Старинные эстонские народные сказки

Но по соседству с ними жила старая знахарка, оберегавшая малых детей. От ее глаз ничто не могло укрыться, и она знала, как живется сиротке, когда никого чужого нет в доме. Старушка иногда заходила в их усадьбу и украдкой гладила девочку по головке и по лицу, приговаривая:

— Терпи и надейся! Будет и на твоей улице праздник!

Когда чего-то ждешь, время тянется тоскливо и медленно. Годы шли, а в доме ничего не менялось, поэтому сирота уже стала думать, что старушка-соседка попросту болтала зря.

Обе дочери уже стали взрослыми девушками, и однажды утром в усадьбу приехал жених. Но, к великой досаде мачехи, он посватался не к ее родной дочери, а к падчерице. Мать сказала:

— Наши дочки еще слишком молоды, не пришла им еще пора чепец надевать. Жалко мне так рано выдавать их замуж.

Но жених не захотел долго ждать, и в конце концов они согласились на том, что он через полгода приедет с вином [12] . Про себя же мать подумала: «Уж я устрою так, чтобы он все-таки женился на моей дочери».

12

По старинному эстонскому народному обычаю, жених предлагал родителям невесты распить с ним вино, и если родители принимали это вино, считалось, что они дают свое согласие на брак. (Прим. перев.)

Когда через полгода жених приехал снова, мать велела девушкам обменяться платьями и усадила их обеих за прялки так, что жених, войдя, мог видеть их только в спину, а не в лицо.

Вино было принято, и мать сказала медовым голоском:

— Ну, дорогой женишок! Если старая поговорка не врет, ты и не глядя, сердцем почуешь, где твоя суженая. Скажи-ка мне, которая из двух — твоя невеста?

Жених сразу шагнул к прялке, за которой сидела падчерица, и сказал:

— Хоть скорлупка и чужая, да ядрышко мое!

Волей-неволей пришлось распить с женихом вино. Хоть на сердце у мачехи кипела лютая злоба, она все же умильно улыбалась будущему зятю. Но стоило ему уехать, как побои градом посыпались на бедную сироту: мачеха подумала, что девушка подала жениху тайный знак.

Утром в день свадьбы мать нарядила свою дочь в красивое платье, а голову ей закутала шелковым платком так, что едва виднелся кончик носа. Поэтому ни жених, ни гости не заметили обмана. Сделав из соломы чучело, мачеха напялила на него платье своей дочки и усадила эту куклу перед очагом: пусть гости думают, что дочь ее готовит свадебный обед, пока ее сводная сестра венчается в церкви.

А бедная падчерица сидела в это время на гумне, под опрокинутой старой бочкой. А чтобы мышка не убежала из ловушки, бочку еще и завалили сверху разным хламом.

Но не успел жених выехать из ворот, как на помощь бедняжке пришла старая знахарка. Она помогла девушке выбраться из-под бочки и велела поскорее бежать вслед за санями жениха, чтобы поспеть в церковь к венчанию.

По дороге полозья жениховых саней беспрестанно напевали:

Стонет милая под бочкой, Плачет курочка под крышкой, Дружно лошади бегут, Да не ту в санях везут!

Жених спрашивает:

— Что это полозья так странно скрипят?

А хитрая теща отвечает:

Сани свадебную пляшут, А дуга им подпевает!

Падчерица, выбравшись из-под бочки, со всех ног побежала за санями, но кони неслись куда быстрее ее, и она не смогла нагнать свадебный поезд. Когда она прибежала в церковь, молодые уже обменялись обручальными кольцами. Что теперь делать? Пропала всякая надежда! С плачем вышла обманутая и отвергнутая невеста из церкви и села у дороги, где должен был ехать жених. Когда сани молодых проезжали мимо, она пропела:

Стой-постой, женишок! Что ты сделал, паренек! Курочку свою оставил, Взял немилую с собой!

Жених опять спрашивает:

— Что это за песня такая?

Лукавая теща отвечает:

— Это незваная гостья шуточную песню поет!

Однако жениху было не до шуток. Он остановил лошадей и хотел разузнать, что все это значит. Тут посаженный отец стал бранить его:

— Не выставляй себя на посмешище! Кто же, едучи после венчанья, слушает всякий собачий лай? Твоя молодая у тебя в санях сидит. Поезжай скорей домой, пока пироги да колбасы не остыли.

Но обманутая девушка вскочила к одному из гостей на запятки саней и поехала вместе со всеми.

Когда сани остановились на полпути и дружки, по обычаю, отправились домой привезти пива, девушка спрыгнула с запяток, спряталась за можжевеловым кустом и снова запела:

Стой-постой, женишок! Что ты сделал, паренек! Курочка в кустах томится, А в санях сидит волчица.

Рассердился жених и хотел пойти посмотреть, кто там поет. Но теща и посаженный отец снова удержали его:

— Да не слушай ты шутки незваных гостей, — сказали они. — Не смеши людей понапрасну!

Хотя жениху дело показалось подозрительным, он не посмел перечить старым людям.

Приехав на хутор, гости подхватили молодую на руки, понесли ее в дом, посадили за стол, но платок с головы у нее не сняли; жених и теперь не увидел обмана.

Когда все уселись за стол, отвергнутая девушка пропела из-за дверей:

Паренька-то обманули, На чужой его женили!

Теща со злостью вскочила из-за стола и крикнула:

— Гоните незваных наглецов от дверей! Вытяните их палкой!

Но падчерица убежала на сеновал и стала ждать, пока молодых поведут в спальню. Жениху не хотелось больше ни есть ни пить; странные песни, которые он слышал, не давали ему покоя.

У молодухи не было настоящей женской груди, поэтому мать засунула ей за пазуху под рубашку пучки пакли. Когда и молодые и гости легли спать, знакомый голосок пропел за окном:

Женишок, паренек! У невесты грудь из пакли. Пакля детку не накормит, Не порадует супруга.

Жених не знал, что и подумать, а у самого сердце в груди застыло, как лед. Когда молодая заснула, он поспешил проверить, ложь или правда была в той песенке. И верно — у молодухи вместо груди оказалась пакля.

Тут жених увидел, что его и впрямь обманули, но никому ничего не сказал, а стал втихомолку обдумывать, как бы отплатить за обиду.

На другой день он с молодой женой поехал домой. Переезжая через реку, он увидел во льду прорубь, остановил лошадь, как будто собирался ее напоить, а сам схватил молодую за волосы, поволок ее к проруби и столкнул в воду под лед вниз головой, вверх ногами.