Ставка больше, чем жизнь

Улучив момент, Росе сообщила Клосу, что ей известно имя человека, который имеет лицевой счет в стамбульском Центральном банке. Это весьма устраивало Клоса, поскольку именно этого человека можно было обвинить в предательстве. Но к ним подошли гости, и Росе вынуждена была переменить тему разговора. И только когда Клос наклонился, чтобы на прощание поцеловать ей руку, она шепнула ему:

— Сообщу тебе об этом на приеме в консульстве.

Итак, уже сегодня он будет знать имя владельца лицевого счета в Центральном банке. А может быть, Росе принесет ему весточку от своего шефа в Стамбуле, который по указанию Центра обязан всемерно ему помогать в выявлении английского агента. Хотя отношения между союзническими разведками не всегда были идеальными, в момент опасности они неоднократно действовали сообща.

«Другое дело, — подумал Клос, — если бы удалось добраться до английского резидента в Стамбуле, но это не так-то просто».

Клос не мог действовать в этом направлении, ибо это не могло быть осуществлено без риска демаскировать себя, на что — он это отлично понимал — Центр никогда бы не согласился.

Сквозь редкие ветки деревьев Клос заметил спускающихся в сад гостей Гранделя. Через несколько минут он познакомился с господином Той Фунли, маленьким толстячком китайцем, представляющим императора Маньчжоу-Го, и его женой, миловидной японкой. Вскоре к ним подошел консул Грандель в сопровождении смуглого представительного господина.

— Позвольте, господин Клос, — сказал консул, — представить вас нашему другу, князю Мжаванадзе.

— Я рад, бесконечно рад познакомиться с вами, господин Клос, — улыбнулся князь. — Мне приятно пожать руку человеку, который прибыл из страны, несущей на своих плечах всю тяжесть борьбы с большевизмом.

— Знаете ли вы, господин Клос, — вставил консул, — что князь — потомок царей и единственный легальный претендент на трон?

— Сам фюрер обещал князю, что скоро он вступит на трон Грузии, — вставила стоящая рядом фрау фон Тильден таким тоном, как будто бы только от обещания фюрера зависело пожалование царского трона этому грузину.

Клос, естественно, ответил, что знакомство с князем для него большая честь.

Грандель, кивнув им, поспешил приветствовать новых гостей, а князь повернулся к стоявшему за ним мужчине, который минуту назад внимательно смотрел на Клоса, как будто хотел хорошо запомнить его, а сейчас приглушенным голосом что-то говорил князю по-грузински. Это был Пауль, верный слуга князя.

— Прошу извинить меня, — обратился князь к Клосу. — Появился посол Японии. Я должен с ним поздороваться. Думаю, что мы с вами еще увидимся, господин Клос, — добавил он любезно. — Прошу вас пожаловать ко мне в любое удобное для вас время.

Он кивнул Паулю, и тот незамедлительно подал Клосу небольшую визитную карточку князя.

И снова Клос оказался в обществе сухой, как щепка, фрау фон Тильден.

— Посол Японии дал понять князю, — поведала она величайшую новость, — что только он, князь, будет признан претендентом на трон будущей, свободной от большевизма Грузии.

— Вы действительно верите, уважаемая фрау Тильден, — Клос решил подразнить ее, — что этот опереточный князь когда-нибудь сядет на трон?

— Фюрер обещал ему это, — с твердой уверенностью ответила фон Тильден. — Фюрер сдержит свое слово. Разве вы, господин Клос, сомневаетесь в этом?

— Вы не совсем меня поняли, фрау фон Тильден, и боюсь, что вы не понимаете нашего фюрера. Только английские скауты сдерживают свое слово, и то не всегда. А наш фюрер не является английским скаутом. Он сдержит слово, если это будет в интересах рейха, но нарушит его, если это будет более выгодно нам. Неужели вы не поняли до сих пор, на чем основывается наша новая национал-социалистская мораль?

Фрау фон Тильден робко посмотрела на него. То, что говорил Клос, можно было понять двояко: или как циничное признание преданности закоснелого гитлеровца, или… Она решила об этом даже не думать — такое замешательство отразилось на ее лице.

Из глубины сада показался Витте. Дружески помахал Клосу рукой. Фрау фон Тильден попыталась скрыться, но Клос остановил ее вопросом:

— Не пришла ли на прием госпожа Росе?

— Неужели и вы, господин Клос, стали ее поклонником? — скривила она рот и, не дождавшись ответа, направилась к зданию консульства.

— Ну как, познакомились уже с князем? — спросил Витте. — Интересная личность, не правда ли?

— Не только князь, но и тот, его…

— Вы имеете в виду Пауля? Это тень князя. Он его шофер, камердинер и друг. Как и князь, происходит из знатного грузинского рода. Князь взял его с собой на прием по личной просьбе консула. Пауль будет гвоздем программы развлечений на сегодняшнем приеме. О! — показал он на группку гостей в другой стороне сада. — Кажется, Пауль уже начал. Вы, господин Клос, должны обязательно это посмотреть. — Витте направился в сторону гостей, но вдруг, как будто бы что-то вспомнив, остановился: — Да, чуть не забыл. Господин Клос, мне очень неприятно за вчерашнее. Я не хотел вас обидеть.

— Не понимаю, — ответил Клос, хотя прекрасно понял, что имел в виду Витте.

— Вы проиграли вчера мне очень много денег, — продолжал тот.

— Стоит ли об этом говорить, — небрежно махнул рукой Клос.

— Да, но я же знаю, как мало вам платят. Вы же очень ограничены в валюте… — Витте умолк, ожидая, что Клос поможет ему закончить мысль.

Вчера, беря со стола стопку банкнот, выигранных у Клоса, Витте с упреком посмотрел на Христопулиса. «Вот видите, что вы натворили? — казалось, говорил этот взгляд. — Вместо проигрыша я выиграл».

— Ну и что же, может быть, это к лучшему, — произнес Христопулис. — Раз он проиграл, то будет испытывать денежные затруднения, и вот тогда верный друг предложит ему взаймы. Вы одолжите ему денег и возьмете расписку, — наставлял Витте Христопулис.

Теперь Витте ждал момента, когда Клос вынужден будет обратиться к нему за деньгами. Но Клос молчал. Тогда Витте решил атаковать его в лоб:

— Прошу вас, господин Клос, сказать, откровенно, как у вас с деньгами.

— Честно говоря, не очень густо, — ответил Клос.

Он весь насторожился, ожидая, что ответит ему Витте. Если тот предложит ему денег, то, очевидно, он и является агентом, которого необходимо Клосу обезопасить.

— Прошу вас, — сказал Витте, подавая Клосу пачку банкнот.

— Что это? — Клос сделал вид, что не понимает.

— Пятьсот фунтов. Немного больше, чем вы проиграли.

— Это ни к нему. Я не могу… — На мгновение Клос заколебался.

— Не беспокойтесь, господин Клос, — заверил его Витте. — Считайте, что я даю вам их взаймы. Я все предусмотрел и даже приготовил расписку, в которой не указан дрок возврата долга. Отдадите, когда вам удобно будет. Но, может быть, вам необходимо больше? — Он вынул авторучку и подал ее Клосу.

— Согласен, — бросил Клос, ставя на протянутой бумажке неразборчивую закорючку. — А теперь пойдемте посмотрим на развлечения сегодняшнего вечера.

— Да-да! — торопливо согласился Витте. На его лице появилось заметное удовлетворение.

«Он полагает, что купил меня», — подумал Клос.

Приближаясь к группе гостей, собравшихся возле развесистого дуба, Клос отметил про себя, что среди них нет Росе.

А на то, что происходило под дубом, действительно стоило посмотреть.

Маленькая миловидная жена консула Маньчжоу-Го стояла, прислонившись к стволу дерева. Пауль с расстояния десяти метров бросал в ее сторону ножи. Стальные лезвия окружали уже почти половину фигуры хрупкой японки. Очередной нож воткнулся в ствол чуть выше правого уха маленькой консульши. Три следующих ножа, брошенных один за другим в течение двух секунд, вонзились в ствол с точностью машинной строчки около шеи и плеч бесстрашной женщины.