Star Wars: Эпизод I. Призрачная угроза

–  Какой славный!
– засмеялась она.

–  Славный… - смутился робот.
– О! Анакин почувствовал укол ревности.

–  Когда буря закончится, я тебе еще кое-что покажу,- пообещал он, дергая Падме за рукав.
–

Я собираю гоночную машину. Только не говори никому, это секрет.

–  Договорились, - улыбнулась Падме, и на ее щеках опять появились ямочки.
– Я хорошо умею хранить секреты.

–  О! Привет, - Ц-ЗПО наткнулся на астродроида, который притаился в уголке и оттуда осматривал помещение.
– По-моему, нас не представили друг другу.

Р2Д2 приветственно свистнул. Он не признавал длинных запутанных церемоний.

–  Рад познакомиться. Я - Ц-ЗПО, связной между людьми и киборгами.

Р2 почирикал, потом подумал, немного помигал и разразился длинной серией виртуозного свиста.

–  Прошу прощения,- удивился Ц-ЗПО,- в каком смысле - голый?

Р2Д2 скептически чирикнул. Конечно, он вряд ли был поборником чистоты нравов, но отсутствие корпуса просто непрактично.

–  Виднеются детали?
– всполошился Ц-ЗПО.
– Вот беда! О!

Падме захохотала, и Анакин успокоился.

x x x

О нем все забыли. Анакин и Падме не выходили из комнаты мальчика. Временами оттуда доносились взрывы смеха. Весело посвистывал Р2. Джар Джар вдруг увлекся кулинарией. Куай-Гона это слегка встревожило, но Шми довольно уверенно обуздала гунгана, и теперь Бинкс помешивал длинной ложкой в котелке, в котором булькала похлебка, и время от времени почему-то потирал лоб. Из кухни тянуло замечательными запахами.

Куай-Гон прислонился к теплой стене и закрыл глаза. Татуин совсем не изменился со времени его прошлого визита. Правда, в Мос Эспа ему бывать не доводилось, но все поселения здесь похожи, как две капли воды. Хотя здесь не говорят про воду, вспомнил Куай-Гон. Здесь говорят про песок.

Буря царапала стены снаружи и засыпала город тем самым песком. Куай-Гон вынырнул из блаженного состояния безделья и вызвал по комлинку ученика. Связь только с большой натяжкой можно было назвать сносной, но рассказ о передаче с Набу он услышал.

–  Королева в расстройстве, - донеслось до него сквозь треск помех.

Куай-Гон покосился на Шми и гунгана. Те были заняты приготовлением обеда и диспутом о приправах к мясу. Хорошо. Потому что, еще немного, и им с Оби-Ваном придется кричать в полный голос, чтобы расслышать друг друга.

–  Это приманка, - сказал он.
– Я уверен. Стоит вам ответить, и вас тут же запеленгуют.

–  А что если губернатор говорил правду?
– одновременно озабоченно и облегченно возразил Оби-Ван.
– И люди Набу умирают?

Куай-Гон вздохнул. Какая разница? Приманка не обязательно должна быть ложью. Лучше всего ловить совсем на другой крючок.

–  Как бы то ни было, - сказал он.
– Но времени у нас мало.

Он едва успел спрятать комлинк, как Шми позвала всех обедать.

Места за столом хватало, но Шми рассадила всех по своему усмотрению. В результате Куай-Гон и Падме оказались на разных концах длинного стола; кажется, в байку девочки, что она приходится Куай-Гону дочерью, Шми не очень поверила, хотя ничего не сказала. Джар Джар и Анакин сидели рядом. Сама Шми заняла место напротив Джар Джара, но практически не сидела на месте - то приносила еще питья, то гунган ронял что-нибудь на пол, и надо было идти за тряпкой, чтобы вытереть лужу. Похоже, Шми не привыкла к такому обилию гостей и немного смущалась. Ее сын, наоборот, болтал без умолку, и казалось невероятным, как он ухитряется при этом впихнуть в себя еще и еду и не подавиться. Падме с тоской возила ложкой по почти полной миске. Куай-Гона еда более чем устраивала.

Анакин развлекал гостей застольными беседами, и его, похоже, вовсе не волновал тот факт, что он чей-то раб. Он просто хотел поделиться со своими новыми друзьями всем, что у него было. Шми, наоборот, смущалась, разрываясь между желанием уберечь сына от случайной жестокости чужих людей и правилами гостеприимства.

–  Понимаете, у всех рабов где-то в организме есть специальный передатчик,- начала объяснять она. Анакин перебил:

–  Я пробовал сделать сканер, чтобы найти его, но пока что-то не очень выходит. Шми невесело улыбнулась.

–  При попытке побега…

–  … тебя тут же взорвут!
– возбужденно закончил за нее Анакин, набивая еду в рот и одновременно хлопая ладонью по столу.- Пуфф!

Джар Джар подскочил на стуле:

–  Уй! Как грубо!

–  Не могу поверить, что где-то есть рабство, - удивилась Падме.
– Законы Республики запрещают его…

–  Тут не действуют законы Республики, - холодно отрезала Шми.
– Каждый выживает в одиночку.

Повисло неловкое молчание. Падме смотрела в сторону, тщетно пытаясь придумать подходящую тему для разговора. Куай-Гон не делал и попытки помочь ей, привычно погруженный в далекие и непонятные размышления. Хозяйка дома неодобрительно разглядывала гостью. Анакин ерзал на месте, расстроенный ситуацией.

–  А вы когда-нибудь видели Большие гонки?
– вдруг спросил он.

От неожиданности все посмотрели на него, и в эту секунду Джар Джар стрельнул языком в блюдо с фруктами на другом краю стола. Выстрел оказался удачным, фрукт вкусным, неприятно было только, что долговязому джедаю все это почему-то не понравилось. Джар Джар изобразил умильную улыбку: "извиняй, мол". Куай-Гон неодобрительно качнул головой.

Падме тоже покачала головой, но смотрела она на Анакина. Шми опять нахмурилась.

–  Их проводят на Маластаре, - Куай-Гон впервые за трапезу подал голос.
– Очень быстрые, очень опасные.

Анакин заулыбался.

–  Из людей только я вожу болид!
– радостно заявил он, прежде чем строгий взгляд Шми не стер улыбку с его лица.- Мам, ну что? Я же не хвастаю. Уотто говорит, что никогда не слышал, чтобы люди участвовали в гонках.

–  Если ты на это способен, у тебя реакция джедая, - одобрительно заметил Куай-Гон.

Анакин расцвел вторично.

Джар Джар нацелился языком на второй фрукт, но Куай-Гон, не глядя, молниеносно протянул руку и защемил вылетевший язык пальцами. Джар Джар замер с раскрытым ртом. Он, вероятно, предпочел бы другое выражение лица, но пальцы у Куай-Гона были сильные, и язык никак не удавалось освободить.

–  Не делай так больше, - с нажимом посоветовал Куай-Гон.

Негодующее мычание было ему ответом. Рыцарь подождал, пока негодование сменится полным согласием, и разжал руку. Падме засмеялась, даже суровая Шми позволила себе улыбнуться. Только маленький Анакин смотрел серьезно.

–  Я… Можно я спрошу?
– сказал он.

Куай-Гон кивнул. Мальчик откашлялся, потому что в горле откуда-то взялся большой и колючий комок.

–  Ты - рыцарь-джедай?
– спросил Анакин на последних остатках вдруг испарившейся отваги.