Стамуэн

Он засмеялся и направился по зелёному травяному ковру к постели. Накрылся, непонятно чем, и мгновенно погрузился в сон. Покрывало зашевелилось и превратилось в сплошной покров цветов гибиска.

Слабо колыхались бледно-пурпурные занавеси на панорамных окнах, тихо переливались воды в фонтанах по всем шести углам спальни. За окнами незаметно померк свет. И слабый ветерок пересекал спальню, едва касаясь белых звёздочек цветов.

ГЛАВА 34. Дверь в неизвестность

Вилли проснулся так внезапно, словно кто-то его толкнул. Резко сел в постели, огляделся. И всё вспомнил.

Повинуясь какому-то неясному импульсу, он сошёл на пол и не удивился, когда на нём сменилась одежда — дремлющий дворец продолжал заботиться о своих гостях.

За пределами спальни царила сонная тишина. Дорожка дёрнулась было под ногами.

"Спи", — сказал ей хозяин, и она успокоилась.

Его звали. Чей-то призыв отдавался в груди томительным чувством. Вилли шёл недвижимыми комнатами, залами и коридорами. И вот попал в новый круглый зал. Над его прозрачным потолком возносилась в небо белая звезда на тонком шпиле. Значит, это был центральный зал. В нём не имелось ни цветов, ни фонтанов. Не летали волшебные птицы. Лишь посередине, под шпилем со звездой, располагался небольшой уступчатый водоём. Зов шёл оттуда.

Вилли приблизился и присел на краю круглого озерка и потрогал тёмную воду.

"Посмотри на меня", — попросил бесплотный голос. Вилли заглянул в зеркало водоёма, но увидел не себя.

В сплошной черноте, неизмеримо более чёрной, чем бездна космоса, виднелось иссохшее лицо. Медленно поднялись свинцовые веки, и на Вилли глянул Пространственник.

"Ты дошёл, Избранный", — прозвучало в голове у Вилли.

— Хочу тебе сказать, что замены никакой не будет. Можешь брать меня. Я готов развоплотиться, — ответил он.

"Не надо жертв. Они все напрасны. Ты первый и единственный, кто достиг дворца."

— Так что ж ты хочешь от меня?

"Я хочу выбраться отсюда."

— Что требуется?

"Узнать, где я", — ответил Император и изображение пропало.

Вот так задачка! Узнать, где он! Пространственник за миллионы лет этого не узнал, а он, Вилли, должен выяснить, в какую такую дыру тот провалился!

Дворец печально зашелестел, он тоже хотел знать, где его хозяин. Эх, приятель, да если б ты знал, как долго тебе придётся ждать! Стамуэн одряхлеет, додоны выродятся, пустыня покроет эту землю, а Пространственник будет глотать души, сидя взаперти в каком-то подвале Бытия! Вот и его, Вилли Валентая, тоже старательно откармливали, чтобы подать к столу!

Дворец вздрогнул и зашептал, умоляя не думать плохо о его хозяине.

***

Он стремительно шёл по переходам. Иногда от нетерпения просто взмывал в воздух и пролетал помещения. Потом приказал дворцу доставить его к своим товарищам.

— Что?! Что случилось?! — перепугался Альваар, когда на пороге его спальни возник в ореоле света Вилли.

Спальня волшебника представляла собой безбрежное ночное море под нездешними звёздами. Вместо кровати — большая ладья. Гроздья светлячков кружили вокруг, словно фонари. В небе мягко светили три луны.

Вилли мгновение поколебался, потом быстрым шагом пошёл прямо по воде. Он уже забрался к волшебнику в ладью, как в пространстве над водой раскрылась дверь и в ней возник растрёпанный Фальконе. Перед ним тут же простёрлась золотая дорожка, и Джед прибежал по ней в ладью.

— Я только что говорил с Императором, — сообщил Вилли.

— Не утерпел-таки. Ну, и что он говорит? — спросил волшебник.

— Он не хочет жертвы. Он хочет, чтобы я узнал, где он находится. Что это за место — Изнанка Бытия?

— Только слова, Вилли, только слова. Я не знаю, что за реальность описывается этим выражением. Может быть, Варсуйя знает?

— Отправимся обратно? — спросил Джед. — А Харрашт ещё не улетел?

— Ну что вы, — улыбнулся Альваар. — Мы же во дворце Пространственника! Вилли говорил с его хозяином через портал, то есть через озеро в центральном зале.

Все трое прибыли в центральный зал. Вилли снова присел на каменный бортик озерка и позвал в тёмную поверхность:

— Варсуйя!

Непрозрачные воды осветились изнутри, в золотом свете возникла хозяйка Стамуэна.

— Вы добрались до дворца?! — обрадовалась она.

— Варсуйя, скажи, — волнуясь, спросил Вилли. — Что такое Изнанка Бытия?

Ему вдруг подумалось, что дело — проще некуда. Уж если додоны не знают, что это такое, то уже никто не знает.

— Для этого нет сущности, — поколебавшись, ответила Варсуйя. — Это просто поэтическое выражение, означающее запредельность. А зачем тебе это, Виллирес? Вы встретили Пространственника в его дворце? Почему он не связался со мной?

— Пространственник пропал. Он оказался в ловушке, её название — Изнанка Бытия, — отвечал ей Вилли. — Он будет находиться в ней многие миллионы лет.

Варсуйя немного отстранилась, лицо её вдруг изменилось.

— Ты лжёшь, мальчик, — холодно сказала она. — Такого не может быть.

— Но ты сама мне пела об этом много-много лет спустя! Я узнал твой голос! Ты рассказывала мне о пути Пространственника, о гибели додонов! Твой голос звучал в моих снах! И я слышал также и Пространственника, он говорил со мной из Изнанки Бытия, он звал меня к себе! Теперь он не Пространственник, он — Император Мёртвых! И ты, Варсуйя, посылала ему жертвы!

Зеркало потемнело.

— Вот так всегда, — печально произнёс волшебник. — Все хотят верить лишь приятным новостям.

— А что ещё ты слышал по ночам, когда мы были в экспедиции? — изумлённо спросил Джед, заглядывая в глаза другу.

— Больше ничего. Голоса замолкли совсем внезапно, ничего не объясняя. Теперь я догадываюсь, что это смерть Маркуса заставила идти события иным путём. Вот и Император отказался от жертвы. Он по-прежнему назвал меня Избранным, а я не знаю, в чём избрание.

Фальконе посмотрел в озеро.

— И как ты пользуешься этим? — спросил он.

— Это же просто портал, Джед, — отозвался вместо Вилли Альваар. — Через него я и вывалился в сельву триста лет назад. Даже ты можешь пользоваться им, если, конечно, знаешь, кого позвать.

— Послушай, Вилли, а вдруг так можно узнать о нашей экспедиции?! Спроси у озера, куда все сгинули.

— Портал не может показывать будущее, — возразил волшебник.

— Отчего бы? — не согласился Вилли. — Ведь ваше будущее — это наше прошлое. Оно уже состоялось.