Старик

– Иван Филиппович, вас Тен вызывает. Там две вооруженные группы дагестанцев в сторону комендатуры и складов выдвинулись.

Нечаев переглянулся с Морохиным и Солодовым. Подполковник первым среагировал на сообщение.

– Твою ж мать! Это они тут отвлекающий маневр устроили, чтобы нас из накопителя вытащить! Чего раззявились? В накопителе кто остался? – Солодов зло пнул ногой по колесу.

Теперь все стало на свои места. Замысел дагов удался – все основные силы военных и милиции были выведены за территорию накопителя. А что сейчас там творится – вот это было самое интересное.

– Медицина, с колонной остаешься. Два человека в охранении – гоните автобус в накопитель. Броня, возвращаемся. Бегом! – начал командовать Морохин. Техника развернулась, все двинулись обратно в сторону накопителя.

Иваницкий ворвался в кабинет. Кирильцев тихонько посапывал, уронив голову на стол. Попов лежал на полу. Голое пузо почитателя пива выбилось из-под рубашки и колыхалось в такт богатырскому храпу.

Иваницкий пнул ногой стол, чуть не уронив Женю на пол. Попова он смачно, с оттягом хлопнул ладонью по волосатому белому пузу.

– Подъем! По коням! Дагов завалили. Вы представляете, что сейчас начнется?

Кирильцев тер сонные глаза. Попов, сидя на полу, обалдело крутил головой и хлопал опухшими веками.

– Чего орешь, старшой? Война, что ли? – забурчал недовольный Попов и потянулся за валяющейся рядом пластиковой бутылкой с минеральной водой.

– Да! Война! – заорал Володя и вкратце рассказал, что произошло.

Умный Кирильцев задал самый точный и уместный вопрос:

– А ты Нечаеву и Солодову доложил?

Иваницкий чуть не врезал ему по интеллигентной морде, а затем подошел к столу и взял рацию в руки:

– Леший вызывает гнездо. Гнездо, прием.

В ангаре дагестанцев все бурлило и находилось в движении. Исмаил буквально кожей чуял, как вокруг шеи затягивается удавка. Их старательно вытаскивают на боестолкновение. Из накопителя нужно было убегать немедленно. Если их не выпустят, то прорываться придется с боем. Они были слишком далеко от ворот, это плохо. Исмаил приказал в срочном порядке усаживать людей в три грузовика и всем готовиться к отъезду. Он сформировал две группы. Они должны были проверить пути для выезда, попытаться договориться с военными и в случае чего прикрыть их бегство. Исмаил в приказном порядке запретил вступать в бой, а попытаться вытащить сюда руководителей накопителя или сразу на месте договориться, чтобы их выпустили. Он даже приказал им взять с собой белые флаги. Он по опыту знал, что в безоружного человека с белым флагом федералы точно стрелять не будут.

Сборы бойцов не заняли много времени. Обе группы ушли на территорию накопителя. Из ангара был один-единственный выход, что сильно нервировало Исмаила. Бойцов легко можно было перестрелять прямо у ворот, но этого не случилось – и это было уже хорошо.

Корейцы пропустили обе группы дагов, но сразу двинулись следом за ними. Дагестанцы шли разными маршрутами и вполне грамотно. Попадавшиеся в дороге патрули они быстро и бесшумно нейтрализовали, но не убивали, а вырубали и связывали, отставляя безоружных людей в укромных местах. Когда первая группа вышла на прямую дорогу к комендатуре, из ворот показался яркий свет фар.

От перекрестка в сторону накопителя первой ехала машина с Морохиным и Солодовым, следом ехал Нечаев на своем джипе Toyota Land Cruiser. Бойцы накопителя возвращались к воротам, сидя на броне БМП и в открытом кузове «Урала». Все напряженно вслушивались и вглядывались в темноту, накрывшую накопитель. Пока с территории не доносилось никаких подозрительных звуков.

В ворота проехали вполне обычно. Постовые были на местах. Никакого шума по-прежнему слышно не было. Фары на мгновение высветили в небольшом отдалении группу людей, которые шли в сторону комендатуры. Люди выглядели обычными и неопасными, но время было позднее, и к тому же в этой компании, идущей сторону комендатуры, шли, похоже, одни мужчины.

В этот же миг лобовое стекло машины проросло трещинами и пулевыми отверстиями. Стеклянная крошка полетела в салон.

Морохин, дико матерясь, в одно мгновение распахнул дверь машины и выпал на дорогу. Его джип резко вильнул в сторону и уже на пробитых покрышках скрылся за вагончиком для дежурящих в накопителе охранников. Вагончик в этот раз оказался пустым.

Морохин откатился за беспорядочно наваленные пустые ящики и дал две короткие очереди в сторону приближающейся группы. Выпрыгивая, он успел заметить, как идущие навстречу люди бросились врассыпную. Капитан понимал, что ни в кого не попадет, но все же сможет умерить пыл нападающих. Завязалась бурная перестрелка. А потом и еще примерно в ста метрах от комендатуры, откуда-то из-за громадного склада, в который теперь свозили продукты и оружие, тоже донеслись звуки активной пальбы. Похоже, это вторая группа дагов наткнулась на патруль или на военных – там тоже завязался бой.

На Морохина дождем сыпались щепки и куски дерева от ящиков. Он ползком перебрался за стоящие без дела грузовые кары. Пули звонко щелкали по тяжелым противовесам и рамам машин, выбивая искры.

Капитан оглянулся назад. Машины Нечаева уже не было видно, зато вперед выкатился БМП и ударил из пулемета. Бойцов на броне уже не было, все успели спрыгнуть и рассредоточиться.

Морохин вытащил рацию:

– Морохин говорит! Кто и откуда стреляет? Прием!

– Группа дагов открыла огонь по колонне. Сейчас они блокированы между медицинским пунктом и столовой. С тыла по ним тоже ведут огонь.

– Принято.

В обмен данными вмешался давешний кореец, капитан-преподаватель.

– Тен на связи. Прошу прекратить огонь. Дагестанцев две группы. Первую группу уничтожили полностью. Вторая блокирована возле трансформаторной подстанции. Мы справимся.

– Кто это мы?

– Мой отряд корейцев.

– Охренеть. А сам ты где, мой серый брат?

– Я сейчас около комендатуры буду.

Вновь зашипела рация:

– Какого хрена. Что происходит? Морохин, Солодов и Тен, живо к воротам. Я здесь нахожусь.

Морохин узнал голос Нечаева.

Капитан осторожно выглянул из-за машин. Впереди действительно стрельба прекратилась. Но еще никто не передвигался в поле зрения. Морохин короткими перебежками двинулся в сторону ворот. Его люди оказались совершенно не готовы к неожиданному нападению. Зато готов оказался какой-то преподаватель с шоблой грязных трудовых мигрантов из страны-изгоя.

Морохин уже представлял, что за разговор его ждет. За безопасность накопителя отвечал именно он. Нечаев, разумеется, понимал, что количество людей у капитана безобразно маленькое, что вся оборона объекта по сути дела держится на десятке молодых лейтенантов, пяти прапорщиках, двенадцати контрактниках и трех сержантах в его подчинении и что бойцы измучены сверх разумных пределов. Но дело было в другом – капитан оказался не готов к нападению, его люди беспомощны. В героях числились Солодов со своим Иваницким и какой-то преподаватель в капитанском звании с кодлой последователей Чучхе, а бравые вояки Морохина вместе с их капитаном утерлись зелеными соплями. Зря он распорядился отправить БТР с КамАЗом и пять бойцов в один из эвакопунктов за оружием и боеприпасами. Еще он надеялся, что вместе с боеприпасами ему пришлют кадровых военных в помощь. По крайней мере, начальство обещало посодействовать.

Мобилизация мужчин призывного возраста в самом накопителе оказалась малоэффективной, если не сказать хуже. Почти половина разновозрастных призывников вскоре линяла из накопителя, прихватив с собой оружие и боеприпасы. Капитан задыхался от нехватки людей. В накопителе, конечно, было не так все плохо, как в эвакопунктах: сюда зомби приходили поодиночке или совсем маленькими группами, да и случалось это нечасто, за исключением позапрошлой ночи, когда почти к воротам накопителя выбралось около сотни зомбаков. Было еще несколько инцидентов прошлой ночью, когда в самом накопителе начали гибнуть и обращаться люди. Для обороны нужны были надежные бойцы.