Старый друг лучше новых двух
Шрифт:
Проситель. Сделайте милость, Прохор Гаврилыч! (Уходит в дверь.)
Прохор Гаврилыч (в дверь). Хлопотать я буду, уж я вам сказал; а там, как взглянут.
Проситель (из передней). Уж похлопочите, Прохор Гаврилыч. Прощенья просим!
Прохор Гаврилыч. Прощайте! (К купцу.) А, друг! Что это ты, вина принес?
Купец. Особенного.
Прохор Гаврилыч. Ну вот
Входит Орест.
Откупори да подай рюмок!
Орест берет кулек.
Купец. Ты двух сортов откупори. А те, что с долгим горлышком-то, для другого разу оставь. Да постой, я покажу тебе.
Купец и Орест уходят.
Анфиса Карповна. Ты ведь к невесте хотел ехать.
Прохор Гаврилыч. Я и поеду.
Анфиса Карповна. А зачем же вино-то пить?
Прохор Гаврилыч. Так, маменька, что-то я нынче в расположении. Все сидел за делом, так хочется голову освежить, чтобы фантазия была.
Входят купец и Орест с бутылками и рюмками на подносе и ставят его на стол.
Купец (Оресту). А ты, братец, поглядывай! Коли видишь, что которая опросталась, ты и перемени, свеженькую подставь. Не все же тебя кликать.
Орест уходит.
Прохор Гаврилыч (садится). Ну, вот теперь сядем да потолкуем.
Купец. Сейчас-с! (Наливает вино о рюмки и подносит Прохору Гаврилычу.) Пожалуйте-с!
Прохор Гаврилыч берет и пьет.
Вас, сударыня, прикажете просить?
Анфиса Карповна. Я его и видеть-то не могу.
Купец. Как будет угодно; неволить не смею-с. Вот теперь сам выпью-с. (Наливает себе.) Желаю вам быть здоровым, сударыня!
Анфиса Карповна. Покорно благодарю! Кушайте на здоровье.
Купец (пьет). Теперь разве вдруг по другой? А то с одной-то не разберешь.
Прохор Гаврилыч. Наливай!
Купец наливает.
Анфиса Карповна. Будет вам!
Прохор Гаврилыч. Полноте, маменька! Что мы, дети, что ли! Я себя знаю.
Купец (подавая рюмки). Пожалуйте-с! Честь имею поздравить! (Пьет сам.)
Прохор Гаврилыч. С чем ?
Купец. Как с чем! Да нынче что?
Прохор Гаврилыч. А что?
Купец. Первая пятница на этой педеле. Ну, вот и честь имеем поздравить.
Прохор Гаврилыч. Ах ты голова! Маменька, каков молодец!
Анфиса Карповна. Поезжай ты поскорее!
Прохор Гаврилыч. Маменька, я понимаю. Вот сейчас и поедем.
Купец. Прикажете?
Прохор Гаврилыч.
Наливай!Анфиса Карповна. Этому конца не будет!
Прохор Гаврилыч и купец пьют.
Прохор Гаврилыч (встает и подходит к матери; в это время купец еще наливает по рюмке). Маменька, я вижу, что вы обо мне заботитесь, и чувствую это. Пожалуйте ручку! (Целует руку.) Я грязную жизнь веду, – я это понимаю; какой же матери это приятно! Ну, я и оставлю. Женюсь и оставлю. Вам не угодно, чтобы я такую жизнь вел, ну, я и оставлю. (Опять целует руку.) Я для вас все, что вам угодно.
Анфиса Карповна. Дай-то бог!
Прохор Гаврилыч (подходит к столу и пьет). Я уж сказал, маменька! У меня сказано – сделано.
Купец. А я тебя, барин, вчера долго ждал. Я с вашим сынком теперь, сударыня, все равно что неизменное копье: куда он, туда и я. Вот уж другую неделю с ним путаемся, расстаться не могу, все и ездим вместе. Коли он по делу куда зайдет, я на дрожках подожду либо в трактире посижу. А глядишь, к вечеру-то кулечек захватим, да и за город махнем, на травке полежать. Под кустиком-то оно приятно.
Прохор Гаврилыч. Мы и нынче с тобой вместе поедем.
Анфиса Карповна. Ты с отцом поедешь.
Прохор Гаврилыч. Ну, что ж! Он за нами поедет. Ты подожди в трактире! Я оттуда скоро. Что там долго-то делать? Посидим, поговорим, да и кончено дело. Там ведь сухо; кроме чаю, ничем не попотчуют. Да и разговаривать-то с ними, из пустого-то в порожнее пересыпать, тоже скука возьмет.
Купец. Канитель… (Наливает себе и Прохору Гав рилычу.)
Прохор Гаврилыч (пьет). Уж именно, брат, канитель.
Анфиса Карповна (умоляющим голосом). Проша!
Прохор Гаврилыч. Маменька, я чувствую. Что у меня – каменное, что ли, сердце-то! Я ведь понимаю, что вам эта жизнь не нравится, и мне она не нравится. Вы находите, что грязно, – и я вижу, что грязно. Вижу, вижу, маменька. Вам не нравится, ну я и оставлю: я для вас это удовольствие сделаю.
Анфиса Карповна. Что же не оставляешь?
Прохор Гаврилыч. Маменька, оставлю. Уж будьте покойны, оставлю, и в рот не буду брать.
Купец (наливая). Зачем совсем оставлять!
Прохор Гаврилыч (берет и пьет). Нет, я, брат, совсем оставлю. Только, маменька, нельзя же вдруг.
Купец. Даже вред может быть от этого.
Анфиса Карповна. Как же ты к невесте-то поедешь?
Прохор Гаврилыч. Маменька, я себя знаю. Надобно так к невесте ехать, не то чтобы пьян, это уж скверно; а чтобы фантазия в голове была. Что я без фантазии буду с ними, маменька, разговаривать? Об чем? Кабы я знал что-нибудь или читал книги какие, тогда бы другое дело. Значит, мне фантазия и нужна.