Стажер магического сыска 3

— Но неужели никогда не выпускали книг о нашем городе? — вздохнула Анна. — Не знаю, под заказ или, скажем, на юбилей. Ну же, Аглая Петровна, вспоминайте! Кроме вас у меня нет никакой надежды!

Директор библиотеки нахмурилась и некоторое время молчала:

— Знаете, вот вы сейчас сказали, и я вспомнила, что действительно на сто пятидесятилетие города выпускали книгу. Не то «История Парогорска», не то «Жизнь Парогорска». Однако тираж был мал, и ее преподнесли в дар самым важным персонам, даже библиотеку обошли стороной, — пожаловалась она. — Впрочем, будь я тогда директором, а не хранителем, то обязательно отстояла бы хоть один экземпляр.

— Так прекрасно! — Воронцова подалась вперед. — Может, подскажете, где, кроме как у губернатора, эту книгу искать? К кому идти?

— Даже не знаю, — растерялась Аглая Петровна. — Это ведь столь давно, мне в ту пору и двадцати не было.

Анна готова была выругаться. Ответ на ее вопрос был так близко и одновременно слишком далеко. Что же теперь, ходить по всем знатным домам и спрашивать, нет ли у них такой книги? Сколько на это уйдет времени? А убийца — он, может, уже сбежал из города, получив желаемое!

— Извините, я случайно услышал ваш разговор, и мне кажется, что могу помочь.

Анна обернулась. Рядом стоял тот самый мужчина в начищенных ботинках. Его карие глаза смотрели с интересом, а на губах играла вежливая улыбка. — Позвольте представиться: Успенский Павел Евгеньевич.

Анна поднялась со своего места и протянула руку:

— Воронцова Анна Витольдовна.

— Еще раз извините меня. Стал невольным свидетелем ваших поисков, и чем больше слушал, тем больше мне казалось, что само провидение отправило меня именно сегодня в этот храм знаний, — признался Павел Евгеньевич.

— И чем же вы можете мне помочь, господин Успенский? — поинтересовалась Анна.

— «Уникальный Парогорск» — книга о необычной архитектуре города, с легендами и увлекательными фактами. Выпущена полвека назад тиражом в десять экземпляров, — поделился Успенский.

— Мне кажется, вы слишком молоды, чтобы вам вручили эту книгу, — призналась Анна, разглядывая нового знакомого. — Или вы получили ее от отца?

— Вовсе нет. Мой род не так славен, чтобы войти в список десяти обладателей данного издания, — вздохнул Павел Евгеньевич. — Однако время идет, люди умирают и уезжают, вот и вышло, что книгу я приобрел на аукционе.

— И готовы поделиться этой книгой с малознакомым человеком? — уточнила Воронцова.

— Отчего нет, если дама так нуждается в информации, — пожал плечами Успенский. — Только скажите «да», и я с радостью помогу вам.

Анна замялась, но Аглая Петровна, все это время молча слушавшая их беседу, не могла удержаться:

— Соглашайтесь, Анна Витольдовна! Какой шанс! Ну же, скажите «да». — зашептала она дергая Воронцову за рукав.

— Хорошо, — кивнула Анна и, взглянув на Успенского, добавила: — Да, мне нужна ваша помощь.

Глава 4

— Вот и славно! — директор библиотеки хлопнула в ладоши, радуясь так, будто только что сосватала любимую племянницу. — А после расследования, если вас не затруднит, можно и мне эту книгу посмотреть? Хотя бы ознакомиться, что такого напечатали столь скудным тиражом.

— Для расследования? — Павел Евгеньевич удивленно взглянул на Анну. — Не ожидал, да вы полны сюрпризов, сударыня.

— Исключительно по долгу службы, — призналась та и тут же уточнила. — Где и когда я могу получить данную книгу?

— Сейчас у меня дела. Но ближе к вечеру, часам к шести, меня можно будет найти в ресторации на Широкой, знаете такую? Там еще подают замечательные Пожарские котлеты.

— Место знакомое, — кивнула Воронцова. — Хорошо, значит, в шесть у ресторации.

— Буду вас ждать, Анна Витольдовна, — Успенский улыбнулся и, откланявшись, покинул читальный зал.

Анна задумчиво смотрела ему вслед. Подобные совпадения ей никогда не нравились, и все же приходилось довольствоваться тем, что есть. Ведь глупо отказываться от помощи, если удача соизволила показать свой лик.

— Ну какой интересный мужчина, — вздохнула Аглая Петровна, стоя рядом с Анной. — Достойный, испытанный, начитанный! — Воронцова удивленно покосилась на директрису, а та, вздохнув еще раз, вдруг изменилась в лице. — Вы чуете? — спросила она у Анны.

— Чую что? — не поняла та.

— Этот запах, этот ужасный рыбный запах! — Аглая Петровна закрутила головой, как бы пытаясь понять источник раздражения, и почти тут же обнаружила его. Прищурив глаза, точно кошка, она уставилась на студента, сидящего у дальней стены.

Юноша, в свою очередь, замер, так и не донеся до рта прежде надкушенный бутерброд. Анне подумалось, что если бы возможность провалиться сквозь землю у парнишки имелась, то он тут же бы ею воспользовался.

— Вы! — Аглая Петровна ткнула в сторону студента пальцем. — Как вы посмели нарушить правила библиотеки, принеся сюда еду? Да еще не абы что, а эту богомерзкую вонючую рыбину!

— Это не мое, — прошептал юноша, мотая головой.

— Ах, не смейте меня обманывать! — Директриса быстрым шагом направилась к провинившемуся. — Немедленно отдайте эту гадость! — Она выхватила из рук студента бутерброд, скривилась и, вытянув руку, так, как если бы несла за хвост мышь, крикнула: — Тишка! Тишка, поди сюда, окаянный!

Слуга примчался мигом, и Аглая Петровна кинула свою добычу в подставленные им ладони. — Вот, убери это с глаз моих, — велела она. — Что же до вас, юноша, то я крайне разочарована, что вы посмели нарушить правила. Осквернили дом знаний, а что там — храм науки. Ларец историй, принеся сюда еду, точно собрались не науки постигать, а пикник затеять.

— Простите, я не знал. Я больше не буду, — пробормотал студент, берясь за книги, чтобы убрать их в портфель.

— Ну уж нет! Людмила Ивановна, милочка, это и ваша вина, что сей субъект нарушил правила, а вы не углядели. Давайте-ка заберите у него книги, пока они все не пропитались этой вонью.

Бледная хранительница, вздрогнув, принялась собирать книги, однако же студент вцепился в них, не желая отпускать:

— Вы не понимаете. У меня экзамен, мне необходимо подготовиться. Пожалуйста, не гоните меня, — взмолился он.

— Надо было думать об этом, молодой человек, прежде чем нарушать правила, — отрезала Аглая Петровна.

— Батюшка мой погиб, матушка больна, мы живем в квартире, где, кроме нас, еще пять семей. Там стоит жуткий гул и гвалт. И ваша библиотека — единственное место, где я могу заниматься. Не гоните!