Станция Солярис

– Хорошо, Снаут. Будь в курсе. Я продолжаю экспериментировать.

– Ага-а, - озадаченно протянул Снаут и посмотрел на Хари.
– Что-то я не совсем...

Он не успел договорить, потому что Хари неожиданно шагнула вперед и выпалила:

– Он усадил в ракету ассистентку Гибаряна!
– Она повернулась ко мне, добавила умоляюще: - Прости, Крис, но я не могу...
– и вновь обратилась к пораженному Снауту: - Такой эксперимент действительно был разрешен?

Снаут крякнул и крепко потер ладонью помятое лицо. Вид у него был совершенно оторопелый.

– Да, я отправил ассистентку Гибаряна, - быстро сказал я.

– Это то, о чем мы говорили, Снаут. Переменный режим полета как средство вывода из депрессии. Стопроцентной гарантии, конечно, нет, но надо пробовать все способы. Ведь так, Снаут?

– Да-да, конечно, - Снаут, кажется, понял меня.
– Без экспериментов мы будем топтаться на месте, а мы и так слишком долго топчемся на месте.
– Он взглянул на Хари: - Кельвин знает, что делает. И на такой эксперимент получено разрешение, так что все в порядке.

– Прости, Крис, - растерянно повторила Хари.
– Я, наверное, совсем глупая... Прости...

– А мы смогли бы провести еще один?
– спросил я Снаута, не глядя на нее.
– Тот, что я задумал вместе с Сарториусом. Мы сможем справиться без него?

– Думаю, что да, - как-то отстраненно ответил кибернетик.
– Там нет ничего сложного. Но, надеюсь, не прямо сейчас?

– Нет, не сейчас.

На некоторое время наступило молчание, какое-то неловкое молчание. На душе у меня было так тяжело, что хотелось выть.

– Я бы сейчас выпил, - задумчиво произнес Снаут.
– Ты не выпьешь со мной, Кельвин?

– Да, - сказал я.
– Да!..

10.

Что-то теплое и мягкое прикоснулось к моему лбу, скользнуло по щеке - и серые призраки отпрянули от меня и разлетелись в разные стороны, медленно растворяясь в серой пустоте. Я открыл глаза и обнаружил, что лежу в собственной постели. Голова была тяжелой, но не болела.

Комнату пронизывал свет красного дня.

– Наконец-то проснулся, - сказала Хари и убрала руку от моего лица.

Она сидела на стуле возле кровати и на ней вновь был полосатый халат.

Самое странное - я совершенно не помнил, как раздевался и ложился в постель.

– Я уже думала, ты решил никогда не просыпаться.

Было в окружающем какое-то несоответствие, только я никак не мог понять - какое. Оглядев потолок и стены, я задержал взгляд на окне и наконец сообразил: снаружи господствовал красный день. Вновь красный день! Неужели я так долго спал?

Снаут... Что-то заворошилось в моем сознании, щелкнул какой-то внутренний переключатель - и все встало на свои места. Снаут.

Обжигающий горло спирт, который мы запивали прохладительным напитком.

Довольно сумбурный разговор в присутствии Хари, в котором, однако, это я теперь помнил точно - ни я, ни Снаут не сказали ничего лишнего; абстрактный был разговор, полный полунамеков, которые понимали мы со Снаутом, но не могла бы понять Хари. И чем больше мы с ним пьянели, тем больше полунамеков позволяли себе. Потом - снотворное. Это уже позже, когда я распрощался со Снаутом и отправился в свою кабину.

Кажется, Хари еще поддерживала меня за локоть, а я отстранял ее руку и старался идти самостоятельно... А дальше? Уж не она ли меня раздела и уложила? А почему бы и нет - с ее-то поистине нечеловеческой силой...

Взглянув на Хари, я решил не уточнять все эти детали и сказал:

– Да, выспался я неплохо.

Она молча кивнула, встала и отошла к окну, повернувшись ко мне спиной... Моя неотлучная тень...

"Ты ни в чем не можешь упрекнуть себя, Кельвин", - сказал Снаут в нашем не очень связном разговоре, имея в виду то, как я обошелся с "гостьей" Гибаряна.

"Гостья" Гибаряна! Существует ли еще "гостья" Гибаряна?..

Я вскочил с кровати и начал поспешно одеваться - моя одежда была аккуратно сложена на стуле. Хари обернулась и я ответил на ее вопросительный взгляд:

– Мне нужно на ракетодром. Узнать, как там... ассистентка.

– Ты прости, Крис... Я опять полезла не в свое дело... в который раз...
– в ее голосе звучало раскаяние.

Господи, лучше бы мне было не просыпаться, никогда не просыпаться!

Лежать на дне черного колодца, забыв о самом себе, забыв о Земле, Солярисе и океане... забыв о ней... Любовь ли это? Или чувство вины и скорбь по так рано и нелепо ушедшей? Чувство вины...

Мертвые должны оставаться мертвыми... чтобы мы, живые, могли любить их...

Меня передернуло. С третьей попытки попав в рукава куртки, я направился к двери. Оглядываться не было необходимости - ну куда могла деться твоя собственная тень?

Шагая среди мусора, усеявшего коридор, я подумал, что хорошо бы навести здесь порядок. Навести порядок везде. Тщательно вымыть всю Станцию, запереть все двери - и вместе со Снаутом рвануть на вертолете куда-нибудь в сторону заката. Без нее. И когда кровавое солнце уберется с глаз долой и наступит ночь, облепленная гнойниками чужих звезд, на полной скорости врезаться в черные волны - и захлебнуться в них...

И пусть уже она бродит по обезлюдевшей Станции и взывает к океану, и пусть упрашивает его... И мой двойник явится к ней и станет ее неотвязной тенью - и он будет таким, каким я представляюсь ей, - внешняя благообразная оболочка, скрывающая смрадную уродливую сущность, о которой не знает никто, кроме меня. Будет ли она тяготиться моим постоянным присутствием? Или же возникнет ни с чем не сравнимая гармония двух двойников уже ушедших людей, двух порождений океана?..

Я был готов размышлять о подобной абракадабре сколь угодно долго, лишь бы не кончался коридор, ведущий к ракетодрому, - пристанищу моей последней эфемерной надежды. Я умышленно шел именно на ракетодром, хотя до радиостанции было ближе. Я хотел оттянуть момент окончательного приговора.

Но путь на ракетодром не мог быть бесконечным. Сопровождаемый Хари, я доплелся до пульта и, не садясь, надел наушники и включил аппаратуру.

Ничего, кроме еле слышного шороха. Черная Афродита не дышала и сердце ее не билось. Ее уже не было в ракете. Ее уже не было нигде...

Я медленно опустился в кресло, снял наушники и обхватил голову руками. Вот и закончился очередной эксперимент. Эксперимент, проведенный доктором Крисом Кельвином, маститым соляристом; благодаря этому эксперименту внесен новый вклад в изучение квазиразумного квазиокеана планеты Солярис. В ходе эксперимента установлено, что источник поля, поддерживающий квазисуществование "существ F", находится вне тела "гостей", и проводимую океаном операцию "Человек"