Star Wars: Вектор-прим

–  Гордыня, - объяснил Люк, покачав головой.

–  Гордыня?
– переспросил задумчиво юный джедаи и только после этого начал понимать.

И в самом деле, умаляя достоинство Борска Фей'лиа, он тем самым старался показать свое превосходство над ботаном.

–  Опасный порок, - предупредил Люк.
– Он есть у всех нас. Часто даже в избытке, но мы должны следить за тем, чтобы не пойти на поводу у гордыни.

–  Я просто боюсь, что… - начал Джесин.

–  Контроль, - закончил за него Люк.
– Порядок. А тебе даже академия не нравится, как говорит твой брат.

–  Мой брат не умеет держать язык за зубами, - огрызнулся Джесин.

Люк усмехнулся: видимо, он был такого же мнения.

–  Не нравится мне академия, - признался Джесин.

–  Это она научила тебя тому, что ты умеешь сегодня, - напомнил Люк.

–  Разве?
– переспросил юноша.
– Сила у меня в крови, и насколько чище она стала бы, если бы я был единственным учеником одного мастера, как ты у Йоды?

Люку нечего было возразить, и он с удовольствием посмотрел на Джесина. Джедай должен задавать такие вопросы. Дисциплина необходима, но безмолвное подчинение только вредит. Аргумент Джесина в пользу возврата старой системы обучения один на один нашел отклик в сердце Люка. Даже он понимал, что академия слишком далеко отошла от этого и, таким образом, слишком много джедаев остались без необходимой поддержки. Их некому было направить в нужном направлении и предостеречь об опасности искушения перехода на темную сторону Силы. Вот почему пришлось вернуться к старой системе "мастер - ученик", и Люк был одним из немногих наставников, у которых было больше одного ученика.

–  Я даже не собираюсь говорить о том, что ты не прав, - сказал Люк, положив руку Джесину на плечо.
– Но поверь мне, когда ты немного подрастешь, ты станешь смотреть на вещи немного по-другому.

–  Увижу более полную картину?
– спросил Джесин, с ноткой сарказма в голосе.

–  Думаешь, мне нравится иметь дело с Борском Фей'лиа?
– с улыбкой сказал. Люк, и напряжение спало. Он похлопал Джесина по плечу и пошел прочь, но когда он уже дошел до трапа "Сокола", его остановил возглас Джесина.

–  Дядя Люк!
– и, когда Люк обернулся, юноша совершенно серьезным тоном заявил:

–  Выбери правду.

x x x

–  О, будьте осторожны, госпожа Вейдер, - сказал СИ-ЗПО с типичной интонацией Больпура, употребив вдобавок титул, которым ее награждали многие ногри.

Лейя повернулась и гневно посмотрела на дроида, а когда услышала у себя за спиной смех Мары - и вовсе прожгла беднягу взглядом.

–  Если ты назовешь меня так еще раз, я брошу тебя в ванну с маслом и подожгу его, - спокойно пообещала она дроиду.

–  Но вы же сами сказали, что обязанности телохранителя во время этого полета предстоит выполнять мне, - ответил обиженный СИ-ЗПО.

–  Только чтобы заставить тебя замолчать, чтобы ты не проболтался Больпуру о моих планах сбежать от него, - парировала Лейя, и дроид, несмотря на то что выражение его металлического лица не изменилось, приобрел грустный вид. Лейя не смогла не рассмеяться. Иногда - хотя нет, всегда, - СИ-ЗПО воспринимал ее слова слишком буквально.

Стоявшая в другом конце мостика "Меча Джейд" Мара участливо поинтересовалась:

–  Надоело пристальное внимание?

Лейя кивнула и повернулась к ней.

–  Не знаю, - пожимая плечами, ответила она.
– Возможно, сейчас у меня такой период в жизни, когда хочется думать о себе как просто о Лейе. Не о принцессе Лейе, не сенаторе Лейе Органе, не главе государства Лейе Органе Соло, и не… - она повернулась и бросила еще один сердитый взгляд на СИ-ЗПО, -..госпоже Вейдер. Просто как о Лейе.

Снова повернувшись к Маре, она увидела, что та кивает в знак согласия:

–  Думаешь, я стала эгоисткой?
– спросила Лейя у Мары.

Мара расплылась в улыбке.

–  Думаю - по-человечески это понятно, - ответила она.
– Раз уж мы несколько раз спасали Галактику, то можем потратить немного времени на спасение самих себя.

Эти слова, сказанные Марой, которая сейчас. балансировала на грани жизни и смерти, дорогого стоили.

–  Но ты примерно моего возраста, - отважилась сказать Лейя, - и все еще хочешь завести детей. А я на это больше ни за что не соглашусь.

–  Потому что для тебя это уже пройденный этап, - ответила Мара.
– Я пришла к выводу, что физический возраст и жизненные этапы не всегда совпадают.

Лейя надолго задумалась над этими словами. Она сравнила настроение Мары со своим собственным отношением к делам, как она бежала без оглядки из Центральных систем, где ее ждали неотложные проблемы, даже телохранителя не взяла с собой. Затем она в который раз напомнила себе, что она имела право бросить все и со стороны посмотреть на ход вещей в Галактике, которую она самоотверженно спасала. Да, Маре сейчас хотелось совершенно иного: завести детей и оставаться всегда такой же деятельной и жизнерадостной, всегда быть в центре событий и продолжать занятия с Джайной, видеть жизнь ее глазами.

Лейя не чувствовала уколов ревности, когда внезапно поняла все это. Только грусть и желание хоть как-то помочь Маре справиться с ужасной болезнью и получить все, что она желает. И заслуживает.

–  Все у тебя еще будет, - тихо сказала Лейя. Мара вопросительно уставилась на нее.

–  Все, что ты хочешь, - уточнила Лейя.
– И эта болезнь, или что бы это ни было, не сможет помешать тебе.

Улыбка Мары была лучшим свидетельством ее веры и силы воли.

–  Я знаю.

x x x

–  Прикрой меня с тыла, - бросил Хэн Чубакке, входя в "Жар и пену", притон некоего Рибольда, печально знаменитый тем, что здесь и дня не проходило без пьяных драк с поножовщиной, кровью и убийствами. Тут было шумно и тесно от представителей отбросов общества всех рас - людей, ботанов, родианцев, тервигов, вувриан, снивийцев, - и все они решали важные вопросы, а затем ударяли по рукам или по мордасам друг другу. В "Жаре и пене" было так заведено, что если вы убивали того, кто косо на вас посмотрел, но при этом никого не забрызгали кровью и потом аккуратно убрали то, что осталось от жертвы, то никого это особо и не волновало. Иногда достаточно было просто кинуть несколько монет за беспокойство и извиниться за то, что намусорили.

Хэн посмотрел на своего давнего друга-вуки и с удовольствием увидел, как у Чуи в глазах заблестели огоньки. Эти искорки так часто вспыхивали у лохматого, особенно в местах, подобных этому. Они с Хэном не раз хаживали в такие заведения. Но в последнее время постарели, остепенились и заглядывали в кантины все реже.

Какой-то пьянющий таморреанец споткнулся и налетел на Хэна, так что тот упал бы, если бы не стоявший позади него Чуи. Вуки, кстати, не отступил ни на сантиметр, а просто смерил свиноподобного возмутителя спокойствия взглядом сверху вниз и рыкнул, и тот поспешно уполз на карачках, не теряя времени на то, чтобы подняться, лишь бы убраться с чубаккиных глаз долой.