Станция плененных

А мы все идем и идем, пока мне в голову не приходит странная мысль. Хотя нет, не странная. Она вполне логичная. Только почему-то до сих пор не приходила мне в голову. Чувствую себя идиотом, ведь вопрос, который я сейчас собираюсь задать, я должен был задать в самом начале.

— А куда мы идем?

Останавливаюсь.

Вслед за мной останавливаются и другие. Все оборачиваются на меня.

— Подальше от метро, — говорит один из них.

— А дальше что?

— В каком смысле?

— Ну уйдем мы от метро… От этого метро, от этой станции. Набредем на другую, и что делать будем?

— Пройдем мимо, — отвечает мне другой человек.

Всего нас в группе тринадцать мужчин. Ни одной женщины. Хотя и в вагоне их было немного, но, видимо, никто из них не решился идти с этой группой, даже если кто-то и хотел. Женский инстинкт самосохранения, полагаю я. Уж лучше к монстрам в пасть, чем с мужиками в темноту и неизвестность.

— Дмитрий сказал, что ему эти места кажутся знакомыми, — вклинивается в разговор Тоха.

— Дмитрий?

Ну да, конечно, они, наверное, успели познакомиться за те недолгие минуты, что я отсутствовал, болтая с Викой.

Пытаюсь отыскать взглядом того, кому принадлежит это имя. Но в темноте увидеть лица других людей сложнее, чем может показаться, даже фонарные столбы с их светом не помогают.

— Если пойти в ту сторону, то там окажется парк.

А, так Дмитрий, это тот рыжий мужик за которым все и вышли из вагона.

— Если это так, то я действительно знаю, где мы находимся.

— И где же? — спрашиваю я.

Но он мне не отвечает. Отворачивается от меня и продолжает путь. Остальные следуют его примеру.

У меня в груди ярость вспыхивает моментальной вспышкой. Какого черта он ведет себя так, словно вообразил себя нашим спасителем? Кто назначил его лидером группы? И почему все идут за ним, полностью доверяя этому незнакомцу свои жизни? Может, я не разглядел его харизму? Что он наплел им за то время, что я стоял на перроне?

— Эй, расслабься. — Голос у Тохи тихий и спокойный. Он кладет руку мне на плечо, не сильно сжимает его пальцами. — Все норм. Давай дойдем до парка и посмотрим что там, а потом разделимся с ними и попытаемся хоть куда-нибудь добраться. Если повезет, может, встретим кого, кто скажет, что происходит.

И словно в насмешку над этим его планом городскую тишину нарушает странный звук. Ушедшие на несколько метров от нас люди останавливаются и прислушиваются.

Ц-ц-ц… Ц-ц-ц… Ц-ц-ц…

Воспоминание четвертое — Монстры

Мы бежим.

От усталости в легких вспыхивает пламя, жар окутывает лицо и бок начинает колоть, словно по нему бьет боксер тяжеловес. Никогда бы не подумал, что я настолько слаб физически, чтобы выдохнуться, пробежав от силы квартала два. Но факт есть факт, я выдохся, а от группы отстало уже, по меньшей мере, несколько человек. Точнее не отстало… Они разбежались, бросились в рассыпную, когда что-то выскочило из темноты и повалило на землю одного из нас.

Из них.

Я не хочу отожествлять себя с ними, они для меня посторонние.

Мы с Тохой укрываемся во дворе меж двух пятиэтажек, в построенном кем-то деревянном домике, похожем на будку. Может для детей здесь и просторно, но для двух взрослых парней невыносимо тесно.

Я прижимаю к лицу сомкнутые ладони, стараюсь восстановить сбившееся дыхание и при этом не издать ни звука. В ушах пульсирует кровь, и если сейчас кто-то приблизится кто мне, то я этого даже не услышу. Гляжу на Тоху — глаза уже немного привыкли к темноте, а света от уличного фонаря вдалеке хватает, чтобы немного разогнать эту тьму — он нервно бьется затылком о стенку домика, его губы лихорадочно шевелятся и если бы я не знал, что он урожденный атеист, то решил бы, что Тоха читает молитву.

Хотя вряд ли он знает хоть одну.

Я пытаюсь понять, что там произошло, но здравый смысл кричит в голове моим же голосом о том, что это невозможно. Ведь я видел монстра.

Человекоподобного монстра.

Оно появилось из темноты и набросилось на одного из нас…

Из них.

Он стоял под фонарем, я отчетливо видел его глупое пухлое лицо, исказившееся в гримасе ужаса, когда монстр повалил его на землю. Пронзительный писк, вырвавшийся из его горла, оборвался так же резко, как и появился. Хруст костей, ломающегося в теле скелета, эхом разнесся по тихой улице. И мы наблюдали за этим, не в силах пошевелиться.

А затем Дмитрий привел нас в чувство, выкрикнув: «Бегите!».

И мы побежали.

— Что это была за дичь? — шепчет Тоха. Но я почти уверен, что это вопрос он задает сам себе. — Что за фигня?.. Это реально?..

Молчу. Не хочу говорить, что тоже это видел, потому что тогда сломаю свой здравый смысл, а без него жить очень тяжело…

Мы сидим в этой будке, кажется, вечность. Уровень адреналина в крови падает, жар в теле затухает и становится холодно. Насквозь пропитанная потом одежда прилипает к телу, вызывая приступ омерзения. Я прислушиваюсь к тому, что происходит снаружи, но за пределами этой деревянной будки черный вакуум — ничего не слышно, почти ничего не видно. Чертова фантазия играет со мной в кошки-мышки и воображает, что нас уже окружили монстры подобные тому, которого мы увидели под желтым светом уличного фонаря. Они уже здесь, они нас нашли. И теперь выжидающе смотрят на этот домик и ждут, когда же мы, любопытные идиоты, высунемся наружу, чтобы оценить обстановку.

Мотаю головой, отгоняя от себя такие мысли.

— Эй, Кость, — зовет Тоха, — каковы наши шансы?

— На что?

— На то, что мы выживем.

Не спрашивай меня об этом.

— У тебя же отец типа военный?

Ну типа.

— Он же наверняка научил тебя военным премудростям.

— Меньше смотри телевизор, — отвечаю я на подобное заявление.

И почему все думают, что если кто-то из родителей военный, то дети с пеленок умеют разбирать автоматы, ходить строевым шагом и швырять гранаты во врагов? Нет, конечно, отец обучал нас с Сашей тонкостям военного дела, но лишь для того, чтобы мы были дисциплинированными, а не для того, чтобы в случае чего отражать атаки противников. Да и год в армии не оставил на мне должного следа. Как отец тогда сказал, встретив меня после дембеля? Ах, да.

«Хорошо отдохнул?».

— Ну а навскидку? — не унимается Тоха.

— Навскидку пятьдесят на пятьдесят.

Повезет — выживем.

Не повезет — не выживем.

Все честно.

— Блин, мог бы и соврать.

Мог бы.

Стараюсь абстрагироваться от окружающего меня безумства. Неужели мы взаправду попали в другой мир? Не зря же эти сумасшедшие по телевиденью каждый день рассказывают о параллельных мирах и НЛО. Значит, не такие уж они и сумасшедшие, раз я попал в одну из их историй? Черт. Что же делать-то? Как вернуться обратно? Если заткнуть здравый смысл и положиться на одну только логику, то попасть обратно можно лишь тем же путем, по которому я сюда попал. Но ведь это значит, что нужно вернуться в метро. В туннели. К тем монстрам.

К другим монстрам.

Ну уж нет, без поезда я туда не сунусь…

Без первого вагона, в котором ничего не происходило, я туда не сунусь.

Как на зло в голове всплывает образ Вики, ее веснушчатое лицо на молочной коже и синеющий отек на подбородке. Нужно было остаться в ее группе, а не следовать за Тохой. Чертов выбор… Мне никогда не удается выбрать правильный вариант. Возможно, вторая группа уже в безопасности, все же остаться в поезде было здравомыслящим решением.

— Надо было в поезде остаться, да?