Старший брат моего парня
Шрифт:
Он обнимает меня и практически несёт прямо в кусты, прижимает к стволу многолетнего дуба, могучего и красивого, кроны которого ровно напротив моих окон.
— Мы всё сможем, милая. Не сомневайся. Мы созданы друг для друга и переживём любое дерьмо. Любое. Мне на всех начхать. Я тебя люблю.
Марк начинает целовать меня, и я таю как замороженная клубничка в пироге, теряю форму, расплываюсь, распластываюсь между деревом и мужчиной, который не видит ни одной чёртовой причины, не желает понимать, почему нам не быть вместе. И я уже тоже ни хрена не вижу и не понимаю. Потому что он уже во мне. Уже движется. Настойчиво — яростно,
И взгляд дикий, жадный, немного сумасшедший. Он прожигает душу.
Рукой сжимает шею, придушивая, пришпиливая к дереву. И от этой нехватки кислорода я плыву ещё сильнее, быстрее теряю связь с реальностью.
Есть он и я. А ещё… ещё есть Логан. Он будто обнимает меня сзади, даёт опору, твёрдый и нерушимый, надёжный, крепкий. Я машинально наклоняю голову, подставляя шею его поцелуям. Но их нет. Есть лишь пальцы Марка с коротко обрезанными ногтями, царапающими нежную кожу.
И так легко представить, что это старший Бекендорф, сногсшибательный и сильный, охренительно страстный. И чувствовать на груди его жестокие, мозолистые руки с шершавыми от яхтенных канатов пальцами. Сжимающие. Сми нающие…
Вскрикиваю, не в силах сдержать неожиданно накативший оргазм. Марк движется во мне как заведённый, вбиваясь, вколачиваясь, заставляя сдавленно выдыхать воздух, царапать его плечи, сдавливать их с силой.
Я теряю контакт с реальностью, и прихожу в себя лишь спустя время. Мы по — прежнему соединены, спаяны, по щекам рекой текут слёзы, тело потряхивает от разрядов безжалостного электричества наших чувств.
Это какой — то мазохизм — вот так прощаться.
Жестоко по отношению к себе. Да и к Марку тоже.
И по — хорошему нам бы поговорить. Но я не могу.
Не сейчас. Может… никогда.
Осторожно опускаю ноги на землю. И они даже держат. Делаю глубокий вдох, смотрю в его глаза. Такие прекрасные, восхитительные глаза, в которых вижу обожание и затухающий огонь страсти. И эта его невероятная улыбка, немного ленивая, вальяжная…
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Почему всё так сложно?
Давай, Кэти, ты сможешь. Ты сильная, ты справишься. Ты не тряпка! Соберись!
— Я не смогу быть с тобой после всего случившегося. Прости Марк. Правда, не смогу.
Я хочу много чего ещё сказать, но понимаю, что он до того удивлён, что не успеет отреагировать и остановить меня, сбеги я сейчас. Подныриваю под его руку и лечу к общежитию. Бегу так, будто участвую в Олимпийских играх, не меньше. Кажется, догони, останови он меня и всё, я проиграю. На веки вечные увязну в болезненно — неправильных отношениях, ядовитых, неприемлемых, порицаемых обществом и мной лично. И не смогу вырваться. Никогда больше.
А он будет изменять и изменять, и рано или поздно притащит в нашу постель девочку или даже двух, а затем что? Свингер — клуб? Ещё что — то с порнографических сайтов?
Нет, нет, нет, это не ко мне. Не со мной. Мне выше крыши хватило экспериментов.
Дана уже в нашей комнате, пьяная вусмерть, но весёлая и относительно бодрая.
— Оу, детка, ты вернулась. Я думала, твой красавчик певец утащил свою добычу на необитаемый остров и поёт тебе там серенады, прерываясь только на секс. Хотя похоже, секс был. — Она пьяно хохочет и падает на свою постель, где почти немедля засыпает. Кажется, я переоценила её состояние.
Иду в душ и отчаянно
натираю себя мочалкой, понимая, что больше всего на свете мне сейчас хочется оставить его запах на себе, сохранить хоть что — то, хоть кусочек Марка.Но нельзя. Это слабость. Преступная слабость.
Всю ночь мне снится злой Марк. Он бьёт магазинные витрины, в которых почему — то моё отражение расходится, размножается калейдоскопом. Пьёт и орёт благим матом. И Логан. Замерший истуканом. И нет в его теле ни единого намёка на жизнь. Он не дышит. Закрылся в своём теле, замуровался в броню. Но я точно знаю — ему хреново как никогда в жизни. Неужели из — за меня? Да ну вряд ли. С братом впервые поссорился, наверное.
Просыпаюсь разбитая и уставшая, сильно после обеда. В голове рой пчёл соревнуется со вторым роем в хоровом жужжании. Дана уже ползает по комнате, разводя спасительные шипучки в воде и приносит мне мою дозу прямо в постель вместо доброго утра. Никто не произносит ни слова, пока боль не отступает.
Я вижу на её теле новую татуировку, ещё воспалённую, и…
— Ты набила член на руку? — произношу чуть громче, чем следовало бы.
— Я? — удивляется подруга, разглядывая обе руки и бледнея, заметив огромный аппарат от локтя до запястья. — Твою мать. Я думала, это был сон.
— Что там написано? — щурюсь, хотя у меня ни единого шанса разглядеть надпись, сделанную тонким витиеватым шрифтом. — Надеюсь, не «Добро пожаловать на борт», как в том старом фильме про военных подводников?
— Не, там номер телефона и написано: «Пропорции соответствуют».
Мы ржём, как придурочные, выплёскивая напряжение, каждая своё.
— Сведёшь, — поддерживаю подругу как могу.
— Может, сперва позвоню. Смотри, какой красивый, — хохочет Дана, демонстрируя рисунок. — Правда, хозяина члена в упор не помню. Но увидеть глаза этого гада я обязана! Ладно, не будем киснуть.
— Будем замерять пропорции, — поддакиваю, улыбаясь.
Выходит, если переключиться на чужие проблемы, я способна радоваться жизни, надо же. А вчера думала, меня уже ничего не спасёт, кроме времени, притом склонялась к паре десятков лет как минимум.
В общем, отвлечься не только на учёбу, но и на окружающих меня людей — это выход. И возможно, весьма неплохой. Можно заняться волонтёрством или вступить в интересный клуб, в нашем университете обожают активных студентов.
А ещё, я всё — таки хочу обскакать Барби на поворотах и стать суперкрасоткой с раскрученным инстаграмом. Мама как — то сказала, что злость — лучшее топливо для успеха. Вот и возьму от жизни всё. Докажу самой себе, что не размазня.
Плотный график, много общения с разными людьми, активное обучение — то, что нужно. Времени киснуть днём не останется, а ночью от хандры и нытья спасёт снотворное. Отличный план.
Я выдохнула и решительно поднялась.
— И не смотри на меня так, ты явно задумала что — то, что мне не понравится, — чутко уловила изменение моего настроения Дана.
— Я решила стать счастливой и успешной. И больше следить за собой.
— Ну, это неплохо, — выдохнула подруга с облегчением.
— Ага. Собирайся, пойдём в кафе обсуждать планы. Ты ведь не бросишь меня на произвол судьбы? Я рассталась с парнем и мне нужно дружеское участие, — бессовестно надавила я на эту лентяйку, стараясь произнести фразу про Марка максимально спокойно, даже с юмором.