Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера

— Хэзэ, какие суммы, но спросить могу. Кстати, ты у себя на работе или в спортклубе гораздо быстрее выяснишь. — Она неожиданно и многозначительно улыбается. — Вот теперь мы обменялись равноценными предложениями. Намёк понятен?

— Не уверен… — я чего-то действительно не успеваю за её сменой тем и аналогий. — Возможно, обращусь по последнему пункту. Подумаю, как крайний вариант.

— А ты не особо много и теряешь: что так в приют на "лифте" до луны, одной из, в шахтёры. Что так — туда же, абсолютно в тот же приют. Только в первом случае — до появления дееспособного родственника, что вряд ли. А во втором — по решению суда до повышения социального рейтинга…

— … что тоже вряд ли.

— Ну я и говорю, особой разницы нет. ПРИШЁЛ В СЕБЯ?! — её резкий голос отрывает меня от дурацких мыслей.

— Слушай, а ты умная, — говорю через пару секунд. — Не только красивая.

— Больше не тормозишь?

— Наверное, нет.

* * *

Утром ещё раз перечитаю.

Могу двое суток быть в дороге, не знаю, как и что получится. Возможна сдвижка по часам туда/сюда — самолёты в воздухе по 7 часов и т. д.

Глава 23

Рыжий был серым, угрюмым и явно невыспавшимся. В школу по аллее перебирал башмаками, старательно глядя себе под ноги и время от времени зевая.

— Привет! — Эрнандес и Мартинес словно ждали его перед воротами.

Очень странная по сочетанию троица, которую раньше трудно было даже представить вместе, обменялась хлопками ладоней.

— Чё-как? — латиноамериканки, казалось, пристально всматривались в одноклассника, словно стараясь уловить нюансы, понятные только им.

— Десять часов, сто пятьдесят монет. — Выдал ребус убогий. — Кстати, на. Спасибо большое, остальное — по графику.

Он протянул несколько банкнот. Эрнандес, не считая, кивнула и засунула их в задний карман брюк.

Свидетели беседы напряглись и заинтересовались: сцена явно расходилась с привычными сценариями.

Испанки равнодушно проигнорили волну группового любопытства, хотя в интерфейсах её точно заметили.

— Б*я, жёстко, — вздохнула Мартинес. — Ты ж так долго не вытянешь.

— Поглядим, — пожал плечами очкарик без очков. — Есть такое слово "надо". Вчера же пришлось всё, что было, отдать; плюс…

— Я В КУРСЕ. — Перебила Айя, указывая пальцем на подругу. — Можно без подробностей.

— До чего занятный контекст, — раздался голос Рашида, подошедшего к разговаривающим со стороны школьного парка.

— Тебя звали? — мгновенно сагрился Седьков, поднимая брови. — Брысь отсюда, мудила.

Повисла нездоровая тишина.

— Ты здорово заблуждаешься насчёт всего. Вообще насчёт всего, — Лысый предсказуемо пропустил мимо ушей ремарку дурачка. — То, что тебе случайно повезло пару раз, не делает тебя ни человеком, ни полноценным. В этой связи…

— Считаю до трёх, — пожал плечами Рыжий, поправляя дешёвый потёртый рюкзак за спиной. — Пошёл на**р отсюда. Один. Два.

У Лысого не хватало передних зубов, выбитых вчера. Губа и мягкие ткани десны имели видимые следы медицинского вмешательства, из-за этого звуки получались смешными и непривычными.

От школы к беседующим торопились члены группы Рашида, старательно прислушиваясь к происходящему — кое у кого из них расширения японского производства показывали своим владельцам даже фокусное усиление слуха.

Убогий скользнул по компании взглядом и равнодушно сплюнул под ноги.

Эрнандес и Мартинес, переглянувшись, явно обменялись в виртуале парой слов, потому что в следующий момент обогнули Седькова и Али по дуге и загородили дорогу южанам.

— Подождите! — Лысый оценил манёвр слабого пола по-своему. — Так, латинос. Вы тоже в деле? Приняли сторону конфликта, я правильно понимаю?!

Эрнандес пренебрежительно бросила что-то по-испански.

"Путо"? "Кулеро"?

Сказано было негромко, потому переводчики большинства точного текста не уловили.

Рашид, стоявший к испанкам ближе других, похоже, расслышал всё и даже успешно перевёл: он мгновенно покраснел, сжал кулаки и принялся разворачиваться к Ане.

— Я с тобой не закончил! — рука Седькова ухватила здоровяка за ткань дорогого пиджака и рывком вернула к себе. — Ты впёрся в чужую беседу, чтобы что-то сказать? Жду. Два с половиной.

— До чего занятные у нас в школе начались спектакли по утрам, — обычно хриплый голос Хамасаки прозвучал как-то слишком звонко. — Даже интересно, что дальше будет.

Сама японка раздвинула пару старшеклассников, чтобы подойти поближе.

Её с удивлением пропустили вперёд: обычно она так себя не вела и подобного откровенного интереса ни к чему не демонстрировала.

— Отойдите, э! — Южане запнулись перед латиноамериканками, тоже лихорадочно обсуждая что-то в чате.

Мартинес выбросила вперёд средний палец правой руки:

— Пойди козе п*сюн по****и.

— Не нужно рассказывать МНЕ, что я должна делать. — Обманчиво мягко подхватила Эрнандес. — А то я могу подумать, что какой-то козо*б с экватора решил мною поруководить. И это будет очень плохо для козо*ба.

— Женщина, с дороги! — самый решительный из рашидовских двинулся вперёд, аккуратно касаясь ладонью плеча баскетболистки и пытаясь отодвинуть её в сторону.

Именно этот парень (в школе знали все) старательно соблюдал некие мутные древние каноны и с противоположным полом общался очень своеобразно.

Что интересно, тактильных контактов со школьницами он по возможности вообще избегал в принципе: объяснял какими-то правилами.

— О. Нури решил латиноску полапать! — его товарищи заржали, мгновенно меняя фокус внимания.

Говорили они не по-английски, но на этот язык переводчики у большинства реагировали хорошо: диаспора активно размножалась и соплеменников Рашида в обществе становилось всё больше и больше.

— Меня лапают, — спокойного кивнула Эрнандес, накрывая ладонь Нури своей.

Делая шаг в сторону, проворачиваясь и загибая кисть парня под неестественным углом.

Тот резко вскрикнул, поднимаясь на цыпочки и семеня по дуге.

Мартинес, широко раскрыв глаза от возмущения, резко толкнула его двумя руками в грудь.