Ставка на Проходимца

Я даже опомниться не успел, так все быстро происходило: проснувшись на Дахафе, наша группа запрягла «лошадей» и за полтора часа добралась до Дороги. Пройдя еще пару десятков километров по Дороге, мы добрались до Перехода, и я благополучно провел всю группу на Новый Свет. Правда, для этого мне пришлось собрать всех, включая Имара, на телеге, а лишних коней мы оставили проводнику как прибавление к его вознаграждению, состоящему из моего дробовика с патронами. Далее все закрутилось, завертелось кувырком… Нас по выходе из Проезда взяли под белы ручки какие-то серьезные дяди в форменной одежде, сказали, что они от капитана Чаушева, и со всеми пожитками усадили нас в просторный десантный вертолет. Часа полтора грохота — и нас пересаживают в самолет со странными и стремительными очертаниями. Еще пару часов в воздухе (это время я бесстыдно проспал), и я очутился в объятиях Чаушева, что меня несколько смутило. Оказалось, что великая княгиня как раз переехала в южную столицу по поводу открытия череды летних балов, и мое появление было весьма кстати, чтобы сделать княгине приятный сюрприз: фрагментов Дороги, привезенных мною в потайном кармане куртки, оказалось достаточно для открытия независимого производства детекторов по вычислению Проходимцев. Так что тем самым Новосветское княжество еще более утверждалось в своей независимости и могло даже торговать этими детекторами с другими мирами, что открывало для него добавочные горизонты…

Меня, таким как я и был: пыльным, замызганным, с отросшей бородой, провели во дворец через задний вход на закрытую аудиенцию с великой княгиней (на этом настоял хитрый Чаушев, который немало весил при здешнем дворе). Мой непритязательный рассказ, равно как и непритязательный вид, произвели на княгиню (полную тетку лет сорока пяти) неизгладимое впечатление, и она тотчас наградила меня орденом Святой Анны первой степени. Насколько я понял, ордена такого уровня кому попало не раздавались, и Чаушев был несказанно рад, что умудрился организовать частную встречу: в ином случае советники княгини наверняка постарались бы отговорить правящую особу от разбазаривания ценной награды безродному Проходимцу.

После аудиенции у княгини меня отвезли в шикарную гостиницу для высоких особ, где уже были размещены остальные члены команды. После ванной и массажа за меня взялись портные и подобрали идеально сидящий фрак, в котором я и явился на открытие сезона балов в южной столице Нового Света. Слава Богу, мне удалось еще немного передохнуть перед балом, но, как я ни искал Чаушева, чтобы выяснить у него кое-какие подробности, найти его не смог: на все мои попытки наладить с капитаном связь служащие гостиного двора отвечали легкими улыбками и разводили руками.

Теперь Чаушев сам подошел ко мне посреди бала, протянул затянутую в белую перчатку руку и улыбнулся устало, словно человек, проделавший большую, утомительную работу.

— Не ревнуете? — кивнул он опять на Санька.

— Нисколько, — покачал я головой.

— Вот и правильно, — кивнул мне Чаушев. — Это его день, пусть радуется: кому-то болтовня, кому-то — награды.

Он заметил, как я поскучнел лицом, и даже рассмеялся тихонько.

— Нет-нет, не бойтесь: всем членам экспедиции, что добыла фрагменты Дороги, будет выплачено достойное вознаграждение и вручено гражданство Нового Света, что, впрочем, ни к чему вас не обязывает. А вот деньги хорошие, будьте уверены. Мне пришлось похлопотать, конечно, но канцелярия сдалась, и на ваши имена уже открыты счета с неплохими кругленькими суммами на них.

Глаза Чаушева весело сузились, и я подобрался, чувствуя, что сейчас будет задан вопрос с подвохом.

— Скажите, Алексей, а почему вы не продали эти фрагменты в других мирах? Ведь за них вам заплатили бы сумму, которой бы каждому из вашей команды хватило на весьма безбедную жизнь, да еще и детям осталось, если правильно деньги вложить. Скажу прямо: здесь вам заплатили гораздо меньше, чем вы могли выручить на черном рынке.

Я пожал плечами, отхлебнул вина и постарался не опускать глаза под проницательным взглядом капитана.

— Евгений Викторович, я подписал контракт…

— Он вас ни к чему не обязывал в случае вашего неуспеха, — быстро проговорил Чаушев. — Или вы не имели посредников на рынке?

— Просто я дал слово, — спокойно ответил я. И мы пожали друг другу руки.

Чаушев еще секунду смотрел мне в глаза, а затем крепко стиснул мне руку.

— Я рад, Алексей, что в вас не ошибся. Кстати, что вы думаете делать со своей частью денег?

Я присел на подоконник и прикрыл глаза.

— Не знаю, хватит ли на это денег, но я хотел бы купить маленький хороший домик на берегу теплого моря. И чтобы поменьше народа вокруг. Здесь есть море?

— Есть, есть, — рассмеялся Чаушев. — И денег вам на домик хватит с избытком. Я могу даже посоветовать вам неплохое крохотное имение, скорее даже дачу, чем усадьбу, выставленную недавно на продажу недалеко от Золотой бухты. Домик небольшой, но красивый, а вот земли вокруг него прилагается много, целый кусок побережья, так что покой вам гарантирован. Правда, там скалы в основном, так что огромные сады вряд ли получится разбить. Думаю, что при протекции великой княгини — а протекция будет, поверьте! — вы сможете купить это имение и даже уложитесь в ваши деньги, так как продает эту землю государство. Кстати, вон барон Хейфнер, финансист, вот у него и попросим помощи в этом вопросе.

И Чаушев помахал рукой дородному человеку с красным широким лицом и пышными пшеничными усами. Человек этот так плотно был обтянут фраком, что казалось, тот склеен из резины.

— Барон, имею честь познакомить вас с господином Мызиным Алексеем Павловичем, — представил меня подошедшему капитан. — Алексей Павлович, это барон Хейфнер, граф Сивицкий.

Мы с бароном раскланялись, и он с любопытством посмотрел на звезду ордена Святой Анны, прикрепленную к правой стороне моей груди.

— Как я понимаю, это тот самый ваш молодой протеже, князь?

Я с удивлением взглянул на Чаушева: о его княжеском титуле я слышал впервые. Интересно получалось: князь, а по чину всего лишь капитан…

— Именно. — Чаушев подхватил с подноса, несомого проходящим официантом, бокал и поклонился барону с лукавой улыбкой. — Барон, Алексею Павловичу интересно маленькое прелестное имение, то, что продается возле Золотой бухты.

— Так вот кому половина двора обязана проигрышем! — прогудел барон и окинул меня еще более цепким взглядом. — Молодой человек, а вы в курсе того, что князь поставил на то, что его человек привезет-таки фрагменты Дороги с треклятого Пиона, хоть ему в этом никто не верил? Правда, личность, на которую ставили, была никому не известна. В целях конспирации, надо полагать. Да, милостивый государь, тут такие цифры в ставках мелькали! Особенно когда все узнали, что вы выбрались с Пиона, но вас схватили особисты с Земли!

— Полтора года молчания! — заметил Чаушев.

— Как будто вы переживали, князь! — хохотнул барон. — С вашими-то осведомителями! Иначе почему бы это великая княгиня после приватной беседы с вами также поставила на этого молодого человека?

Я молча переводил взгляд с князя на барона. Так вот какие дела тут творились! Мне почему-то было совсем не обидно, что на меня делались ставки, словно на скаковую лошадь: так поступали во все времена. Ставили и на Скотта, и на Амундсена, ставили на суда в чайных гонках, на футбольные команды… даже на Вилли Фогга, пусть он и вымышленный персонаж Жюля Верна! Человек — существо азартное, даже если он — великая княгиня. Кстати, возможно, именно то, что она выиграла, поставив на меня, как раз и определило такую расположенность ко мне и столь высокую награду на моей груди…

— Так что там насчет имения? — переспросил Чаушев.

— Я справлюсь об этом и думаю, что молодой человек его не упустит: великая княгиня к нему весьма расположена, так что сумма будет, можно сказать, формальной. Ну от казны от этого не убудет. Но, молодой человек, неужели вы собираетесь проживать в своем новоприобретенном имении в одиночестве?

Я немного смутился и пробормотал что-то про ждущую меня на Гее невесту.

— Славно, славно, — одобрил барон и повернулся к Чаушеву: — А вы не скажете, князь, кто вон те две красавицы, что только что вошли в зал? Их не объявляли, и я заинтригован…