Стажировка богини

И всё же весь её гарем определённо уступал одному только жаркому взгляду Сибилла, которым тот окинул её с головы до ног.

— Никаких глупых игр, — постаралась придать твёрдости, внезапно севшему голосу Альфэй.

И Сибилл активно закивал. Расслабиться в его компании Альфэй не смогла, но гнать не спешила. Он сам нарывался и просился «услаждать её взор», а она что отказываться должна? Вот уж ложную скромность Альфэй лет тридцать как растеряла.

Но Сибилл не жаловался, а всё больше наглел, задабривая вкусной едой и талантом делать массаж. Спину Альфэй ему не доверила, а вот от массажа ног, оставлявшего ощущение контроля над ситуацией, отказаться не смогла.

Похоже, Сибилл открыл ещё одну её эрогенную зону, и реакцию скрыть не удалось. Дело даже не в том, что у Альфэй сбилось дыхание, и вырвался непроизвольный стон наслаждения. Всё же органы чувств богов куда острее, чем у смертных.

— В мире Оживших наравне с медитацией практикуют массаж, чтобы тело расслаблялось, и энергия Ци не застаивалась, — севшим голосом объяснил свои познания Сибилл.

Вероятно, он вступил на путь мазохиста, потому что упорно продолжил делать массаж, даже когда, задышав тяжело, упёрся в её колени лбом.

Немного раздражало, что Сибилл так резко реагирует на любую близость. Однако пока он мог держать себя в руках, Альфэй не собиралась ничего менять.

Но как бы хорош ни был Сибилл в массаже и создании комфортных условий для проживания, Альфэй всё же твёрдо была намерена проверить как обстоят дела у её гарема.

— Возьми меня собой. Обещаю больше ни с кем не драться, — в своей излюбленной манере заныл Сибилл.

— Нет. Тебе запрещено появляться в моих чертогах. Доступ Шисяйсана я аннулировала, так что даже не думай снова воспользоваться этим способом.

— Тогда возвращайся скорее. Без тебя тут ужасно скучно.

— Ведёшь себя как ребёнок, — упрекнула Альфэй.

На облачном острове её ждали плохие новости. Азур доложил, что Саддат увёл всех людорогов, которые отреклись от неё в пользу Сибилла.

— Этих-то он чем сманил? — взвыла Альфэй.

— Саддат сказал, что Бог плодородия пообещал сделать их сильнее, — понуро признался Азур.

И Альфэй вспомнила, что Саддат и её спрашивал о том, как можно стать сильнее. Но она отмахнулась от него, аргументировав тем, что людороги и так получились очень сильными.

К Сибиллу она вернулась с желанием убивать.

— Да сколько можно моих верующих тырить?! — не успел он и рта раскрыть, наехала на него Альфэй. — От меня теперь и людороги отвернулись. Что ты им наобещал?

— Я?.. — на мгновение задумался Сибилл, видимо проверяя свои храмы и верующих. — Только сказал Шисяйсану, что усилить расу можно, если получать потомство от самых сильных. К примеру, устраивать отборочные соревнования, по результату которых дают или нет разрешение на брак. Теперь у людорогов появились их брачные бои… Я всё исправлю!

— Как ты это собираешься сделать? — Альфэй упала в своё любимое облако-кресло, которое удачно оказавшееся рядом. — Мне остались верны только птицелюди. Люди верят в тех, кто им на текущий момент выгоден. А остальные ушли к тебе, за исключением каких-то одиночек.

— Просто смотри. Хуже всё равно не станет, — улыбнулся ей Сибилл.

Он вышел на середину своей пещеры, в которой словно выкрутили подсветку на минимум, отчего сияние, исходящее от Сибилла, стало ещё ярче. Когда он заговорил глухо и рокочуще, его глаза загорелись неоновой-синевой:

«Дорогие верующие, к вам обращается Бог плодородия. Прошу вашей поддержки в моих чувствах к Верховной богине Альфэй. Отныне почитая меня, равно почитайте мою любимую. Не нужно чинить ссор и споров. Тех, кто нарушит мир между нами, я не прощу».

Альфэй судорожно вдохнула и только тогда поняла, что задерживала дыхание. Этот мелкий!.. Только признания в любви на весь мир ей не хватало. Сама бы она скорее объявила о желании убить паршивца — это, пожалуй, в их отношениях никогда не изменится.

— Больше никто не посмеет проявить к тебе неуважения, — удовлетворённо заявил Сибилл закончив транслировать своё послание смертным.

— После твоих угроз? Это нужно совсем не ценить свою жизнь, — согласилась с ним Альфэй. Если хорошо подумать, то и на признание в любви она совсем не обязана была что-то отвечать.

Объявление Сибилла, привело к росту её силы почти вдвое. Теперь с его поддержкой Альфэй могла больше не беспокоиться о непостоянстве смертных.

— Ты же не уйдёшь на Небеса прямо сейчас? — забеспокоился Сибилл.

Стоило признать, это было самым логичным решением в сложившейся ситуации.

— Давай побудем тут ещё немного. Ты обещала меня учить. Мы же только начали…

— Я смогу продолжить тебя учить и в мире, где получу назначение, — оборвала поток нытья Альфэй. — Но так и быть побуду тут ещё немного. И не из-за тебя, а ради своего гарема.

Последнее утверждение так фонило ложью, что Альфэй поморщилась, как от зубной боли.

— Конечно, как скажешь, — счастливо улыбнулся Сибилл.

Ей очень сильно захотела ударить его.

Все свои дела в этом мире, как и со стажировкой в целом Альфэй закончила. Это понимание словно ослабило перетянутую внутри неё струну. Впервые за очень-очень долгое время Альфэй позволила себе отдохнуть.

Они с Сибиллом болтали, ели местные деликатесы, купались, путешествовали среди смертных.

В какой-то момент Альфэй совсем забылась, ощущая сродство с сотворённым миром, гармонию в душе и счастье от того, что может всё это разделить с тем, кто рядом.

У них с Сибиллом даже хобби появилось, посещать всюду, где бы ни появлялись свои храмы.

— Какого демона?! — взвыла Альфэй.

Статуя в храме изображала её саму, одной рукой собственнически обнимавшую неприлично счастливого и слишком очевидно влюблённого Сибилла, а другой показывающую кулак. По задумке скульптора, кулак, возможно, должен был быть занесён для удара, но смотрелось так, будто она грозила всем, кто посмеет посягнуть на её «добычу».

— М… Кажется, это храм любви из тех самых «парных», о которых Шисяйсан рассказывал. Место поклонения влюблённых и проведения свадебных обрядов, — улыбка Сибилла стала ехидной.