабов, вовсе не таглиосского происхождения. Из них могли получиться прекрасные воины при условии, что они обретут уверенность в себе. Бежать им было некуда — они бездомны. А отряд мог стать их домом.

Беда в том, что при таком множестве разных культов на каждый день падал какой-нибудь святой праздник хоть для кого-то. Хорошо, что у нас не было священников — хлопот не оберешься.

Воины почувствовали себя в безопасности. Это вернуло им свободу, что, в свою очередь, ослабило их дисциплину и память о войне, зато, к моему неудовольствию, они вспомнили, что я — женщина.

Закон и исторические традиции в Таглиосе ставят женщину на один уровень со скотом. Даже ниже — со скотом обращаются менее вольно. Женщины, которым удается добиться высокого положения в обществе или обрести авторитет, вынуждены скрывать это, действуя за спиной мужчин, которыми они могут руководить и оказать влияние на них. Еще одно препятствие на моем пути и, может быть, самое тяжелое.

Как-то утром я вызвала Нарайяна.

— Мы в сотне миль от Деджагора. — Настроение у меня было отвратительное из-за ночных кошмаров. Нервы — на пределе.

— Сейчас мы в безопасности. — Об их уверенности в том, что мы в безопасности, можно было судить по тому, как они начинали день.

— Я намерена кое-что изменить в нашей жизни. Как много у нас надежных людей?

Он самодовольно ухмыльнулся. Самонадеянная маленькая крыса.

— Треть. А может, и больше, если подвергнуть испытанию.

— Неужели так много? — Я была удивлена. У меня такого впечатления не сложилось.

— Вы не с теми общаетесь. Некоторые из наших воинов уже научились дисциплине и выдержке в войске. Рабы ненавидят цепи рабства, в которых их так долго держали. И они жаждут мести. В войне против Хозяев Теней они ни за что не пойдут за таглиосцем. Некоторые из них даже искренно преданы вам. И верят вам, потому что вы — это вы.

И на том спасибо, салажонок.

— Но большинству то, что им придется быть под моим началом, не нравится?