Староста - выездная практика

Обречённо вздохнул и вытащил, под ошарашенный взгляд Старосты, очередное оружие, которым оказался нож с массивной рукояткой, что как раз и упирался ей в спину.

— Это – нож! Обвинения иссякли?! Тогда спи – рано ещё! – ухмыляясь, отозвался я, целуя её в обнажённое плечо, и бросил на камень острую сталь.

Девушка успокоилась и снова легла на согнутую руку.

— Заруби себе на носу. Если хочешь спать со мной – никакого оружия!Мне его вот только в постели не хватает. Так что будь добр – разоружайся перед сном!

«Неплохое начало дня!»

— Это разрешение?

— Это ультиматум! Неизвестно сколько дней мы ещё проведём вместе…

Девушка поёрзала и обречённо спросила:

— Зерхо, да сколько на тебе оружия?

— А вот это уже не оружие. Это «Доброе утро, миледи»!

— Что?

— Что-что? Ёрзать и елозить по мне попкой меньше надо! Я же живой всё-таки! – отозвался я, беспомощно вздыхая, перекатываясь на спину и закрывая лицо ладонями. Вот и проснулся.

Со стороны послышался смех парней, и мне снова захотелось почесать кулаки.

— Ты извращенец?! – уточнили сверху. А открыв глаза, увидел Лай, что приподнялась и нависла чуть сверху, вздёрнув лукаво бровь.

— Я нормальный мужик, с работающим оборудованием. И прости, если ты считаешь оскорблением, а не комплиментом – реакцию моего организма на твоё тело!

— Лай, ты бы вставала, да одевалась! А-то он прав, – заговорил Марко улыбаясь, откуда-то с боку. — Ты с утра, с всклокоченными волосами и перебинтованным телом, прямо мечта. Не девушка – ходячее умертвия!

— Марко, ты бы заткнулся и отлип от Терры, пока её брат не осознал, что «доброе утро» у парней одинаковое! – так же задорно отозвалась Староста, а я сел в спальнике и уставился на Сальярийца.

«А ведь она права. Если я всю ночь мог тискать Цербера, значит, и он мог распускать свои! И сейчас он тоже может прижимать мою сестру к…»

— Оторву на хрен! – зарычал я, смотря на Марко.

— Ты формулируй лучше, братик, – отозвалась сонная сестра, переворачиваясь и прижимаясь к груди Сальярийца. — Оторвёшь "на хрен" и что именно или оторвёшь "хрен"?! – смеялась маленькая провокаторша, заставляя злиться сильнее, а адепта «Эолзера» нервно сглатывать, видя мой пылкий взор.

— А вообще это нечестно, – заныла сестра. — Тебе можно обниматься, целоваться, и подкармливать Кхела, а мне как всегда нельзя. Несправедливо. Я же тоже тепла хочу!

— Сказала, та, что теплей парня на пару градусов! – отбил я.

— Вот же… ладно! Спасибо, адепт Горелли, за чудесную ночь! – проговорила сестра, садясь и целуя показательно Марко в щеку.

— А ты чего молчишь? Это вообще нормально? – спросил я у сидящего на входе Кейна.

Тот пожал плечами и, хмыкнув, отозвался:

— Я следил. Там всё мирно и по обоюдному соглашению.

— Следил?!! – отозвались в унисон Терра и Сальяриец, уставившись на здоровяка, явно вспоминая, что делали в темноте, пока все спали. И да, они шалили, судя по эмоциям.

— Ты опять за своё, верзила неотёсанная! – закричала на него сестра, подрываясь со спальника и заливаясь краской.

— Что по обоюдному соглашению?! – уточнил я, сверкая глазами.

— Поцелуй и эмоциональная подпитка. И вообще, Марко не плохо парень – Терру к непристойностям не склонял, похабных предложений не делал, не навязывался, руки не распускал и только поэтому они сейчас не сломаны! Просто мирно спал рядом и пытался открыть ей самые вкусные эмоции для пополнения сил.А вот то, что делала Терра – не его вина! – уточнил КовЭр и снова посмотрел в щель, видимо, специально не уточняя, что творила сестра.

Видя, как я сжимаю край спальника, как глаза сверкают огнём, Лай, ухватив за подбородок, развернула моё лицо к ней, заставив оторваться от "сладкой парочки" и взглянуть на неё.

— Хоть я и без сил, но своего подопечного защитить от тебя сумею. И раз такой правильный и заботливый брат, то вспомни на минуту, что и у меня они есть. И они, "случайно узнав", что ты и твой демон творите, тоже могут наведаться к тебе в гости и руки с ногами местами поменять!

Мы сидели долгую минуту, прожигая друг друга глазами. Перед взором так и встала картинка, что творил с ней ночью Мрак. Хочешь не хочешь, а возбуждение пришло мгновенно, сменив собой гнев и успокоив. Глаза съехали на затянутую грудь и ниже, где был виден бинт.

Со спины к Лай подошла Снежка, что попросила осмотреть вчерашнее ранение. Вдвоём они разбинтовали живот и ужаснулись. На теле не было синяков, а вчерашние следы от укусов – остались в виде маленьких светлых полосок на коже. Единственным доказательством вчерашнего ядовитого укуса были синие вены, что не пропали и располагались витиеватым полукругом, от раненного бока. Девушки подняли на меня удивлённые глаза.

— Я же говорил – «он хотел помочь», – напомнил я выходку своего Мрака, и Цербер тут же стала краснеть. — Не благодари! Хотя от поцелуя, в знак благодарности, я бы не отказался! – отозвался, поднимаясь с тёплого нагретого спальника, и найдя свою кофту, предал её Лай.

— Зерхо, ты неисправим! – проговорила злючка и, чуть морщась, встала со спальника ища глазами видимо свою одежду, что мы вчера уничтожили.

Она стала медленно обходить меня бочком, но я не хотел отставать. Схватив за локоть, притянул к себе и прижался губами к её сладкому рту. Староста лишь всхлипнула от неожиданности, но не ударила и разрешила углубиться, а когда отстранилась от меня, я натянул ей на голову свою кофту.

— С добрым утром, Лайнетушка! – улыбнувшись одним уголком, проговорил я и изогнул бровь так же, как это делает она. А Лай только сверкнула глазами и, отстранившись от меня подальше, стала прятать под одеждой своё стройное и израненное тело.