Стархэвен (сборник фантастических романов)

Губы Квеллена задрожали. Он изо всех сил, вцепился в свой стол, так, что стало больно пальцам.

— Если вы способны засылать кого угодно в столь отдаленное время, то почему же 1979 год — крайняя нижняя точка, в которой зафиксирован феномен прыгунов?

— На то есть много причин.

— Какие же?

— Во–первых, до самого недавнего времени процесс срабатывал надежно только в диапазоне не более пятисот лет. С помощью новых исследований мы усовершенствовали процесс. Теперь мы в состоянии уверенно отправлять людей на несколько тысяч лет в прошлое, зная, что туда они попадут.

— Свиньи в двенадцатом веке?

— Да, — кивнул Ланой. — Это были наши экспериментальные запуски. Кроме того, случилось так, что в 1979 году имела место такая концентрация прыгунов, что этот феномен привлек внимание властей. Любой из прыгунов, оказавшийся в эпохе раньше этой даты, в большинстве случаев заканчивал свою жизнь в сумасшедшем доме или в тюрьме по обвинению в колдовстве или в чем–нибудь еще. Поэтому мы попытались ограничить время пересылки от 1979 до 2106 года, потому что любой, объявившийся там прыгун, был бы признан тем, кем он был на самом деле, и имел бы минимум неприятностей. За пределы этого времени мы выходили только по особому требованию или в результате непреднамеренной ошибки. Ясно?

— Да, — грустно ответил Квеллен. — И Брогг отправился в Рим?

— Вот именно! И не бесплатно. А теперь вам самое время отпустить меня, пообещав, что результаты вашего дознания не попадут в более высокие сферы, или я разоблачу вашу маленькую тайну. Я сделаю так, что всем станет известно о вашем прибежище в Африке.

— Как раз сейчас я мог бы прожечь вашу голову лазерным лучом и оправдаться тем, что вы нападали на меня.

— В этом не было бы ничего хорошего, Квеллен. Во–первых, Верховное Правление жаждет заполучить технологию перемещения во времени. Убив меня, вы ее потеряете.

— Мы могли бы извлечь ее из вашего мозга, независимо от того, живой вы или мертвый.

— Но только в том случае, если у меня будет все нормально с головой. Если она не будет повреждена, — подчеркнул Ланой. — К тому же при этом была бы извлечена и моя осведомленность о кусочке Африки, не так ли? Кроме того, вы пострадали бы, если бы я умер. Разве вам не известно, что Брогг поместил сведения о вас в целую кучу автоматических устройств, которые разоблачат вас, как только с ним что–нибудь случится?

— Да, но…

— Он перепрограммировал их на мой альфа–ритм, перед тем как совершить прыжок. Ваша судьба связана с моей судьбой, Квеллен. Вы не захотите причинять мне неприятности. Вы просто обязаны отпустить меня!

«Да, позиция моя безнадежна, — подумал Квеллен. — Если я не передам Ланоя в руки правосудия, я рискую навлечь на себя понижение в статусе. Если я выдам Ланоя, то этот мерзавец тут же разоблачит меня». Отпустить его просто так, как того хочет этот пройдоха, Квеллен никак не мог. Уже занесено в дело то, что Ланой связан с феноменом прыгунов. Об этом было известно Коллу. Об этом было известно Спеннеру. Если он попытается прикрыть Ланоя, то для этого придется громоздить одну ложь на другую, и он завязнет в этой трясине. Один раз ему удалось провернуть крупный обман. Второй раз вряд ли удастся проделать нечто подобное.

— Я добьюсь того, чего хочу? — спросил Ланой.

Мощный поток адреналина наполнил все тело Квеллена. Он был загнан в западню, но загнанный в западню борется отчаянно. Он нашел неожиданные резервы энергии.

Он мог попытаться сделать одну вещь, грандиозную в своей наглости, нечто столь неизмеримо смелое, что оно имело определенный смысл. Возможно, его попытка окажется провалом. Даже весьма вероятно, что она окончится провалом. Но это лучше, чем заключать сделку с Ланоем и еще глубже погрязнуть в трясине взяточничества и соглашательства.

— Нет, — покачал он головой. — Вы не получите того, что хотите. Я не отпущу вас, Ланой. Я намерен задерживать вас здесь до тех пор, пока не будет составлено обвинение.

— Вы что, с ума сошли?

— Не думаю. — Квеллен позвонил, вызывая полицейского. — Поместите этого человека назад, в бак для арестованных, — решительно произнес он. — Оставьте его там вплоть до особого распоряжения.

Ланоя увели, несмотря на все его протесты и проклятия.

Квеллен решительно надавил на кнопку коммутатора.

— Принесите мне дело Дональда Мортенсена!

Зарядив кассету в проектор, Квеллен стал просматривать результаты расследования Брогга.

Лицо у Мортенсена моложавое, розовое, отметил про себя Квеллен. Волосы светлые и белесые, брови, как у альбиноса. Затем он начал изучать досье.

Вот Мортенсен ссорится со своей женой. Вот ведет несколько недель тому назад переговоры о совершении прыжка. Вот откладывает деньги на гонорар Ланою. Здесь записи заканчиваются и следует пометка Брогга: «Расследование закончено по официальному распоряжению».

Квеллен позвонил в аппаратную подслушивания. Назвал номер «уха», которое было прикреплено к ладони Мортенсена, и справился, функционирует ли оно до сих пор.

— Это «ухо» дезактивировано, — послышался ответ.

— Я это знаю. Можно ли его снова включить?

Через несколько минут ему сообщили, что «ухо» растворилось пару дней тому назад, как это и было запланировано. Квеллен был разочарован, но помеха была не особо существенной. Он распорядился произвести розыск местонахождения Мортенсена телевекторным методом, страстно надеясь на то, что этот человек еще не покинул Аппалачию.

Телевекторная служба сообщила, что Мортенсена нашли, что он находится сейчас в одном из дворцов грез, менее чем в пятнадцати километрах от кабинета Квеллена. «Отлично», — подумал он. Арест он произведет сам. Это было слишком деликатное предприятие, чтобы перепоручить его подчиненным.

Поймав роботакси, Квеллен доехал до дворца грез. Теперь осталось подождать, пока Мортенсен не выйдет на улицу. Мимо него проходили какие–то помятые личности с бегающими глазами. Квеллен старался придать себе такой же вид, пристально всматриваясь в тех, кто выходил из дворца.

Вот наконец и Мортенсен!

Прошло немало времени с той поры, когда Квеллен производил аресты лично. Он был канцелярским работником, оставлявшим оперативную работу сотрудникам помельче. Тем не менее хладнокровие не покидало его. Он был хорошо вооружен, к его ладони была прикреплена анестезирующая игла, готовая выскочить при малейшем нажатии, а под мышкой был спрятан распылитель нервнопаралитического газа — на случай, если игла не достигнет цели. При нем был также и лазерный пистолет, но он не собирался прибегать к его помощи в случае с Мортенсеном.