Старая надежда

Брось, Эми рассмеялась и тоже налила сока. Мне до этого как пешком до Солнца. Но знаешь, когда я повторяю увиденный на чужой картине пейзаж, выражение лица, изгиб руки... я начинаю лучше понимать этого художника, девушка постукивала ногтём по столешнице, словно подбирала слова, как будто обучаюсь у него.

Следуя за другими, не пройдёшь свой путь. Не помню автора цитаты, но что-то в этом есть.

Возможно, Эми отвела взгляд и спросила. А почему ты не спишь? Тот же кошмар?

Джек поморщился, но отпираться было глупо.

Да. Человек из серебра. Смотрит. Но словно не видит тебя, а знает, что ты есть. Ждёт. Зовёт? Не знаю. Думаю, мне надо вернуться в ту крипту и ещё раз все осмотреть.

Мы не можем! Отец просил нас держаться рядом.

Он не приказывал сидеть дома, а лишь говорил, чтобы мы оставались вместе. Просто он не хочет собирать нас по отдельности из разных концов города на случай учебной эвакуации.

А если она не учебная?

Чушь! Джек даже фыркнул от возмущения. Никто не решится нанести удар по сильнейшему государству Земли!

А если это мы нападём?

Невозможно! Джек с возмущением хлопнул по столу. Мы всегда охраняли мир! Да, наши солдаты воевали в десятках "горячих точек", но только для спасения невинных и уничтожения тиранов.

Эми промолчала, и ему стало неловко.

Извини, он обошёл вокруг стола и обнял сестру. Мне надо быть спокойнее. Вся эта политика да к чёрту её! Ещё и эти сны...

Ладно, не бери в голову, вздохнула Эми. Возможно, я просто накручиваю себя по пустякам.

Так ты поедешь со мной в ту церковь?

Да.

Спасибо! он сжал её ладони и повторил. Спасибо. Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

Она отвернулась:

Я иду спать, завтра нас ждёт долгий день.

* * *

Джек переключил скорость, и крутить педали стало легче. Эми пыхтела сзади. Длительный подъем давался ей с трудом.

Джек выбрал тропинку в обход небольшой рощицы, что взбегала на вершину холма. Можно и напрямик, но забираться под тенистый полог меж серо-голубых буковых колонн не хотелось. Небо итак затянуто тонким саваном, сквозь который едва сочится рассеянный свет восходящего солнца.

Настроение вполне соответствует погоде. Он так и не выспался. Проворочался до рассвета, прокручивая в голове разрозненные детали навязчивых снов. Под конец они сплелись в липкую паутину и вылились в тягучий кошмар.

За завтраком, желая развеяться, Джек переключал каналы и лишь хмурился. Новости одна лучше другой: бесконечные демонстрации безработной молодёжи в когда-то благополучных странах; голодные бунты, терзающие экзотические континенты; эпидемии, которые должны были остаться лишь статьёй в энциклопедии; десятки локальных войн, где бывшие союзники доказывали собственную глупость.

Казалось, мир превратился в автобус, что несётся с горы к пропасти. Водитель ещё пытается рулить, но кто-то испортил тормоза и пассажиры, даже осознавая тщетность борьбы, всё равно грызутся за право спрыгнуть с подножки, не замечая разбившиеся тела тех, кто соскочил первым и теперь катится к тому же обрыву. Только медленнее.

Услышав шаги сестры, он выключил телевизор. Хватит забивать голову тем, на что нельзя повлиять! Его мучает один и тот же сон? Отлично! Им и займёмся.

Они почти добрались до вершины холма, когда Джек ощутил лёгкое покалывание, которое волнами пробегало по коже. На языке появился солоновато-кислый привкус, как если бы он лизнул контакты батарейки.

Ничего не чувствуешь? он обернулся к Эми. Воздух словно наэлектризован.

Нет, она повертела головой, Пасмурно, но не похоже, что собирается гроза. Тебе плохо?

Забудь, отмахнулся Джек. Все в норме.

Джек?!

Он остановился у церковной ограды и похлопал её по плечу:

Просто волнуюсь. Сейчас выясню, что на меня нашло.

Джек помог сестре перелезть через стену.

Во дворе ощущение пульсации только усилилось, а затем нарастало с каждым шагом на пути к храмовым вратам. Джек проскользнул в щель меж тяжёлых створок и налёг плечом. К его удивлению, двери поддались легко, словно за прошедшие дни кто-то отрегулировал петли и смазал их маслом.

Джек оставил проход открытым, впуская внутрь свежий воздух и немного света.

Он поморщился. Кожу щипало так, будто её растирали стальной щёткой. В голове раздался тонкий высокочастотный свист, как от перегруженного трансформатора. С каждым шагом, который приближал Джека к сердцу осквернённого храма, тот становился лишь громче. Его словно тянуло, но не вперёд или назад, не вверх или вниз, а куда-то... куда-то ещё.

Эми шла рядом, держала его за руку и, похоже, ничего странного не ощущала.

Так и знал, что не зря починил двери! звучный голос заставил Джека вздрогнуть.

Он прищурился и среди густых теней различил невысокую фигуру, которая примостилась у стены.

Не бойтесь, на свет вышел немолодой мужчина в потрёпанной одежде. Невдалеке лежал такой же тёртый рюкзак. Я не причиню вреда.

Джек отпрянул на пару шагов. Эми держалась позади. Она потянула его к дверям, но он не хотел так просто убегать.

Кто вы такой и что делаете в моей церкви? спросил Джек.

Мужчина облизнул губы, а затем отошёл назад и вновь облокотился о стену, показывая, что не желает их пугать.

Назовёшь меня бродягой не обижусь, он говорил как человек, который уверен в своей силе, но не стремится применять её по пустякам. Я не всегда был таким. Впрочем это неважно. А что касается "твоей" церкви, то у вас не больше прав на неё чем у меня.

В голове звенело, но Джек не уступал:

Мне надо здесь кое-что осмотреть, не слишком соврал он. Мы готовим школьный доклад.

Бродяга повёл рукой, словно предлагал им чувствовать себя как дома:

Пожалуйста. Мне-то что, и пробурчал под нос. Школьный доклад, ага, летом...

Эми сжала Джеку ладонь и прошептала, вжавшись губами почти в самое ухо:

Давай уйдём. Мне он не нравится. Здесь слишком опасно.

Джек кивнул. Жалко отступать ни с чем, но нельзя рисковать, когда отвечаешь не только за себя, но и за сестру. Он сделал несколько шагов к выходу.

Внезапно какая-то невидимая сила обрушилась на него, а в следующий миг он уже лежал на каменном полу.