Стану слабой для тебя

Олег время от времени заводил эту тему, но я все еще была не готова к постоянной совместной жизни. К тому же в однокомнатной квартире. А если поссоримся? Даже в другую комнату не уйти. А учитывая взрывной характер Олега и мою неспособность смириться с его некоторыми бытовыми привычками, вряд ли мы бы сразу смогли мирно ужиться. Да и меня пугали темные засаленные обои в цветочек и отваливающаяся плитка в ванной. А сразу вбухать кучу денег в ремонт мы не смогли бы себе позволить.

Я хитро улыбнулась и переключила внимание Олега, положив его руку на свою талию. Мы все еще лежали в постели, наслаждаясь воскресным утром. Вчерашний инцидент был почти забыт, мы заказали роллы и весь вечер смотрели фильмы, выбирая по очереди.

Олег со вздохом убрал руку с моей талии.

– Ты опять пытаешься отвлечь меня сексом?

– Ты против?

Я заглянула ему в глаза, улыбнувшись.

– Я пытаюсь быть серьезным, Кэт. Сколько мне еще тебя уговаривать жить вместе?

– Если ты хочешь, давай попробуем. Но у меня. Олег, я так не хочу уезжать из этого района. Все же рядом!

– Я не собираюсь платить за съемную квартиру, когда у меня есть свое жилье.

Он поднялся с кровати и начал одеваться.

– Ну ты же можешь ее сдавать!

Он закатил глаза.

– За три копейки? И платить в пять раз больше за съемную? Ладно, Кэт, если не хочешь жить со мной, так и скажи.

– Олег!

Он застегивал джинсы, с укором глядя на меня.

– Давай я все обдумаю, ладно? Все равно у меня еще почти месяц оплачен. Не могу же я взять и съехать за три дня.

– Как знаешь. Ладно, у меня дел много. Увидимся в универе.

– Я только во вторник там появлюсь. – я растерянно смотрела на парня.

– Значит, до вторника.

4.

Весь оставшийся день он не отвечал на звонки, а я места себе не находила. Что за черная полоса? Сперва потоп, затем ссора. Может, и правда переехать к Олегу? Я обещала себе подумать об этом завтра, когда буду не так взвинчена и остаток вечера потратила на поиск старых лекций. Завтра последний рабочий день перед учебным отпуском. А уже во вторник начнутся консультации перед сессией. Так что нужно было вспомнить, куда я опять засунула все учебные материалы. Второе высшее давалось легче, чем первые пять лет в универе, но в момент, когда я еще не успевала переключиться с рабочих задач на учебу, мозг порой закипал.

Рина предлагала мне брать отпуск за пару дней до начала занятий, так сказать, для легкой адаптации, но я слишком переживала, что в мое отсутствие в моих делах наведут жуткий бардак, поэтому старалась свести к минимуму дни учебного отпуска.

Рина – моя одногруппница. Младше меня, так как у нее это первое высшее, но из всего нашего потока заочников, самая адекватная, как мне казалось. Серьезно относилась к учебе, тщательно записывала все лекции и в случае форс-мажора могла прикрыть, пользуясь хорошим отношением преподавателей. Иногда мне казалось, что нашей дружбе способствовал и тот факт, что мы были тезками. Обе Катерины, без первой “Е”. Но ее с детства звали Риной, а я предпочитала английскую версию короткого имени. Кэт. Никаких Кать.

Вечером я так разнервничалась, что в итоге долго ворочалась в постели без сна и, как результат, проспала. Увидев, что на часах уже начало девятого, я в панике начала бегать по квартире, то хватаясь за одежду, то пытаясь одной рукой чистить зубы, а второй накрасить ресницы. До работы было полчаса неспешного шага и минут пятнадцать, если бежать. Но за окном опять зарядил такой ливень, что и речи не было о том, чтобы бегом шлепать по лужам. Приложение такси сказало, что я не одна такая умная, и ближайшая машина будет только через десять минут. Я выбрала проехать две остановки на автобусе.

Выскочила из квартиры и раз десять ткнула в кнопку лифта. Бежать по лестнице на каблуках не рискнула. Взглянула на часы и немного успокоилась. Вроде бы успеваю. Не хотелось, конечно, толкаться в автобусе, но и приятной прогулки под таким дождем не вышло бы.

Двери лифта открылись, и я шагнула внутрь, поднимая взгляд на улыбающиеся глаза за стеклами больших очков.

– Доброе утро. На работу?

– Привет. Да, как и ты?

На нем все еще были черные штаны-карго с кучей карманов, но вместо ярко-желтой футболки была черная, с белой окантовкой на вороте, и темно-серая накидка-мантия с косыми полями. Я невольно залюбовалась. Ему определенно шел подобный стиль.

Он кивнул в ответ на мой вопрос. А потом улыбнулся и посторонился, пропуская меня к зеркалу на задней стенке лифта.

– Кэт, у тебя… помада.

Я бросила взгляд в зеркало. Вот черт! Нежно-розовая помада смазалась, видимо, когда я в спешке поправляла волосы. Я зашарила по карманам плаща, полезла в сумку, но платок куда-то пропал, а все бумажные салфетки, как назло, кончились. Артем увидел мои мучения и протянул мне белоснежный платок.

– Потом вернешь.

Я поблагодарила его и приблизила уголок платка к губам. В это время лифт тряхнуло, и я застонала, увидев, что помада теперь размазана по всему лицу.

Артем давил на кнопку вызова диспетчера, но оттуда доносилось только невнятное шипение.

– Есть кто живой? Маркса, двадцать, дробь три, третий подъезд, лифт остановился между пятым и четвертым этажом.

Ему в ответ что-то прошипели. А я в панике посмотрела на часы. Если через две минуты нас не выпустят, я начну опаздывать.

– Не боишься?

– Чего? Тебя?

Он усмехнулся.

– Я имел в виду лифт. Мало ли, вдруг клаустрофобия. Или просто боязнь застрять в лифте. Всякое бывают.

Мне самой стало смешно.

– Нет, все в порядке. Опоздать только боюсь.

– Могу подбросить.

– Спасибо. Но надеюсь, что нас скоро вытащат отсюда.

Мы стояли в молчании, ожидая спасения. Наконец, он первым нарушил тишину.

– Кэт, я звонил Виктору Андреевичу. У него к тебе не будет претензий. Мы все решили.

Я улыбнулась. Наконец-то хорошие новости.

– Спасибо, конечно, но..

– Да, ты бы и сама справилась. Я уже понял, какая ты самостоятельная. И совсем ничего не боишься. Даже застрять в лифте с незнакомцем.

Он сделал небольшой шаг ко мне, но лифт и без того был крохотным, так что я оказалась почти прижата спиной к зеркалу. Я посмотрела ему в глаза и улыбнулась.

– Пытаешься меня напугать?

Последнее, что я увидела перед тем, как лампа в лифте моргнула и погасла, была его ухмылка.

5.

Я попыталась сделать шаг назад, но отступать было некуда. Темнота надавила на глаза и вызвала приступ страха. Я с детства боялась темноты, но во взрослом возрасте практически не бывало ситуаций, где бы темнота была непроницаемой. Обычно даже в самые темные помещения проникает полоска света из-под двери, а ночью в городе вообще достаточно светло, чтобы пугаться. Сейчас я вздрогнула больше от неожиданности и от слов Артема, чем от темноты. Инстинктивно я выставила руку вперед, упираясь ему в грудь. А он положил ладонь на мою руку, успокаивающе проводя по пальцам.