Стажер Ли Су Джин
Шрифт:
— Итак, — обратилась ко всем агдан, сидя посредине дивана. — Кто-то из нас здесь разбирается в косметике?
Ирландец, который сидел на стуле и до этого был напряжён и волновался, а когда мы включили на компьютере трансляцию, он и вовсе мимикрировал под одну из игрушек и застыл.
Цин, услышав вопрос, с интересом взглянула на Линь, но та, даже не стала переводить и только отрицательно помотала головой.
— В смысле? — с удивлением посмотрел я на свою команду. — Ты же айдол, — обратился я к Ю На, а потом на остальных трёх. — А вы трейни, каким образом
— Мне в первый день подписания контракта выщипали брови и сказали, что если я к ним хотя бы пальцем притронусь, то зарплату за следующий месяц не получу, — словно говоря инсайд, наклонилась к моему уху Ю На при этом голос она свой не снижала. — Наложить лёгкий мейкап я умею, но вот позориться и показывать свои знания, словно я эксперт и кого-то обучая я точно не собираясь. С ними может быть похожая ситуация.
— Ладно, — пожал я плечами и, положив руки на красную панду, откинулся на спинку дивана. — Тогда просто сидим и ждём конца трансляции?
— Я, вообще-то, надеялась, что с этим хотя бы ты сможешь справиться, — подняв бровь, с вызовом сказала мне девушка. — Или ты снова не хочешь делиться?
Сказав это, она сделала на последней фразе ударение, чтобы я понял её отсылку на написанную мной песню.
— А с чего ты вообще взяла, что я в этом разбираюсь? — удивился я.
— Ты своё лицо-то видел? — поднялись у нее брови. — У тебя кожа белее, чем у Эн Би, ты хочешь, чтобы я поверила, что ты за ней не ухаживаешь?
В этот момент камера показала моё лицо крупным планом, а затем красную панду с розовым бантиком у меня, в руках которую я непроизвольно обнимал, потому что некуда было сложить руки. На её лице на монтаже дорисовали красные щёки.
— Они что, издеваются? — недовольно прошептал я, сидя на диване в гостиной и смотря что они тут наснимали.
— Пхах, — прыснула в кулак Ми Ён, сидящая рядом, а когда увидела, как я на неё смотрю, сразу же отодвинулась. — Нечего на меня так смотреть, сам виноват, что с игрушкой мило смотришься.
В этот момент с дивана поднялась Цин и показала пальцем в экран монитора.
— Смотрите.
Картинка сменилась на чат трансляции, и цифра зрителей начала понемногу расти.
«Трансляция уже началась?»
«Ты сегодня такая красивая»
«Погнали!»
«Любовь всех хикикомори Ю На в эфире, облизываю экран»
(Сменюникзавтра — дарит 120 вон) — «Донат с нулевой»
«Приветики агдан!»
«Агдан лучшая, о чём говорить будем?»
(Тайный чоболь — дарит 10 000 вон) — «Первое место моё»
«Когда ты уже научишься делать нормальные селфи и видео, учись у Эн Би»
«Богиня, что сегодня обсуждаем…»
«Моя Ю На настолько красива»
«Нет, почему рядом с моей богиней сидит какой-то парень» [Смайлик ярости]'
— Это твои фанаты? — спросила я нашего единственного айдола.
И та ошарашенно покивала головой.
— А это не против правил? — с сомнением на лице и как единственная из покемонов, кто хотя бы короткие фразы произносит понятно, спросила Линь.
— Не знаю, — пожала та плечами. —
Но я точно никого не звала, так что обвинить нас не в чем.«Нет, правда, что за парень сидит рядом с моей женой, пусть пересядет»
«Пусть пересядет вперёд, он такой красивый, что мне резко захотелось облизать свой телефон»
«Мой телефон уже промок от моего языка и скоро начнёт биться током, но это лицо агдан, я просто не могу остановиться»
— А это вообще что такое? — максимально толерантно интересовался я у Ю На, всеми силами пытаясь удержать на лице вежливую улыбку.
— Это мои фанаты, — развела та руками и повернулась к камере. — Привет всем!
Сейчас, сидя дома, я вновь вспомнил, сколько сил мне потребовалось, чтобы просто сидеть на диване со спокойной улыбкой. Но только спустя время я должен был узнать, что эта трансляция с собой принесёт.
///
Дом семьи Ли. Комната Су Джина. 7 утра, понедельник. Парень одевается перед зеркалом, собираясь в школу.
Не успеваю застегнуть последнюю пуговицу на рубашке, как телефон от вибрации начинает подпрыгивать на столе.
«Надеюсь, никто со мной больше не хочет проводить переговоры перед походом в агентство?» — испытывая некоторое дежавю, беру телефон.
Открываю раскладушку и смотрю на экран. Госпожа Пак? Слегка удивившись, поднимаю трубку.
— Да?
— Су Джин? Это — госпожа Пак.
Ну, это я и так понял.
— Доброе утро, госпожа Пак. У вас что-то срочное?
— Угу. Что делаешь?
Действительно. Вопрос, который не требует отлагательств.
— В школу собираюсь.
— Ясно. А после школы?
— Пойду в агентство.
— А на работе появиться не хочешь?
— …
Я останавливаюсь завязывать галстук и, действительно, задумываюсь над вопросом.
— Ты что, сейчас задумался над ответом?! — с претензией в тоне спросила она у меня.
— Ну-у…
— Так. Задумываться тебе никто не разрешал. На работу ко мне ты должен не просто хотеть идти, а лететь туда на крыльях корпоративной любви и энтузиазма.
— А зарплату за такой функционал мне повысят?
— Фу, как это с твоей стороны мелочно и меркантильно, — послышалось с телефона надменный голос. — А как же офисная романтика?
— Романтика в вашем офисе у работников начинается только тогда, когда к их столу подходит руководитель по персоналу, — подметил я, снимая пиджак с вешалки. — И то в какой-то извращённой форме.
— Субординация, Су Джин, помни о субординации.
— Буду помнить и про крылья любви, и про субординацию, — покивал я, прижимая телефон плечом к уху и, доставая из ниши, ботинки.
— Ладно, я по делу, мне нужно сегодня вместе с тобой встретиться с госпожой Лоран.
— Я рад и за вас, — проверял я ботинки на отсутствие на них царапин. — И за уважаемую госпожу Лоран…
— Хватит уже ёрничать. Считай, это моим личным приказом.
— Простите, госпожа Пак, но мне, правда, нельзя попускать тренировки.