Stay alive

Секунду лис хмурится, а затем уже снова хитро улыбается, протягивая руку к моему лицу. Он собирается коснуться моих губ, но я резко отворачиваюсь, наткнувшись взглядом на бескрайний Атлантический океан. Уже приходит понимание, что это — Нью-Йорк.

Аккуратно парень проводит холодной ладонью по моей щеке, снова щуря глаза. Я же свои наоборот брезгливо закрываю, с остервенением терпя его прикосновения. Чувствую, как под веками уже собираются предательские слёзы, поэтому пытаюсь держаться особняком, беззвучно смаргивая их.

— Давно не виделись, — говорит с неким сожалением в голосе. Глубоко втягиваю носом прохладный воздух, пытаясь успокоить свои разбушевавшиеся нервы.

— В последний раз ты проткнул меня катаной, — говорю с безразличием, которого вовсе и не чувствую, уже дрожа. Меня захлестывает паника, в то время как мысли истерически пытаются сложить хоть одну вменяемую фразу.

— Ну, так уж вышло, — пожимает он плечами, оглядывая затянутое тучами небо. Улыбка сходит с его лица, поэтому теперь Ногицунэ лишь обречённо поднимает брови вверх, явно вовсе не раскаиваясь в своих грехах. — Ты же не умерла, в чём тогда проблема? — замечает мои крепко сжатые зубы, удивлённо оглядывая меня.

Прикид явно его проделка. Не могла я просто так оказаться в таком фешенебельном наряде на крыше Нью-Йорка.

— Зачем? — выдавливаю лишь одно слово, что полноценно символизирует всё моё замешательство в этот момент. Поворачиваю лицо опять к Ногицунэ. Сейчас наши глаза на одном уровне, ведь я на каблуках. А так мне бы пришлось позорно поднимать взгляд выше, ведь Стайлз-то на полголовы выше меня.

— Я уже сказал, — говорит, явно имея в виду свои две предыдущие фразы. Хмурю брови, теперь уже презренно смотря на него.

— Хорошие же твои объяснения, — и снова пустота в голосе. Играю его же картами.

— Какие есть, — он склоняется ко мне, останавливая свои губы возле моего левого уха. Чувствую его щекочущее мне кожу тёплое, вопреки ожиданиям, дыхание. Не двигаюсь, так и замираю, краем глаза видя, как на его лице снова расцветает улыбка. — Ты весьма цинична, если презираешь меня лишь за удовлетворение личных потребностей.

— Каких же? — спрашиваю уверенно, теперь уже возмущаясь. Наконец паника и страх внутри меня на секунду затихают, поэтому я беру инициативу в свои руки. — Надобность пополнения запаса боли, отчаянья и страданий людей? — пускаю нервный смешок, всё ещё не двигаясь. Ногицунэ также замирает в предыдущей позе. — Хочешь удовлетворить себя, заполнив всю ту пустоту внутри? — делаю шаг назад, замечая его заинтересованный прищуренный взгляд. — Или ты просто, как обычно, жаждешь иронии, попутно издеваясь над людьми?

Он молчит с минуту, пока не добавляет, поднимая голову и снова усмехаясь:

— Дорогая, не над людьми, а над его близкими.

***

Не сразу осознаю, что я просыпаюсь. Приоткрываю глаза, глядя на закат за окном. Внизу простирается мегаполис, а точнее, Чикаго.

Полностью распахиваю веки, беглым взглядом пробежавшись по своему окружению. Лидия хмурит брови, разглядывая их со Стайлзом совместную фотографию.

— Скучаешь? — тихо спрашиваю, отчего рыжая вздрагивает. Переводит на меня ошарашенный взгляд, выдавливая:

— Ты… Уже проснулась?

— Ага, — с горечью говорю, косясь на город.

— Он… — заикается, поэтому я заинтересованно перевожу свой взор на неё, замечая явную нервозность. Девушка быстро закидывает фото в сумочку, закрывая ту. — Он тебе снился?

Снова отворачиваюсь к окну, закусывая губу. Скольжу взглядом по центру города, где в небо возвышаются небоскрёбы. Сразу же нахожу чуть сбоку группу высоток, в одной из которых находится моя квартира.

— Эм, — снова пытается достучаться до меня Лидия, но я мгновенно отрезаю:

— Ногицунэ, — сохраняю предельное спокойствие на лице, снова напуская на себя безразличие.

Взгляд Лидии замирает, а сама девушка на секунду перестаёт дышать. Я так же самозабвенно смотрю в иллюминатор, лишь краем глаза наблюдая за её реакцией.

— Мы освободим его. Снова, как вы когда-то это сделали, — говорю единственные слова утешения, что приходят на ум. Мартин чуть склоняет голову, кивая. Эти слова уж точно её не подбодрили. Никогда я не умела утешать людей. И так всегда — я не имею сочувствовать. Ну, если быть точнее, я не могу подобрать нужные фразы утешения и сожаления, чтобы выразить все свои чувства.

Чему, собственно, удивляться? Я — вампир, а нам по всем закономерностям положено отключать свои чувства рано или поздно. Только у меня возникает одна проблемка: даже при Армагеддоне, что сейчас в разгаре, я не могу понять, как это сделать.

Снова фокусирую взгляд на виде из окна, уже подмечая, что до земли осталось примерно менее тысячи футов. Мы проносимся над небольшими частными и многоквартирными домами. Когда до земли остаётся всего-ничего, внизу уже показывается взлётно-посадочная полоса, а спустя несколько секунд я чувствую, как шасси касаются бетона, пока самолёт начинает постепенно сбавлять скорость. Лидс сбоку облегчённо выдыхает.

— Ты сколько раз в жизни вообще летала на самолёте? — спрашиваю невзначай.

— Это третий, — поворачивает голову ко мне, чуть нелепо улыбнувшись.

— Ну я уже примерно двадцатый, — жму плечами, ведь это правда. Я итак два-три раза в год летаю в Сан-Франциско к родителям и к друзьям, а кроме этого я в детстве была в Лос-Анджелесе и Портленде. А ещё я на выходные летала с Джейн в Бостон к её тёте.

Невольно закусываю губу, когда понимаю, что блондинка, наверное, жутко нервничает, раз уж меня так долго не было. Когда разберусь со всей этой сверхъестественной ерундой уж точно позвоню ей и попытаюсь как-то объясниться, естественно наврав и убедив её, что это не так важно. С остальными будет точно проще — Маркус реагирует спокойно, ведь сам замешан в этих разборках, а Хлою чаще всего не колышат такие известия (ну, я о периодических долгих отъездах любых персон, с которыми она общается). Коди… ну, тоже что-то наплету ему.

Самолёт наконец останавливается возле терминала, а пассажиры начинают вставать и громко доставать свои вещи из шкафчиков наверху. Мы с Лидией остаёмся сидеть, ведь я вообще без вещей, а она весь полёт держала сумку в руках. Мы ждём, пока люди не начинают выходить, а затем постепенно вместе вклиниваемся в очередь. Медленно тащимся через уже опустевший перед самолёта, привычно для меня проталкиваясь через гущу народу.

Когда я наконец выныриваю из толпы, вдыхая прохладный чуть затхлый воздух, кто-то крепко хватает мой правый локоть, тяня меня в сторону. Не успеваю я даже пискнуть, когда слышу как всегда серьёзный голос Алека над собой:

— Стой здесь, надо подождать остальных, — свои претензии и недовольство оставляю при себе, со злости до крови закусив губу. Спустя пару минут к нам подтягиваются Скотт, Айзек и Барри, что хвостиком тащится за оборотнями. Лидию мы находим рядом с багажной лентой, когда рыжеволосая сама уверенно стаскивала свой небольшой тёмно-синий на пол. Я чуть улыбаюсь, когда девушка взглядом находит меня, уже уверенно шагая. Скотт и Айзек тем временем забирают свои вещи, в то время как Алек гордо стоит, сложив руки на груди, ведь сам-то ходит с одним-единственным чёрным рюкзаком.