Старая рана

– Ага, испоганил, – огрызнулся Бегунков. – Кто кому еще испоганил, надо разобраться.

– Он был парнем Регины? – спросил Гуров.

– Проходу ей не давал, – ответил с заднего сиденья Берестов.

– Да она сама на меня вешалась, дочка ваша, работать мне мешала, – тут же откликнулся Вова и криво ухмыльнулся.

– А кстати, молодой человек, где вы работаете? – поинтересовался Лев.

– Я – художник, – с гордостью сообщил Бегунков, на что Берестов презрительно фыркнул.

– И где же вы трудитесь? В Академии художеств?

– Я свободный художник! – задрал подбородок Бегунков.

– То есть официально не работаете? – уточнил Гуров.

– Ну, как бы да. Временно.

– Это временно у него было постоянно, – заметил Берестов. – Он вообще к Регине приклеился, рассчитывая на мои деньги.

– Кстати, когда это все было? – спросил Лев.

– Лет восемь назад, – ответил Берестов. – Хотел на ней жениться, но, слава богу, не получилось. Загремел на зону, а Регина вышла замуж.

– Вот как? А за что сидел?

Парень отвернулся и тупо уставился куда-то вдаль, пытаясь что-то рассмотреть сквозь густую московскую метель. За него ответил Берестов:

– Наркотики. Отмотал срок и вот, видимо, вернулся. – Он вдруг нахмурился, что-то прикидывая в уме, потом протянул руку на переднее сиденье, пытаясь взять Бегункова за грудки, и крикнул: – Так это ты ее и убил, сволочь!

– Кого убил?! Что вы несете?! – начал отбиваться Бегунков.

В ситуацию вмешался Гуров, толкнув приподнявшегося Берестова на заднее сиденье.

– Давайте по порядку. Сейчас во всем разберемся. Говори быстро, ты убил Регину?

– Регину убили? Да вы что?! – обомлел Бегунков. – Да быть такого не может! Кто? Черт… – Он провел по лбу свободной от наручников рукой. – Значит, поэтому она и не пришла!

– Куда не пришла? – спросил Гуров.

– Не пришла на встречу со мной. Мы с ней забились на двенадцать часов, у метро «Парк культуры».

– Он убил, – с какой-то обреченной убежденностью буркнул с заднего сиденья Берестов.

– Да зачем мне ее убивать?! – обернулся Бегунков. – Она мне деньги должна была! Зачем мне ее убивать?!

– Деньги? – с ненавистью переспросил Берестов. – Регина должна была тебе деньги? За что?

– Три «лимона». Вполне нормальная цена за то, что моего сына воспитывает теперь какой-то додик. Я, можно сказать, сына просто так отдал. Вы что, думаете, она просто так вылетела замуж сразу после того, когда меня замели тогда, восемь лет назад? Егор – это мой сын, и Регина об этом знала. А я чего – мне как-то обустроиться надо после зоны. К тому же я женился, семью надо содержать. А у жены вон тоже неприятности на работе: недостачу на нее повесили, платить надо. А чем платить, когда…

– Твой сын?! – воскликнул Берестов, не слушая всего остального, что говорил Бегунков.

– Ну, вы тоже наивняк-то не стройте! Посчитайте, что там к чему. Когда родился Егор, когда она замуж вышла. Она с мужем своим за девять месяцев до Егора знакома была? Сомневаюсь. А если и была, то просто была. А со мной… Ну, короче, вы поняли!

Берестов попытался снова перекинуться через сиденье, чтобы физически воздействовать на чрезмерно наглого, с его точки зрения, Бегункова, но Гуров жестом остановил его.

– То есть ты ее шантажировал? – уточнил он.

– Да. Вполне нормальная, кстати, тема, зря вы…

– Когда ты ее последний раз видел? – перебил его Лев.

– Вчера. Мы пересеклись в одном кабаке как раз по этой теме. Она сказала, что «бабки» найдет, не вопрос. – Бегунков выразительно посмотрел на Берестова. – Только время ей нужно было, чтобы собрать. А потом поздно вечером, ночью почти, перезвонила – сказала, что все на мази, давай, мол, встретимся у «Парка культуры» сегодня в двенадцать. Типа я ей надоел, и хочет она побыстрее от меня отвязаться. Ну, я и подкатил. А ее нет. Я полчаса ждал, потом к дому ее поехал. А там вы… – Бегунков кивнул в сторону Гурова. – Я подумал, что вы ее муж.

– Я что, так молодо выгляжу? – усмехнулся Гуров. – И поэтому ты поехал за мной?

– А я, думаете, знаю, как ее муж выглядит? – огрызнулся Бегунков. – Да мне по барабану, кто он и чего. Мне, главное, свое получить, обустроиться как-то… У меня своя вон семья намечается, я познакомился там с продавщицей одной, живем вместе. Только трудновато сейчас. А у них «бабла» полным-полно, девать некуда. Не обеднеют.

И снова Гурову пришлось останавливать Берестова, которому не терпелось уже просто вцепиться в физиономию Бегункова.

– В десять часов утра что сегодня делал? – спросил полковник у Бегункова.

– В десять? – переспросил тот и нахмурил брови. – Это, типа, в десять, что ли, ее убили, если спрашиваете? Так я это… У Наташки своей в магазине был, заезжал там перетереть кое-что. Как раз в десять, по-моему, – ну, там, плюс-минус. Да я не убивал, это абсолютный бред! – пустился он лихорадочно оправдываться. – Мне это совсем не нужно было. Она деньги согласилась дать!

– Все врет! – четко прозвучал голос с заднего сиденья. – Если вчера днем говорила, что время нужно, чтобы собрать, а вечером – что уже собрала. Врет! Откуда у нее могло взяться ни с того ни с сего три миллиона? Губа-то не дура у тебя, конечно… – Берестов посмотрел на Гурова: – У меня есть. Но, конечно, не на то, чтобы этому наркоше за шантаж платить. Но дело в том, что дочь ко мне насчет денег не обращалась. А самой вот так сразу взять – неоткуда ей. Поэтому он врет!

Гуров, слушая Берестова, одновременно размышлял. Если Бегунков действительно причастен к смерти Регины, вряд ли он потом поедет к ее дому, а потом так непрофессионально пустится в слежку за человеком, которого видел рядом с ее отцом. Если он знал, что она убита, то мог бы предполагать, что к дому приедет кто-то из полиции. Значит, об убийстве, скорее всего, он не знал и насчет денег говорит правду.

– Поехали проверять алиби, – подвел итог разговору полковник. – В магазин, к твоей Наташке. Заодно и познакомимся.

– А чего с ней знакомиться? – насторожился Бегунков.

– А мало ли… У вас тут запутанные отношения, тайны всякие. Может, и у Наташки твоей какие тайны найдутся…

– Какие у ней тайны! – засмеялся парень. – Она вся как три копейки простая.

Берестов, которому эта идея не очень понравилась, мрачно спросил:

– Мне тоже поехать?

– Нет, вы, наверное, пока посидите в кафе, а мы обернемся быстро. В любом случае этого «гаврика» мы на Петровку потом отвезем, никуда он не денется.