Стебалово

– Третий день на просторах Отвязного края гремят взрывы, строчат пулеметы, поют "Катюши", - поэтично начал излагать генерал Законный свое видение событий, как только улеглись волнения в зале.
– Во многих районах по земле стелется едкая дымка перламутрового цвета - эхо взрывов доселе неслыханного химического оружия, способного убить на своем пути все живое. Повсеместно регистрируются случаи мародерства, людоедства, первобытного варварства. Десятки и сотни тысяч разлагающихся трупов. Оторванные и выброшенные на съедение псам члены преступных группировок. Вонь. Смрад. Стоны. Крики о помощи. Жалобы...

– А кому щас легко?
– как всегда к месту вставил Подсудный, наколов на заточку кусок мяса.

– Когда тебе дадут слово, я скажу!
– Большой Патрон в бешенстве отобрал у него нож, бросил мясо Подсудного на пол и, смахнув с правой щеки слезу умиления, попросил Вячеслава Ивановича: - Продолжайте, генерал, не обращайте внимания. Все, что вы сказали... Ну, это... это потрясает...

– Он потрясенно огляделся по сторонам.
– Это... безумно трогательно, генерал... Да, да, господа, это трагедия! Давайте, Вячеслав Иванович! Что у вас? Вы попали в яблочко.

Законный удовлетворенно хмыкнул:

– Я сотни раз задавал себе один и тот же вопрос: кому это выгодно? Сотни раз я пытался докопаться до истины...
– Генерал драматично умолк.
– Но не находил ответа, господа. Истины не было. И вдруг... Ко мне приходит озарение. Кажется, сегодня мне известен ответ на вопрос, тысячелетиями остававшийся без ответа: наш беспредел выгоден только...

В Первом банкетном воцарилась предгрозовая тишина. Придержав последнее слово, Законный обратился к генералу Мамедову:

– Скомандуйте солдатам взять нас на мушку, господин Мамедов. Я опасаюсь, здесь многие не выдержат удручающей правды.

Генерал махнул рукой, и солдаты подняли оружие.

– Эммануэль, - произнес, наконец, Вячеслав Иванович.

Благо сходка находилась под пристальным прицелом, а то не миновать бы очередного бардака.

– Как Эммануэль?!!
– охренела братва.

– Сивая чернушка?!!

– Кирзовый сапог?!

– Эта черная гагара?!!

– Мама меня не рожала, жопой останусь, говном изойду, письку порубаю!
– взвыл ошеломленный Хувалов, потерявший, как выяснилось, благодаря Эммануэль весь бизнес.

– Я так и знал!!!
– Лысый в отчаянии треснулся лбом о крышку стола.

– Где эта зараза?!
– прохрипел Патрон.

– Ее нет!
– ответили одновременно несколько голосов.

– Нигде нет!

– Должна быть!
– Патрон гневно огляделся. – Где я ее видел?!

– Должна!

– Не возбухать!!!
– с дьявольским спокойствием потребовал генерал Мамедов.
– Генерал Законный!

– Я!

– Завершайте доклад.

– Есть!
– ответил генерал Законный, как положено младшему по званию, и в наступившей тишине вернулся к своей версии последних происшествий.
– Не беспокойтесь, господа, ни под столом, ни в Черном зале Эммануэль вы не найдете. Она наверняка уже летит в самолете экстра-класса в одну из стран третьего мира: Сингапур, Бурунди, Вануату, - где ей не грозит кара правосудия и где она без труда затеряется в толпе чернокожих папуасов, отдохнет от черных дел, заведет очередную любовную связь и, наконец, поест бананов. Наверняка ее черная морда сейчас посмеивается над нами, господа. Эммануэль исполнила свое предназначение: пустила по ветру ваши деньжата, опустошила городскую казну, выставила нас международными идиотами в глазах цивилизованного мира. Проще перечислить то, чего она не успела напоганить. Должен еще раз признать: Эммануэль чертовски умна, мы стали невинными жертвами ее беспрецедентного мошенничества: вы, господин Лысый, вы, Патрон, и даже я.

– А, чтоб мне хером в проруби!

– И ты, Хувалов.
– Законный безнадежно усмехнулся.
– Надеюсь, теперь всем очевидно, какие цели преследовала Эммануэль, поселившись в наших краях? Изгнанная из цивилизованного мира, не принятая ни одним уважаемым государством, она нашла в Отвязном крае работу по душе, стабильный заработок и авторитет (как установило следствие, за Эммануэль ведется постоянная охота всеми правоохранительными службами мира, включая Интерпол). Какова же была ее благодарность? Вместо того чтобы трудиться на благо и процветание Отвязного края, она стремиться любыми противозаконными средствами столкнуть наших денежных воротил рыло в рыло, постоянно ищет удобного момента, чтобы сварить уважаемых авторитетов до состояния отупелой крутизны, и планомерно добивается того, чтобы мы, господа, с бесчеловечным аппетитом пожирали друг друга. Ее усилия не пропали даром.
– Вячеслав Иванович подошел к олигархам.
– Хитростью и коварством ей удается стравить Лысого и Большого Патрона, почтеннейших отцов города, наших патриархов, господа, и благодетелей. До появления чернокожей плутовки они не имели друг к другу веских претензий. Разногласия, если и возникали, разрешались ими быстро, не доводя город до состояния беспросветного упадка.

– Генерал, - обратился к Законному Патрон.
– А... почему я узнаю об этом только сейчас? Ты че молчал, зараза, когда паразитка гадала нам на картах?

– Потому что, когда паразитка гадала нам на картах, ты доверял ей больше, чем мне, - ответил Вячеслав Иванович.
– Моя точка зрения выслушана не была.

– Ты мне очки втираешь?!
– не согласился Патрон и попытался наехать на главу милиции, но солдаты умело отхлестали его витрину саперными лопатами, и Большому пришлось смирить гордыню.

– Мы подходим к самому интересному! – предупредил генерал Законный, приближаясь к двери, ведущей в производственные цеха.
– Мне доподлинно известно, что из этих дверей несколько лет подряд выносили наших друзей и товарищей. Нас не должно вводить в заблуждение качество кулинарии, продемонстрированное Эммануэль в пору ее жуткой деятельности, это лишь фантик от конфетки... Признаемся: любой из нас мог в любую минуту оказаться в производственных цехах ресторана "Каннибал" в виде привлекательного бифштекса, питательного бульона или красивого антрекота. Пройдемте, господа! Всех, кому интересно, приглашаю следовать за мной.

Вячеслав Иванович распахнул дверь и решительно шагнул внутрь подсобных помещений. За ним потянулись остальные участники сходки. Таким образом люди узнали всю правду о незаконной деятельности Эммануэль. Как ни печально было открывать глаза на истину, братве пришлось заглянуть в огромные варочные котлы, где плескались доведенные до абсолютной крутизны их вчерашние партнеры и конкуренты; познакомиться с неподъемными сковородками для жарки и подогрева (с особой завистью на них смотрел хозяйственный губернатор Помпадуев, до сих пор не сумевший изыскать средств на одну жалкую сковороду для площади Форменного безобразия). Духовки и мясорубки, способные заживо поглотить самого Ивана Обушинского, сотни консервных банок и отмораживающие камеры... И всюду рев, стоны, скрежет зубов!

Сомнений в причастности Эммануэль к заказным преступлениям не оставалось. На нее повесили тысячи нераскрытых убийств и приговорили к ликвидации (разумеется, если она еще рискнет появиться в Отвязном). Затем правоохранительные органы вплотную занялись расконсервацией, а Лысый и Большой Патрон вернулись за стол переговоров. Ведь шел третий час ночи, а проблема - кто кого круче - до сих пор висела в воздухе.

Окончательное условие выяснения отношений поставил генерал Мамедов: немедленно прекратить полномасштабную резню и с помощью очного поединка между Большим Патроном и Лысым выяснить, чья партия на сегодняшний день более состоятельна. Первое условие оба олигарха приняли безоговорочно: всенародное стебалово будет завтра же прекращено, а на предмет второго возникли прения. Ни Большой Патрон, ни Лысый не горели желанием решать проблемы посредством дуэли. Тогда Лысый предложил альтернативу: выдвинуть от каждой стороны по бандиту и выпустить их завтра на Главной городской арене: кто кого одолеет, тот все и получает (рычаги власти, средства массовой информации и так далее). То есть, в крае вводится монополия крутого господина Х (Лысого или Большого Патрона), вследствие чего господин Y, чей боец окажется убитым в схватке с бойцом господина Х, исчезает с политической и экономической арены: его товары не рекламируют, положительные моральные качества - подавно, его образ до неузнаваемости преображается новыми произведениями публицистики, которые, разумеется, будут глубоко проникнуты духом и буквой идеологии господина Х.

Предложение Лысого Мамедову понравилось. Большой Патрон, как сказали бы американцы, на несколько минут оказался по уши в дерьме: ни в милиции, ни в контролируемых им преступных группировках не было бандита, способного на равных сражаться с героем времени Иваном Обушинским. Как вдруг...

Из производственных цехов появился Вячеслав Законный, вплотную занимавшийся расконсервацией преступников. Едва ему доложили, что Патрон в запоре, он тут же оставил консервные банки и поспешил в Банкетный зал. У генерала возникла гениальная идея. Подойдя к столу, он что-то тихо шепнул на ухо Большому Патрону, и у того на лице тотчас же появилась улыбка: