Статьи для биографического словаря «Русские писатели, 1800–1917»
Шрифт:
Некрологи: «Исторический вестник», 1886, № 2; «Нива», 1886, № 6; Новое время, 1886, 5 (17) янв. Языков, в. 6; ср. Языков, в. 8, с. 148; Русский биографический словарь. Изд. под наблюдением председателя императорского об-ва А. А. Половцева, т. 1–25, П.-М., 1896–1918; История русской литературы 19 века. Библиографический указатель. Под ред. К. Д. Муратовой, М.-Л., 1962; Краткая литературная энциклопедия, т. 1–8, 9 (доп. и ук. имен), М., 1962–78; Лермонтовская энциклопедия, М., 1981; Черейский Л. А.Пушкин и его окружение. Словарь-справочник, Л., 1975.
Архивы: РГБ, ф. 232; ИРЛИ, ф. 134, оп. 5, № 198 (2 письма Е. А. и В. И. Драшусовым, 1836, 1839 г.); ф. 14, № 58 (9 писем Н. Г. Устрялову, 1856, 1870 г.), 171, № 22 (письмо В. П. Гаевскому, 1884 г.) [справка Н. А. Хохловой]; РГАЛИ, ф. 1134; РГИА, ф. 1653 (С. А. и С. С. Подолинских).
Розен Егор Федорович
РОЗЕН Егор (Георгий) Федорович, барон [16(28).12.1800, Ревель — 23.(26).3.1860, Петербург], поэт, драматург, критик. Выходец из остзейской семьи; родной язык — немецкий. Получил домашнее образование, преимущественно классическое: пополняя его чтением, приобрел широкие сведения в истории, философии (древней и новой, до И. Канта и И. Фихте), античной и западно-европейской (особенно немецкой) литературах. Любимейшими его поэтами были Вергилий
43
Дамский журнал, 1825, № 17.
44
Московский телеграф, 1826, № 5.
45
Там же, № 16.
В литературных кругах отношение к Р. было поощрительным и отчасти снисходительным, как к даровитому, но все же чужеязычному поэту; так, В. П. Титов именует его «германо-русским пиитой» [46] ; позднее Шевырёв свидетельствовал, что «Московский вестник» «неохотно помещал его стихотворения» [47] ; в 1829 О. М. Сомов, сообщая ссыльному Глинке, что Р. «подает большие поэтические надежды: вы бы подивились, слушая его остзейское коверкание русских слов в разговоре и чтении; но в поэзии его язык чист, и промахов встречается очень мало» [48] . В рецензии на первые отдельные публикации Р.: «Три стихотворения»(М., 1828), «Дева семи ангелов и Тайна»(СПб., 1829) Сомов хвалил замысел, язык и стихи («последние тем замечательнее», что Р. «уже в совершенных летах начал заниматься русским языком» и преодолел его трудности «весьма счастливо» [49] ).
46
Письмо М. П. Погодину и С. П. Шевырёву 8 июля 1828 — Литературное наследство, т. 16/18, с. 699.
47
Шевырёв С.Ответы. <2>. Барону Р. — Москвитянин, 1848, № 1. С. 109.
48
10 апр. 1829 — РГАЛИ, ф. 141, оп. 1, № 397, л. 1–1 об.
49
Северные цветы на 1830, с. 71.
Выйдя в 1828 в отставку и обосновавшись в Петербурге, Р. в феврале 1829 через Шевырёва знакомится с Пушкиным и входит в круг А. А. Дельвига; печатается в «Северных Цветах» и «Литературной газете»: «Упрек», «Элегия», «Гелиос»(1830, 30 июня, 20 июля, 18 окт.). Его стихи находят поддержку у П. А. Вяземского («замечательное дарование» [50] ) и у Пушкина: по воспоминаниям Р., он настойчиво рекомендовал ему заниматься лирической поэзией, отмечая как раз те тенденции его творчества, которые не совпадали с его собственными; так в связи со стихотворением «Три символа»(альманах «Альциона» на 1833) он говорил Р., что тот «живо напоминает Шиллера, не будучи подражателем» [51] . Р. точно уловил особенность литературные позиции Пушкина, в начале 1830-х гг. более всего опасавшегося эпигонства (ср. его критические отзывы о М. Д. Деларю и А. И. Подолинском) и извинявшего стилистические несовершенства оригинальных поэтов. Лирика Р. тяготеет к немецкой преромантической поэзии; восприняв учение Ф. Шиллера о независимости эстетических категорий от нравственных, Р., однако, не избавился от морализма и дидактического аллегоризма. Поэтика стихов Р. предвосхищает романтическую лирику 1830-х гг. (в т. ч. В. Г. Бенедиктова, которого, наряду с Подолинским, он высоко ценил): их отличает тот же декламационно-риторический характер, сочетание разнородных лексических сфер, наклонность к словесно-образному каламбуру ( «Тоска по юности» [52] , «Мертвая красавица»— альманах «Царское Село» на 1830). Р. разрабатывает популярные в 1830-е гг. мотивы и темы, в т. ч.: безумия поэта — «Видение Тасса» [53] , «естественного человека», скованного узами «света» и цивилизации — «Пастуший рог в Петербурге» [54] .Его стихи перегружены историческими реалиями и ассоциациями — от древнего мира до Средневековья; его попытка создать моралистическую балладу на темы прибалтийской истории ( «Казнь отца в сыне»; «Эсты под Беверином»— «Альциона» на 1833) оказывается малоудачной. В 1828–29 систематически выступает в ревельской газете «Эстона» («Esthona»), публикуя переводы на немецком из Пушкина (стихи «Бахчисарайский фонтан», сцены из «Бориса Годунова»), Дельвига, И. И. Козлова, а также перевод статьи И. В. Киреевского «Нечто о характере поэзии Пушкина». Одновременно обращается к опыту оригинальных образцов романтической поэмы байронического типа, с религиозно-моралистическим, психологическим («Дева семи ангелов», «Тайна») и историческим содержанием.
50
Из письма к И. И. Дмитриеву 23 декабря 1833 — Русский архив, 1868, № 4–5, стб. 636.
51
Русский архив, 1878, кн. 2, с. 48.
52
Московский телеграф, 1826, № 15.
53
Московский телеграф, 1828, № 16.
54
Северные цветы на 1832; одобрено Пушкиным и Н. И. Гнедичем — см.: Русский архив, 1878, кн. 2, с. 48.
Особое место в творчестве Р. занимает русская фольклорная
тема; отвергая «простонародность» (характерно его противопоставление подлинным фольклорным песням песен Дельвига как образца «народного», возвысившего до искусства), Р., однако, ищет в русском крестьянстве патриархальных нравов, христианских чувств и смирения, а также этических понятий и представлений, близких естественным началам человеческого общества. Он стремится создать «русскую идиллию» ( «Родник» [55] ), стилизует народную песню, пишет «народные рассказы» в стихах ( «Домовой. Новоселье», СПб., 1833).55
Сын отечества, 1843, № 3.
Критический отзыв Дельвига на поэму Р. «Рождение Иоанна Грозного»(СПб., 1830) [56] стал причиной их разрыва «после очень близких отношений» (Дельвиг А. И., Полвека русской жизни, М.-Л., 1930, т. 1, с. 55). В это время Р. печатается в «Литературных прибавлениях к Русскому Инвалиду» (1831–32, в т. ч. анонимно и под пародийным псевдонимом «Ксенократ Луговой», прозрачно намекающим на Кс. Полевого [57] ), «Сев. Меркурии» и «Гирлянде» (1831), «С.-Петербургском вестнике» (1831), выступает как издатель альманахов «Царское Село» (1830; совместно с Н. М. Коншиным), «Альциона» (1831–33), где помимо стихов помещает и прозу [ «Константин Левен», 1831; «Очистительная жертва», 1832; «Зеркало старушки», 1833; некоторые произведения под псевдонимом «Колыванов» (см.: письмо Подолинскому 22 января 1832 — РГБ, ф. 232, к. 3, № 32)]. Расхождение с пушкинским кругом было недолговременным; сразу после смерти Дельвига Р. поместил в «Литературную газету» стихотворение «тени друга»со скорбно-покаянными нотами («Простираю к небесам / Примирительную руку!» — 1831, 1 мая).
56
Литературная газета, 1830, 2 декабря; др., более жесткий, иронический отклик см.: «Телескоп», 1831, № 1.
57
См.: РНБ, ф. 831, Цензурные материалы, т. 5, л. 170.
С самим Пушкиным у Р. установились тесные отношения. В 1830–1831 он перевел на немецкий язык, помимо его стихов, сцену из «Бориса Годунова» с рукописи издания: (напечатана в «Dorpater Jahrb"ucher f"ur Litteratur, Statistik und Kunst, besonders Russlands», 1834, № 1; сцена перепечатана в переводе А. Савицкого с изложением сопроводительной статьи Р. [58] , опубликовав в переводе и оригинале и пушкинские фрагменты, не вошедшие в печатный текст [59] .
58
Литературные прибавления к Русскому инвалиду, 1834, № 1.
59
См.: Пушкин А. С.ПCС, М.; Л., 1935, т. VII, с. 132–33; примеч. Г. О. Винокура).
(По сообщению Р., перевод заслужил «восторженную благодарность» Пушкина и «хвалу Жуковского». В отличие от большинства критиков, сдержанно принявших трагедию Пушкина, Р. оценивал ее как шедевр, «творец коего во времена Петрарки и Тасса был бы удостоен торжественного в Капитолии коронования» (письмо к Шевырёву 19 июля 1831 [60] ). Восторженное отношение к «Борису Годунову» выразилось и в рецензии Р. на 3-ю часть «Стихотворений А. Пушкина», где он также отметил как особое достижение поэта трагедию «Моцарт и Сальери» и «Сказку о царе Салтане» [61] ; в рецензии же на «Историю Пугачева» очень высоко оценил метод Пушкина-историка [62] . Со своей стороны, Пушкин дал для «Альционы» «Пир во время чумы» и намеревался при переиздании «Бориса Годунова» написать теоретическое предисловие в форме письма к Р. К Пушкину Р. сохранял постоянную литературную и личную привязанность.
60
Русский архив, 1878, кн. 2, с. 47.
61
Северная пчела, 1832, 7 апреля.
62
Северная пчела, 1835, № 38, 18 февраля.
Другие его литературные взаимоотношения отличались крайней сложностью и неустойчивостью, что в немалой степени объяснялось его болезненным самолюбием. По воспоминаниям В. П. Бурнашева, в начале 1830-х гг. он «постоянно воевал» с Н. А. Полевым, с которым ранее сотрудничал (ср. статью Р. «Нечто о „Телеграфе“» [63] ), настороженно относился к Ф. В. Булгарину, которого, однако, отделял от Н. И. Греча [64] . В начале 1834 порвал едва завязавшиеся связи с О. И. Сенковским, поставившим Н. В. Кукольникова «несравненно выше» в отзыве на трагедию Р. «Россия и Баторий» [65] .
63
Сын отечества, 1832, ч. 148
64
Русский вестник, 1871, № 9, с. 265–72; № 10, с. 606, 636; № 11, с. 142–49, 166.
65
Библиотека для чтения, 1834, т. 1; см. об этом: Никитенко А. В.Дневник, т. 1–2, М., 1955–56, II, 132; весьма положительный отклик на трагедию, с общей высокой оценкой творчества Р. см.: Северная пчела, 1834, 11, 12 январь; подписано «Н. К.» (Кукольник?).
В 1831 возвратился на военную службу и состоял при дежурстве Главного штаба при П. А. Клейнмихеле (до 1834). Материальная неустроенность заставляет, однако, искать литературного заработка в самых разнообразных, подчас враждующих изданиях: у А. Ф. Воейкова и одновременно в «Северной Пчеле» и «Сыне отечества» Греча и Булгарина, где в 1832–35 печатал сцены из нескольких трагедий: «Россия и Баторий»(отдельное издание: СПб., 1833), «Петр Басманов»(отдельное издание: СПб., 1835), «Дочь Иоанна III»(отдельное издание: СПб., 1836; ее считал своим лучшим драматическим произведением [66] ). В 1841 задумал трагедию о Петре I и царевиче Алексее [67] .
66
См.: Никитенко А. В.Дневник, т. 1–3, М., 1955–56, II, 202.
67
Барсуков Н. П.Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. 1–22, СПб., 1888–1910, IV, 14–15.