Ставка на темного зверя (сборник)

Я проверила, хорошо ли лежит трубка на телефоне, а то, может, Володька просто не может дозвониться домой? Да нет, с телефоном все было в полном порядке. На моего скромного и домашнего Володьку это было не похоже. Он никогда не вел себя подобным образом.

Неужели так обиделся на меня из-за утренней размолвки? Все равно, даже если и так, зачем же уходить из дома? Я нервничала все больше и больше, когда наконец услышала в замке какое-то скрежетание. Я подлетела к двери и, даже не посмотрев в глазок, распахнула ее.

На пороге стоял мой Володька. В руке у него был ключ, который он пытался вставить в замочную скважину. Я посмотрела на связку – это были не ключи от нашей квартиры.

Увидев меня, муж поднял вверх затуманенный взор, и я сразу же поняла, что он изрядно пьян. Володька выпивал крайне редко, да и то только в домашней обстановке. И я уже давно не видела его таким пьяным. Рубашка вылезла из брюк, на рукаве было какое-то жирное пятно. Ботинки в грязи. Волосы взъерошены.

– О, Ируська! – икнув, произнес Володька. – А я тут… – он посмотрел на связку ключей, – домой чего-то никак не могу попасть… ик…

Я раскрыла пошире дверь и отошла в глубь коридора. Мне стало так неприятно видеть своего мужа в подобном состоянии, что даже ругаться на него не хотелось… Стало обидно и горько.

Я развернулась и молча ушла в комнату. В прихожей хлопнула входная дверь, и Володька вошел в дом. Сразу после этого в квартире поднялся страшный шум. Володька в коридоре начал сшибать и ронять все, что только было возможно. Сначала он уронил ключи, потом свалил мою сумку с вешалки. После всего загремел на пол и сам, пытаясь снять ботинок.

Мне пришлось выйти в прихожую и помочь ему хотя бы разуться. Володька не сопротивлялся, он преспокойно уселся на пол и вытянул ноги. Я стащила с него ботинки и швырнула их в угол. Потом резким движением подняла его на ноги и толкнула к ванной.

– Иди хотя бы умойся! – резко проговорила я, закрыв за ним дверь.

Вскоре в ванной начался неимоверный шум и грохот, но на сей раз я решила не ходить туда – пусть сам разбирается.

Потом полилась вода, а Володька принялся отфыркиваться и что-то выкрикивать. Я сделала погромче телевизор, чтобы не слышать его пьяных возгласов. Через десять минут в ванной все стихло, и дверь открылась. Я услышала, как муж зашлепал босыми ногами по коридору.

– Ира-а, – протянул он виноватым голосом, заглянув в гостиную. – И-ир…

Я молчала, делая вид, что смотрю телевизор. Тогда Володька вошел в гостиную. Теперь он немного протрезвел и уже не выглядел таким пьяным. Из одежды на нем было лишь полотенце, обмотанное вокруг талии. Он подошел к дивану и сел передо мной на корточки.

Несколько секунд муж смотрел мне в глаза, но я никак на это не реагировала. Потом он положил голову мне на руки и всхлипнул.

– Ну прости меня… – глухим голосом, уже почти протрезвев, проговорил он и тяжело, прерывисто вздохнул.

Я не могла больше сдерживаться и сопротивляться, мое сердце мгновенно растаяло, я положила руку на его голову и погладила по волосам.

– Ты меня простила? – Володька тут же оживился и поднял на меня виноватый взгляд.

– Я переживала, негодяй, – беззлобно отругала я его. – Где ты был?

– Мы с Виталием отмечали мой калым. Богатенькие студенты попались. Заплатили хорошо. Теперь сможем поехать отдохнуть на юг… И потом… – Володька опустил глаза. – Я тоже обиделся на тебя сегодня утром. В выходной день ты меня бросаешь и мчишься по чужим делам. Это сегодня так получилось, что Виталий мне подкинул работенку, а если бы нет? – Володька посмотрел на меня. – Что, и сидел бы я дома весь день один? А ты бы моталась непонятно где и непонятно с кем? – В голосе мужа зазвучали ревнивые нотки.

– Ты что, опять? – грозно взглянула я на него. – Ты опять хочешь все начать снова?

Володька ничего не сказал, он только вздохнул и снова уронил голову мне на руки.

– Иди причешись и оденься, – слегка подтолкнула я мужа. – Чего ты ходишь почти голый?

– А тебе что, не нравится? – игриво спросил мой супруг и поднялся. Я улыбнулась. – Тебе не нравится, что я хожу почти голый?

– Нет, дело не в этом. Просто ты можешь простудиться и заболеть… Ты ведь только что из душа.

– В июле-то? – усмехнулся Володька. – А я могу и не ходить почти голый. Я могу ходить совсем голый. – И он, что называется, легким движением руки скинул с себя полотенце, оставшись совсем нагим. – Так лучше? – спросил муж, лукаво посмотрев на меня.

Что я могла на это сказать? Я медленно принялась расстегивать пуговицы на своем халате…

* * *

В таком блаженном состоянии я не находилась уже давно. Я открыла глаза – Володька лежал рядом. Он скинул с себя одеяло и сейчас был совсем обнаженным. Я залюбовалась его атлетической фигурой.

– Расскажи, что сегодня делали, – попросил муж.

Я во всех подробностях поведала ему все нынешние события, а он слушал, не перебивая.

– И вот теперь я совсем в тупике, – в заключение сказала я. – Ума не приложу, как все могло произойти…

– А ты сама была там? В доме?

– Да. Когда мы приезжали снимать рабочий материал для передачи.

– И все?

– Ну да… А что?

– Я бы посоветовал тебе съездить туда и все как следует осмотреть, – проговорил Володька.

– Что осмотреть? – не поняла я.

– Участок. Дом. Все, что возможно. Ведь в конце концов не на парашюте же прилетел киллер? Как-то он попал в дом. И если охранники утверждают, что пройти ни через главный вход, ни через черный он не мог, значит, он попал на территорию каким-то иным путем.

– Но как?

– Я не знаю, – пожал плечами Володька. – Мне все же кажется, что ты сама должна поехать туда и все осмотреть. Например, завтра.

– Но завтра же выходной…

– Ну и что? Тем более, это еще удобнее. Сама Соколовская сможет тебе все показать.

– А как же ты?

– А я побуду дома. Приготовлю праздничный обед. А когда ты вернешься, мы поужинаем с тобой наедине, а потом устроим что-нибудь эдакое…

– Что, например? – улыбнулась я, предвкушая, как замечательно мы сможем провести завтрашний день, вернее, вечер.

– Да мало ли… – уклончиво ответил Володька игривым тоном. – Придумаем что-нибудь.

– А ты не обидишься?

– Нет. – Я заметила, как муж тихонько вздохнул. – Я же понимаю, что для тебя работа – это самое главное в жизни. Без нее ты не будешь такой, какая есть. А именно такой я тебя и люблю. Так что без обид…