Статус: все сложно

Кажется, они заснули только под утро, когда Алиса уже готова была взмолиться, чтобы Макс остановился. Сорванный от криков голос – лишь малая плата за то, что он творил с ней. Синяки на коже, когда сжимал с силой, до лёгкой боли, будто никогда не хотел отпускать – ещё одна цена, которую Алиса готова была заплатить за удовольствие.

– Макс! – позвала еле слышно и хрипло. Он не отозвался, и она повторила громче: – Макс!

– Я на кухне. Завтрак готовлю.

Она улыбнулась и снова задремала. Пары часов сна после такой ночи для неё было чертовски мало, но и променять проведённое с Максом время ни на что другое она бы не хотела.

Проснулась окончательно от запаха кофе и такого зверского аппетита, которого, пожалуй, не испытывала никогда в жизни. На полу – рубашка Макса, которую он так и не поднял. Алиса взяла её и уткнулась лицом в тёмную ткань, вдыхая аромат парфюма. В этот момент впервые кольнуло сердце. Будто его проткнули невидимой иглой, причиняя острую и кратковременную, но запоминающуюся боль.

Что – если это всё? Что, если эта ночь станет единственной, и после Алисе останутся лишь воспоминания? О Марке, о Максе, о близнецах, таких похожих внешне, но разных внутри. Она уже поняла, что с Марком ей вряд ли что-то светит, но теперь и Макс мог дать ей понять, что это конец.

Что он вернётся после этого к своему хоккею, а она – останется в его жизни лишь приятным эпизодом?

Алиса надела рубашку, застегнула несколько пуговиц и подошла к окну, отодвигая тяжёлые занавески. Нет, Макс вовсе не был заменой своего брата, как ему могло показаться. Он был совсем другим, стал нужным за какие-то считанные минуты – или часы – что они провели вместе. И это пугало. Потому что эта потребность могла быть только у неё.

За окном, лениво кружась, падали на землю, уже устланную белоснежным покрывалом, крупные снежинки, и от этого тоже защемило сердце. Это был его сад. Большой, пустынный и теперь – слепяще-белый. Как же просто было прикоснуться к этой жизни.

Как же просто было её покинуть…

– М-м-м, настоящий завтрак… Круто, – проговорила Алиса севшим голосом, входя в кухню.

Макс, одетый только в спортивные штаны, стоял спиной к ней и колдовал над кофемашиной. Всё такой же сексуальный и вызывающий исключительно порочные желания, как и ночью. Он обернулся, подмигнул ей и кивнул на стол.

– Повар из меня так себе, но думаю что-нибудь по вкусу найдёшь.

Алиса остановилась, глядя на тарелки, наполненные доверху: сыр, джем, выпечка. Ничего особо вычурного, но утолить голод можно. Она снова взглянула на Макса. Подойти и обнять его? Этого хочется особенно. Простой, казалось бы, жест, который он мог расценить неизвестно как. Если её опасения верны, и после завтрака Макс просто отвезёт её за Купером, после чего они больше не увидятся – то и объятий он явно не захочет.

– Найду. Дико голодна.

Алиса всё же решила, что лучше будет, если лезть к Максу она не станет, и уже сделала шаг к столу, когда услышала вопрос. Произнесённый тихим и спокойным голосом, он показался ей обыденным. В первое мгновение. А когда до Алисы дошёл его смысл, сердце забилось с утроенной силой.

– Скажи, у вас были отношения с Марком до той ночи?

Чёрт… И почему ей так хочется сейчас соврать? Заверить Макса, что их секс на троих был случайностью. Что она не отдавалась Марку, едва с ним познакомившись, позволяя творить то, что делал ночью Макс.

Она медленно подошла к нему и обняла со спины. Сделала то, чего ей так хотелось с той секунды, когда зашла в кухню. Прижалась щекой к горячей коже, прикрыла глаза.

– Отношений не было, – выдохнула быстро, словно от скорости, с которой должна была произнести несколько слов, зависело всё. – Была одна ночь.

Алиса почувствовала, как напряглись мышцы под её щекой. Как Макс замер на несколько мгновений, после чего снова вернулся к своему занятию.

В ушах шумела кровь. Сердце, будто сумасшедшее, перекачивало кровь, разгоняя свой бег до тех пор, пока Алиса не оглохла. Ну же, Макс, скажи, что для тебя это не имеет значения! Хотя, на что она надеялась? Он уже задал свой вопрос, значит, значение для него это обстоятельство всё же имело.

– Хорошо, – наконец ответил он. И добавил спокойно: – Пойдём завтракать.

Он и не думал задавать подобных вопросов. Но не удержался. Просто потому, что после этой ночи всё изменилось. Он больше не хотел делить Алису ни с кем, будь это Марк или не Марк – неважно. Нет, он врал самому себе. Именно это и было единственно важным. Ведь не спросил же он: «Трахал тебя кто-то до меня?». Максу было важно знать лишь какие отношения у Алисы были с Марком. И он получил ответ. Впрочем, иного и не ожидал. Но тут же в его голове родился ворох новых вопросов. Что значила Алиса для Марка? Наверное, ничего, раз тот так просто от неё отказался.

А Марк для Алисы? Возможно – всё, если она оказалась в постели настолько похожего мужчины.

– Хорошо. Пойдём завтракать, – эти слова он произнёс совершенно спокойным тоном, хотя изнутри его рвали на части тысяча демонов. Какое, к херам, хорошо, когда её признание выбило из него весь воздух? Ничего не значащие пара слов выжгли в нём такой вакуум, что Макс застыл. Замер на несколько бесконечных мгновений, а потом выдавил из себя: «Хорошо».

Ни х*я не хорошо. Вообще. Пусто, дерьмово, отвратно – но не хорошо.

Он взял себя в руки. Просто смотрел на то, как Алиса жадно ест, как быстро бросает на него взгляды, словно пытается прочесть по лицу, о чём он думает.

Он взял себя в руки. Улыбнулся в ответ и потянулся за сэндвичем. Съел, не чувствуя вкуса. Признаться ей во всём, что выжигает его изнутри? Глупо.

Может, она сейчас выйдет из его квартиры и навсегда забудет о том, что была рядом.

– Я отвезу тебя. У меня как раз тренировка в хоккейном городе, – произнёс отстранённо.

– Это где-то рядом с Ледовым?

– Да. То здание в сотне метров.

Алиса всмотрелась в его лицо, и Макс едва удержался от того, чтобы смести грёбаные тарелки ко всем чертям, уложить её на стол и взять снова.

– Хорошо, я буду благодарна.

Она будет благодарна. Пиз*ец. О чём и хочется ей сказать. Но вместо этого Макс лишь пожимает плечами и отвечает:

– Отлично. Собирайся. Не хочу опаздывать.

Несколько выездных матчей подряд и вызов в сборную лишили Макса возможности видеть Алису так часто, как ему хотелось. И это было тем, что омрачало его существование помимо мыслей о возможной встрече с Марком во время предстоящих игр на Олимпиаде. Макс не хотел, чтобы Алиса и его брат снова виделись. В остальном же, жизнь полностью удовлетворяла Макса. Они с Алисой с лихвой навёрстывали упущенное в постели, стоило только ему возвратиться домой. Разговоров о Марке больше не было, и это создавало иллюзию, что брата у Макса нет в принципе.

Наверное, самым верным было бы не звать Алису с собой в Сочи, но Макс не мог лишить себя её компании. Ему нужно было доверять ей. И не только ей. Самому себе – в первую очередь. Просто увериться в том, что ничего не произойдёт, даже если Алиса встретится с десятком Марков Беккеров. Ведь у неё был Макс, а он изо всех сил старался дать ей всё, что от него зависело.

– И там тоже будут девушки в майках с фамилиями?

Алиса приподнялась на локте и взглянула в лицо Макса, только что предложившего ей отправиться с ним на олимпийские игры. Она так забавно хмурилась, что он не выдержал и рассмеялся, за что получил весьма болезненный тычок в бок.