Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом

По словам Медведева, спутники много говорили друг с другом на самые разные темы.

Представители этих двух общин сталкивались друг с другом и в Москве. В старообрядчество из «караимского вероисповедания» – неталмудической разновидности иудаизма – перешел инженер-технолог Исаак Моисеевич Казас. Родившийся в Севастополе в 1880 году, он происходил из известной караимской семьи: был сыном статского советника Моисея Казаса, племянником известного караимского автора, поэта и педагога Ильи Казаса, братом прекрасного крымского художника Михаила Казаса. Семья была, с одной стороны, традиционной, а с другой – достаточно эмансипированной, члены который получили современное образование. Именно в таких караимских семьях особенно часто случались переходы в православие или иные христианские конфессии – Исаак Моисеевич был далеко не единственным представителем рода Казасов, покинувшим караимскую веру.

Исаак Казас оставил Крым и стал работать на текстильной Богородско-Глуховской мануфактуре в Богородске (современный подмосковный Ногинск), принадлежавшей старообрядческому промышленнику Арсению Морозову. По всей видимости, именно там он вошел в тесные контакты со старообрядческой общиной и решил присоединиться к ней. В 1913 году он был крещен в старообрядческой Сергиево-Вакховской общине Белокриницкой иерархии. Не очень понятно, в какой именно церкви состоялось крещение: с одной стороны, известно, что моленная общины в то время находилась на Таганке, но молились тогда в другой – в доме купца Рахманова. Интересно, что на документе о крещении Александра Казаса (так стало звучать его имя) стоит печать храма Святителя Николы Чудотворца у Тверской заставы, однако строительство началось позднее, в 1914 году, что говорит о том, что на печати был изображен лишь проект храма. Восприемниками (крестными родителями) Казаса были священник Покровского собора на Рогожском кладбище Петр Никифоров и М. Хрусталева, жена диакона той же общины. О произошедшем обряде было сообщено в особый стол московского губернского правления, а те, в свою очередь, известили об этом высший административно-религиозный орган караимской общины – Таврическое и Одесское караимское духовное правление в Евпатории.

Мы не знаем, чем было обусловлено желание Казаса перейти в старообрядчество: интересом к христианской религии или желанием жениться на старообрядке, однако известно, что Казас женился на Марии Фроловне Аг(г)ешиной, дочери священника старообрядческой церкви в Глухове (Черниговская губерния). Могилы супругов и поныне находятся на старообрядческом кладбище в Ногинске. Так или иначе, нет сомнений в том, что его решение покинуть родную веру и общину не могло вызвать одобрение у караимов. Что особенно любопытно, крестил Казаса священник Григорий Карабинович (1860–1942), который, по некоторым непроверенным сведениям, сам был из крещеных евреев.

Интересно, что это был не единственный известный случай перехода караима в старую веру. Журнал «Известия Караимского духовного правления» в 1917 году упоминает, что

со дня [Февральского] переворота и объявления свободы совести 10 человек отпали от караимства, перейдя в другие вероисповедания. Причем 1 принял православие; 1 – древнеправославное учение (старообрядчество); 1 – лютеранство; 1 – армяно-григорьянское учение; 3 – иудейство; 1 – мусульманство и 2 перешли во вневероисповедное состояние.

Как мы видим, среди десяти караимов, перешедших в иную веру, есть и один член общины, присоединившийся к старообрядчеству.

Знают о караимах и современные старообрядцы, ныне проживающие в Крыму – преимущественно в Симферополе, Керчи и в селе Курортное. Отец Роман Маслов во время нашего визита в Курортное задал нам несколько предметных вопросов о датировке караимского кладбища в Иосафатовой долине рядом с Чуфут-Кале, и этот пример показывает, насколько хорошо крымское старообрядческое священство осведомлено об этнической истории Крыма. В свою очередь, местные караимы также имеют представление о старообрядчестве. Вячеслав Ельяшевич, председатель караимской религиозной общины Симферополя, достаточно подробно рассказал нам, чтo он знает о сущности и времени формирования старообрядческого движения. По его словам, основными чертами старообрядчества были обособленное проживание, непризнание прогресса и строгое соблюдение догматов веры. Ельяшевич также добавил, что, безусловно, разделение иудеев на караимов и евреев-раввинистов действительно в какой-то степени похоже на раскол внутри православия. Тем не менее лично со старообрядцами информант не встречался. Добавим также, что именно Вячеслав Алексеевич предоставил нам в распоряжение копию архивного документа о переходе в старообрядчество Исаака (Александра) Казаса.

ЕВРЕЙСКИЙ ЛЖЕМЕССИЯ ЯКОБ ФРАНК И ЗАГАДОЧНЫЕ «ФИЛИППОВЦЫ»

Крайне интересная и запутанная тема – предполагаемые контакты между румынскими «филипповцами», которые могут быть отождествлены со старообрядцами-липованами, и знаменитым лжемессией Якобом Франком (1726–1791), основателем мистического движения франкистов (не путать с испанскими франкистами XX века!) – евреев, принявших для виду католичество, но на деле тайно почитавших как мессию самого Франка. Говоря кратко о Франке, необходимо отметить, что этот авантюрист менял веры как перчатки: рожденный в иудаизме, через какое-то время он принял ислам и перешел в сектантское саббатианство, а позднее вместе со своими сторонниками дважды принимал католичество. При этом он также всерьез подумывал о переходе в православие и с большим интересом общался с представителями самых разных этнорелигиозных групп и конфессий, которые попадались на его непростом жизненном пути.

Есть свидетельства о том, что Франку доводилось общаться с некими румынскими христианами, называемыми в источниках «богомольцами», «филипповцами» и «филиппонами». С ними его познакомил, по всей видимости, польский дворянин, поэт Антоний Коссаковский по прозвищу Моливда (1718–1786), один из его ближайших соратников и переводчиков, позднее предавший своего «пророка». Про Коссаковского, который также был редким авантюристом, сообщается следующее. Тайно женившись на «крестьянке, дочери местного мельника», он бежал от гнева своей семьи в Россию, где, по мнению П. Мачейко, стал «старшиной» секты «богомольцев», иначе называемых «филипповцами». Позже он перебрался в Грецию и какое-то время подвизался на Афоне. По словам современников, он прекрасно владел несколькими языками, включая польский, турецкий, иврит и арамейский.

Александр Краусхар – первый исследователь франкистского движения в XIX веке, в распоряжении которого были разнообразные источники, часть из которых была позднее утеряна, – писал, что около 1759 года Франк во время своего пребывания вместе с Моливдой в городе Гюргево в Османской империи (современный Джурджу в Румынии) посетил деревню «филипповцев». В главе IX первого тома его классического труда «Франк и польские франкисты» (1895) есть даже небольшой подраздел «Пан Моливда посвящает Франка в учение филипповцев». В нем рассказывается, что филипповцами руководила женщина, «перед которой те, что к ней приходили, били челом о землю», а также оставляли денежные дары.

На наш взгляд, вполне возможно, что сам Краусхар или переводчик, записывавший слова Франка, мог неверно понять лжепророка и перевести понятие «Богородица» или «Матерь Божья» (неизвестно, на каком именно языке говорил об этом Франк, знавший множество языков) как «женщина» или «дева»: в этом случае «биение челом о землю» говорило бы всего лишь о земных поклонах в моленной, которые мог видеть Франк. С другой стороны, речь могла идти и о женщине, исполнявшей функции наставницы в беспоповской общине, однако такая версия менее вероятна. По предположению израильского историка религии Гершома Шолема, именно общение с филипповцами натолкнуло Франка на отождествление «девы» или «шехины», упоминавшейся в его доктрине, с христианской Богородицей в придуманной им троице.

Франк как минимум дважды упоминал о «филипповцах» в своей «Книге слов Господних», из которой мы узнаем о биографии и взглядах лжепророка. В одном месте он упрекает своих последователей: «Вы даже ниже, чем филипповцы, вы – как простые крестьяне, подданные, ибо вы не оставили сабель ваших, которые вам изготовлены были, вы были пьяницами, как крестьяне, и жили, как крестьяне!» В другом заявляет: «Все религии и народы должны войти в римско-христианскую религию, даже филиппоны, гернгутеры, амониты и другие тому подобные секты» (здесь он включает «филиппонов» (Filiponi) совместно с моравскими братьями-гернгутерами (Herrnhuter) и некими непонятными «амонитами» (вероятнее всего, меннонитами) в число сект, которые должны обратиться в католичество.

Приблизительно в 1759 году раввин Якоб Эмден, противник франкистов, писал, что целая деревня филипповцев якобы перешла в иудаизм:

Эта область находилась поблизости от Украины, а ее жители назывались филипповцы [Philiptsiv]. Кажется, что они получили свое название по имени одного из апостолов Христа, которого звали Филипп… Те, кто хорошо знает их, говорят, что среди них есть крупные купцы и сказочно богатые люди. Они же говорят, что те из них, кто обратился в иудаизм, обещали, что многие из их коллег и другие из их страны, несколько сотен людей, еще придут принять еврейскую веру.