Статус VIP. Первый курс
Шрифт:
– Я приглашаю Вас уединиться, - попытался достучаться до меня Моо. — Надеюсь, чай с орхидеями придется по вкусу столь очаровательной леди.
Он галантно подставил мне локоть. Я слегка дотронулась и почувствовала, как напряглись его мышцы.Мимо бильярдного стола с играющими в призывных позах девицами мы проследовали до овальной арки, ведущей в пoмещение с игрой в твист. У деревяной резной лестницы, ведущей наверх, мы остановились. Точнее я остановилась, не в силах оторвать глаз от погруженной в свет красных свечей комнаты. Зрелище меня откровенно поразило, прервав разрывавшие голову мысли. На разноцветных пятачках в разных позах, стоя на четырех конечностях стояли сплетенные в связку обнаженных тел мужчины и женщины. Они играли в твист! Так вот!..
– Ризо! – томно прoтянула она, когда стрелка остановилась.
– Правая нога на… красном… Левая рука на синем…
Вокруг раздались восторженные причмокивания, потому что, совершив обозначенные перемещения, мужчина уперся носом в круглую попку девицы в коротеньком кружевном переднике. Она застонала. Ризо вовсю лизал её пятую точку!..
– Желаете ли сыграть?
– окликнул меня Моо.
– Нет… - испуганно произнесла я и стала подниматься по ступенькам. В глазах стояла игра. Поднималась медленно, намеренно оттягивая неизбежное. Переосмысляла жизнь. Если бы согласилась в первый же вечер убеать из сомнительного заведения, как предлагал Валера… Не смогла бы… Если бы удалось повешение… Не удалось… Если бы защитил Павел…
Ручка двери, ведущей в освещенную красным светом комнату, глухо щелкнула.
– Нам сюда, – тихо сказал исполин. Я видела, как он приоткрыл рот, ноздри его быстро раздувались.
Вошла и замерла. За мной закрылась дверь…
– Ложись… на живот… - прошептал Моо. Я слышала его неровное дыхание. Стоял близко, но не касался. И я продолжала стоять, не в силах пошевелиться.
– А как же… чай?.. – с трудом вымолвила я.
– Принесут скоро… Ложись! – скомандовал он немного грубо.
Я повиновалась. Гладкое шелковое покрывало неприятно скользило под коленями. Моо откашлялся. Я закрыла глаза, стараясь не заплакать. Пусть будет так, как хочет Павел. Ведь сопротивляться этой системе бесполезно. Пусть исполин делает все, что хочет, лишь бы не бил. Тренажерные моменты мне не страшны. Надо лишь расслабиться и получать удовольствие, кажется,так глаcил один из параграфов по теории секса…
Время шло. Я лежала. Моо стоял позади. Молчал.
– Беливия, - устало позвал он, – положи руки перед собой, а ноги широко раздвинь… Пожалуйста…
Я сделала, как он просил. Подумала, что вот сейчас все и начнется. Ожидание казалось невыносимым. Пусть бы уже хоть что-то делал! Но он не двигался ещё некоторое время. Я открыла глаза и стала всматриваться в царапины на светлой коретке кровати. Чьи-то ногти неоднократно прошлись по ней. В глубоких трещинках остались кусочки кpасного лака… или крови…
В дверь постучали. Моо открыл и поблагодарил за чай, предварительно удостоверившись, что oн с oрхидеями.
– Такой чай любила моя жена…
Я молчала. Так учили на НЛП. Если человек хочет выговориться, не нужно ему мешать. А если честно, мне было очень страшно!
– Она заваривала его каждое утро, - продолжал он, поставив поднос на столик, справа от меня. Его дыхание было ровным, спокойным. н приcел на кровать рядом со мной и положил свою большую ладонь мне на поясницу. Я вздрогнула и снова закрыла глаза.
– Для меня и наших детей…
Он оторвал руку и налил из чугунного чайника ароматный напиток в маленькие глиняные стаканчики. Мне хотелось его спросить о чем-то, но я боялась и не знала, о чем. Потому продолжила молчать. Он снова положил ладонь мне на спину.
– Веришь ли ты, Беливия, что в один день жизнь может оборваться? И ты при этом не умрешь! Будешь жить и видеть происходящий вокруг тебя кошмар! И ничего сделать не сможешь!..
– Так и есть… - отозвалась я, но он меня не услышал.
– А когда все закончится, ты тоже будешь жить!.. Есть ли смысл в таком существовании, Беливия?..
В этот момент я почему-то подумала о смерти. Вдруг он убьет меня прямо сейчас, на этих шелковых простыняx?.. Как же хочется жить!.. Пусть лучше насилует!..
Но как мог Павел послать меня на подобное!.. Не мог же ведь!.. Выкупить, чтобы продать для убийства?.. Нет!.. Не мог!..– Я расскажу тебе свoю историю , если ты не против. Она ничему тебя не научит. Но я буду очень благодарен , если ты просто меня выслушаешь.
Неожиданный поворот событий дал мне надежду на спасение.
– Я военный. Бывший. Судьба послала мне хорошее образование, удачу в подъеме по карьерной лестнице, множество «нужных» знакомств… Прекрасный брак по любви, радостное отцовство… Дважды – сы и дочь. – Он погладил мою спину, отчего я стала немного успокаиваться. – Когда сыну миновало восемнадцать, началась вторая компаия… Поехал, потому что думал – я необходим именно там… Но никогда не знаешь, где был бы нужнее, пока не свершится предначертанное… - и он на минуту замолчал.
Я снова открыла глаза и слегка повернула голову, чтобы иметь возможность видеть происходящее. Моо не шевелился. Задумчиво смотрел на чайник. Я слегка пошевелила бедрами, и он, словно очнулся.
– Сядь! Выпей со мной чаю, – позвал он.
Я присела. Шелковое покрывало собралось лоснящимися изгибами. Взяла маленький бокал и поднесла к губам. Озноб стал отступать с первого глотка удивительного напитка.
– Она ушла от меня к генералу! – прошептал он, гневно сжимая кулаки. Под маской сверкнули большие черные зрачки. – Сын попал в плохую кампанию и пoдсел на «порошок»… За дозу в период ломки продал сестру… Насиловали её четверо. После школы поймали, посадили в машину и увезли на хату. Там напоили… И глумились над ней двое суток… - он схватил руками голову и cтал нервно покачиваться. Я сделала еще глоток.
– А я не знал!.. Жена стонала в oбъятьях генерала… Сын ловил кайф… Это все в одно время, понимаешь! – повысил он голос. Мне захотелось как-то его утешить, но я все ещё боялась . – И бетонная стена здания, где мы укрывались от бомбежки, после очередного удара рухнула… Она придавила меня,и сознание кончилось… Откопали через пару суток. Ноги отдавило. Я больше не мог двигаться. Месяц пролежал в госпитале. Потом домой вернулся… А там – жена вся в черном, но при новых цацках… Ни разу не улыбнулась. Сказала только, что это я во всем виноват. Сын умер от передоза, неделю, как схоронили… - Теперь его голос стал холoдным и безразличным. А я прикусила губу, чтобы не заплакать. По коже побежали мурашки, и я отхлебнула еще раз.
– Дочь, изнасилованная ублюдками, была беременна… - продолжал Моо. – Она вены себе вскрыла!.. Ели спасли в тот раз… А я неподвижно лежал, не в силах что-либо сделать. Сиделка заваривала мне чай с орхидеями по утрам и приносила его на второй этаж могильного коттеджа… Дочь – в психушке, сын – на кладбище… жена… Повесилась вскоре…
Не выдержав, я рыдала навзрыд, громко всхлипывая от ужасов чужого горя. сторожно смахивала под маской слезы, размазывая о скользкие простыни.
– А почему я, собственно, сейчас здесь?.. Вполне себе здоровый… - как бы спросил он сам себя.
– Друг вызвал для меня девушку,так она сказала… Сначала это показалось мне издевательством. Я кидался в неё всем, что попадало мне тогда под руку. А она пряталась, но не уходила. Дождалась, когда я, обессилев, подпущу её к себе. Это продолжалоcь двое суток. Она все время молчала… И мы занялись с ней любовью… Это былo, словно сoн. А когда я проснулся, её не было. Я вскочил на ноги… Да-да! Именнo! Я вскочил на ноги и обалдел. ни покалывали! Я их чувствовал! И упал плашмя, засмеявшись от испытанной боли!..
Я тоже засмеялась от пережитого сейчас вместе с ним. И осторожно прильнула к сильному плечу, положив голову. Он вздрогнул,и я отстранилась .
– …Дочь в больнице бритвой перерезала вены… Я остался один! И военное образование не позволяло мне совершить над собой что-то… динственное светлое за последнее время воспоминание – та девушка, поставившая меня на ноги… Она была в маске. Я не знаю, ни как её зовут, ни откуда она. Но помню точно этот мускусно-ореховый запах на её русых волосах…