Стать сильнейшим - 2

— Вот как, — старик неожиданно улыбнулся в тот момент, когда черный клинок коснулся косоде.— Я спокоен…

Больше Ямамото Шигекуни Генрюсай не сказал ничего. Верхняя половина его тела упала, срезанная наискось, но уцелевшая рука продолжила сжимать уже запечатанный занпакто даже тогда, когда пульсация реацу угасла окончательно. Доспехи развеялись черной дымкой, оставляя Кеншина Карасу обнаженным по пояс, покрытым прижженными ранами.

— Покойся с миром, старик Ямамото, — тихо произнес мужчина и утер слезу, прокатившуюся по щеке.— Я защищу Сообщество Душ и присмотрю за твоей внучкой.

Мужчина прислушался к пульсациям ауры там, в Сейрейтее. Похоже, что все сражения прекратились, синигами наблюдали за их схваткой. Пора ему появиться… к тому же, Тоширо столкнулся с Айзеном, и результат стычки нетрудно предсказать.

Центр Сорока Шести

Капитан десятого отряда Хитсугая Тоширо стиснул кулаки, наблюдая за тем, как Хинамори послушно идет вслед за капитаном третьего отряда прямо к центру, туда, где минуту назад он обнаружил кровавую бойню.

«Айзен скрывается там, — понял парень, неслышно двинувшись следом за ними.— Нужно держаться поотдаль, что Айзен, что Ичимару отлично чувствуют реацу».

Тоширо прокрался вслед за Гином и Момо, но внутри зала он их не заметил.

«Проклятье, я слишком медлил!» — Хитсугая осторожно двинулся туда, где чувствовал отголоски смутно знакомой реацу — множественные защитные кидо, натянутые здесь, сильно усложняли восприятие следов реацу.

Слуха парня коснулся едва заметный шорох, а дальше лишь отточенные рефлексы спасли ему жизнь. Удар вакидзами, который должен был рассечь его основание черепа, столкнулся с занпакто и высек искры. Парень стремительно обернулся, но заметил лишь размытый черный всполох, почти невидимый в полумраке, а затем горла коснулся отточенный клинок. Капитан десятого отряда замер, недоумевая: как его могли так просто поймать?

— Хитсугая? — очень тихо спросил смутно знакомый голос.— Ты?

— Шаолинь-сан? — изумился Тоширо еще сильнее.— Но что…

— Молчи и слушай, — шикнула бывшая командир карательного отряда и совершенно бесшумно, не излучая ни единой частицы реацу, двинулась туда, куда ушли Гин и Хинамори.

Тоширо услышал негромкие голоса и подошел поближе, выглядывая в проем. Прямо в этот момент капитан пятого отряда пронзил мечом его названную сестру, которая любила его всем сердцем, и бросил умирающую девочку на пол.

— Вижу, она вам наскучила, — неприятно ухмыльнулся Ичимару.

— Сломанные игрушки выбрасывают на свалку, — пожал плечами Айзен.

Эти слова стали последней каплей.

— Стой, идиот! — шикнула Шаолинь, но Хитсугая с криком бросился на Айзена, на ходу высвобождая занпакто. Огромный зал тут же обледенел, а потом ко льду примешалась кровь.

— Лед в это время года особенно прекрасен, — произнес Соске, возникая за спиной замершего Хитсугаи и опуская окровавленный клинок. Тоширо вздрогнул, грудь и спина брызнули фонтаном крови, левая рука вместе с частью торса отвисла, и парень рухнул на землю, чудом оставшись в живых.

Ухмылка на лице Гина стала немного искусственной, а по пальцам правой руки пробежала судорога. Ичимару пересилил себя, переступая через товарища, и встретился взглядом с Шаолинь. В серых глазах он увидел презрение и жажду крови, но девушка почти сразу же исчезла, растворившись во мраке коридора.

— Ты тоже ее заметил? — в голосе Айзена проскользнуло уважение.— Надо отдать ей должное, я обнаружил Шаолинь Фонг лишь пару секунд назад, когда рассек твоего друга. И как, ничего не чувствуешь?

— Сожаление, я считал его сильным.

Шаг, еще шаг — и мужчины замерли, медленно оборачиваясь. Над капитаном десятого отряда склонился высокий черноволосый мужчина, обнаженный по пояс, местами обгоревший, но не узнать его было невозможно.

— О, ты все-таки вышел на сцену, Кеншин-сан, — улыбнулся Айзен.— Пойдем, Гин. Кеншин-сан будет занят Тоширо-куном.

— Беги, Соске Айзен. Беги, пока можешь, — посоветовал экс-капитан десятого отряда, вонзая черную с серебряной вязью катану в грудь своего ученика. Тоширо застонал, раны начали медленно закрываться.

Гин широко ухмыльнулся, создавая в руке длинную белую ленту и пуская ее кружиться вокруг него и Айзена.

— Зря ты не присоединился ко мне, когда была возможность, — произнес Соске.— Но ради твоей сестры я дам тебе еще один шанс, Кеншин Карасу. Приходи на холм Сокёку и озвучь свое решение. Тебе ведь противен этот прогнивший мир? Вместе мы создадим новый мир, я буду править, а ты — жить счастливо со своей семьей, как и мечтал. Война принесет лишь боль и страдание, подумай над этим, как следует.

Сейрейтей, западный сектор

Укитаке отскочил, поднял Согье но Котовари и едва успел блокировать им удар смуглого кулачка, едва не сломавший клинок.

— Слабовато! — дерзкая ухмылка капитана второго отряда Готей-13.— Эй, Ячи-тян, давай махнемся, а?

Кьераку занес занпакто над капитаном четвертого отряда:

— Такаони… что?

Ячиру возникла над ним и сильным пинком швырнула в землю. Изогнутая катана полыхнула широкой серебристой дугой, едва не разрубив капитана восьмого отряда пополам и оставив на Катен Кьекоцу глубокую зазубрину.

— Нет, мне итак весело, — Унохана в своей темной ипостаси слегка улыбнулась, уклонилась от вспышки кидо и ответила бакудо девяносто девятого уровня. Сюнсуй уклонился, не без труда, но успел разорвать дистанцию. Сходиться грудь на грудь с одной из сильнейших мечников он желал в последнюю очередь, две глубокие раны, оставшиеся после первого же обмена ударами, говорят сами за себя.

А потом они замерли. Все четверо, замерли и обернулась в сторону гор, туда, где мгновение назад угасла ни с чем не сравнимая, гигантская, обжигающая даже на расстоянии двухсот километров реацу Главнокомандующего Готей-13 Генрюсая Шигекуни Ямамото.

— Учитель Генрюсай! — воскликнул Укитаке и рванул в сторону гор, но был остановлен рукой Кьераку, схватившей его за плечо.— Пусти меня! Генрюсай…

— Старик мертв, Джуширо, — тихо произнес Сюнсуй.— Тот, кто его убил, более чем боеспособен, ты разве не чувствуешь?

Януш Тоусен смотрел на эту битву, дрожа от ярости и жажды крови. Он так надеялся, что его заклятый враг будет убит. Пусть и не его рукой, но Канаме будет отомщен. «Значит, мне придется взять месть в свои руки»—, принял решение Тоусен и обнажил занпакто, доставшийся от брата: