Степь

– …Вот что мне стало известно от орка, – закончил свой рассказ Андрей, обводя взглядом своих воинов.

– И что это значит, сэр?

– А значит это, Рон, то, что орки никакие не исчадия ада, ниспосланные на людей за грехи их. Все вы знаете, что люди не всегда жили здесь: наших предков привел сюда святой Иоанн, и наши предки приняли эту землю за новое Царство Небесное, но это оказалось не так. Эти земли всегда были населены, но не людьми, а орками. Просто отцу Иоанну пришлось оказаться на ничейной земле, и вышло так, что поначалу люди не сталкивались с местными. Однако довольно скоро люди поддались своим слабостям и разобщились. Так уж совпало, что с появлением разногласий между людьми произошла первая встреча с хозяевами этого мира. Да-да, именно с хозяевами, ибо это наши предки оказались пришлыми на этой земле. Поначалу они столкнулись с орками северными, что жили в лесах. Они выглядели настолько не по-человечески (да еще и красный цвет их кожи!), что набожные люди иначе как за созданий сатаны принять их не могли, свою роль сыграла и их привычка поедать своих врагов.

– Это ересь.

– Да, Яков. Именно ересью это и назовут священники, а в особенности инквизиция. Но давайте я сначала закончу, а уже потом вы будете говорить – еретик я или нет.

– Да о чем тут говорить…

– Яков. Я НЕ ЕРЕТИК. Потому что если еретик я, то и вы все также еретики. Спросите почему? Я отвечу. Все вы помните погибшего Брэда Бурса и помните, что он рассказывал об орках. Так вот стоит хоть одному из вас открыть рот и рассказать о том, о чем рассказывал он, то вы сразу же окажетесь на костре, потому что этот рассказ будет ересью. Но вы-то знаете, что это ПРАВДА. Так, Яков?

– …

– Если у тебя пока нет вопросов – позволишь, я продолжу?

– Простите, сэр.

– Так вот, истребление орков изначально было богоугодным делом, настолько богоугодным, что тогда-то и зародился обычай посвящать в рыцари любого простолюдина, сумевшего убить двадцать орков и представившего в качестве доказательства двадцать их браслетов. Но местные действовали разрозненно, как, впрочем, и сейчас, и люди довольно успешно от них отбивались, и нас с каждым годом становилось все больше, а значит, и расселялись мы на все большие территории – не только на север, но и на запад, и восток, и юг. На юге наши предки столкнулись с другими орками. Ростом они были не больше человека, кожа их была уже не такой красной, а какой-то бордовой, но это были по-прежнему дети сатаны, вот только браслетов они не носили, да и вообще отличались от тех, что жили в лесу, потому как не поедали своих врагов – ни людей, ни соплеменников. Об этом стало известно, узнала об этом и Церковь. И что могло произойти, если не пресечь знания людей? А могло произойти то, что люди осознали бы, что орки не исчадия ада, а просто хозяева этого мира, это мы пришли сюда из мира другого, а они всегда были тут. Ведь Церковь говорит о том, что сатана наслал на нас детей своих за грехи наши с попущения Господа нашего, решившего испытать чад своих. Но вот в чем дело-то: на юге есть очень много народов, которые возникли за тысячи лет до появления здесь первых людей, и в этих странах есть письменность и есть летописи, которые это могут легко доказать. Эти сведения могут предоставить даже пленные, если их взять и изучить их язык. Однако я не слышал ни о ком, кто бы знал орочью речь. Но даже без пленных неглупые люди могли сложить два и два и понять, что не все орки дикари. Вспомните инквизиторов, которые непременно первыми осматривают и трупы, и остальную добычу. Почему это происходит? Почему инквизиторов и близко нет на северных границах? Я отвечу. Потому что среди этих вещей могут попасться предметы из Южной империи, в том числе и монеты. Если есть монеты, значит, есть государство, а его не могут создать дикие и необузданные племена, потому что ГОСУДАРСТВО – это в первую очередь ПОРЯДОК. Плохой, хороший, но порядок. Северные орки не общаются с южными и даже не ходят к ним набегами, хотя и ненавидят друг друга, потому что между двумя этими народами стоим мы, люди. На севере любой барон может собрать войско и, переправившись через Яну, идти жечь и грабить вражьи поселения – Церковь только одобрит, а инквизиция останется равнодушной, потому что оттуда не будет крамолы. Возможно, изначально пастыри Божьи хотели просто уберечь свою паству, дабы избежать паники, а возможно, боялись потерять власть. Ведь в окружении порождений сатаны власть их непререкаема. Люди разделились на государства, на отдельные народы, но слуги Господа не знают границ, и слова слуги Божьего по сей день самые авторитетные. Если бы не это, между нашими народами уже давно сама по себе возникла бы торговля, а значит, мы узнавали бы о них, а они о нас, и мы давно знали бы о существовании орочьих государств и были бы готовы к встрече с ними. Но случилось то, что случилось. Благодаря пленным в империи знают о нас много, практически все, – мы не знаем о них ничего. Ни количества их войск, ни их тактики, ни того, чего можно от них ждать, – им же это все известно, потому что к ним в плен попадали и крестьяне, и воины, и даже рыцари. Их император уже готовится к походу на наши земли. И они придут. Может, это произойдет не через год и даже не через два, но орки придут. Придут и, вполне возможно, победят нас. Я говорю «возможно», потому что не знаю их возможностей. Вы знаете, почему наша армия чаще побеждает детей степи и лесов, а не наоборот? У нас есть дисциплина, мы встречаем врага в строю, а не бросаемся на них толпой. Но если у них есть государство, то есть и армия, а армия подразумевает под собой дисциплину и строй. Может статься, что их метод ведения боя лучше нашего, быть может, хуже, мы этого не знаем, но если лучше, то люди проиграют, и проиграют быстро. Однако Церковь предпочла отгородиться от тех орков, возможно полагая, что степь – достаточная преграда для орочьих государств, и до сих пор это срабатывало. Но все идет к тому, что скоро возникнет одна большая империя, у которой не будет врагов, – и вот тогда они придут к нам. Не надо качать головой. Придут обязательно. Потому что им нужны новые земли – не пустынные никому не нужные степи, а наши земли, населенные, с возделанными полями, им нужна добыча и рабы. Вот что ждет людей. РАБСТВО. И это будет, если не быть готовыми встретить врага.

– Но наши крепости на границе со степью уже сотни лет, неужели за столько времени никто не узнал хоть что-то?

– Ты задал правильный вопрос, Джеф. Конечно, узнали, и многие. Такие, как Брэд, например. Но вспомните, как обрадовался он тому, что в нашем отряде нет инквизитора, как он говорил о том, что если бы не оказался связанным, то непременно сбежал бы с орками, так как иначе ему просто не жить. Почему? Да потому что его точно убили бы, так как он рассказал бы о том, о чем узнал. Правда заключается в том, что, чтобы сохранить все в тайне, святая Церковь уничтожала всех, кто долго был в плену. В живых оставались только те, кто пробыл в неволе совсем немного, не успев ничего узнать. Нам повезло, что никто из спасенных нами так и не добрался до людских земель. Возможно, их убили. Возможно, они вновь оказались в плену. Грешно так говорить, но только благодаря этому мы остались живы. Вспомните, как я вам запретил даже упоминать о том, что в орочьих стойбищах мы видели людей. Если бы об этом узнали инквизиторы, то мы оказались бы на костре, а не отделались бы епитимьей. Я специально интересовался спасенными из полона. В последний раз наши воины брали на щит орочий стан лет двадцать назад, были освобожденные люди, вот только все они взошли на костер как слуги сатаны, ибо, не продавшись нечистому, нельзя выжить среди орков. Но я опять хочу напомнить вам о Брэде. У него на груди был крестик, который надели ему еще при крещении, а степняки с уважением отнеслись к Богу людей. Да, они отказывались понимать, для чего Господь наш, вместо того чтобы наречь нас детьми, нарек нас рабами Божьими, но к вере нашей отнеслись с уважением, ибо не посчитали себя вправе вмешиваться в дела Богов – ни своих, ни нашего.

– Но что можем сделать мы? – растерянно пожал плечами Рон. Впрочем, растерян был не только он. Все были буквально ошарашены услышанным.

– Для начала мы можем просто знать. Знать, как обстоит все на самом деле. Знать и втайне готовиться. Сегодня мы узнали много, очень много, но этого недостаточно. Мы двинемся дальше, к самой империи: нам надо выяснить, чего можно еще ждать от них. Знание, друзья мои, – это большая сила. Вы со мной?

* * *

– Что скажешь, Джеф?

– А что тут скажешь, сэр? Крепостца так себе. Даже наша Криста на фоне этой смотрится куда серьезнее, хотя эта и из камня.

– Джеф, ты знаешь, что я далеко не всегда был воином, так что во многом слабо разбираюсь, в крепостях-то уж и подавно.

– Зато вы быстро учитесь, сэр.

– Джеф.

– Прошу прощения, сэр. В общем, смотрите сами. Стены не особо высокие, ярдов шесть или семь, не больше. Башни есть, но они предназначены только для установки метательных орудий, стоят вровень со стенами, вести с них стрельбу вдоль стен не получится. Сами стены и башни не имеют бойниц, только зубцы. О машикулях они, похоже, ничего не знают. Ворота не имеют подъемного моста, хотя мост в середине вроде не капитальный, так что в случае чего его просто разрушают. Нет и барбакана, который бы должен был прикрыть и мост и ворота, сами ворота в надвратной башне, которая просто немного больше остальных. В общем, так себе крепостца. Если и другие крепости построены так же, а это, скорее всего, именно так, то в этом они отстают от нас.

– Понятно. Но, может, они просто так же, как и мы, не строят серьезных крепостей на границе со степью.

– Возможно. Но тогда другие крепости имеют более толстые и высокие стены, но общий принцип сохранится. Впрочем, как и у нас.

– Спасибо, Джеф. Ты полностью ответил на мои вопросы. Вот если бы еще увидеть, на что способны их солдаты.

– Что же нам – напасть на них, чтобы выяснить это?

– Да не хотелось бы.

– Сэр… – Несмотря на свои огромные габариты, Яков научился быть неслышным и мастерски маскироваться, так что увлекшиеся разговором Андрей и Джеф не заметили, как к ним подполз этот гигант.

– Что случилось, Яков? Я ведь сказал: только в крайнем случае.

– Так крайний и есть, сэр. Разведчики обнаружили степняков – большая орда, тысячи две, не меньше. Похоже, идут к крепости.

– Вот и посмотрим, на что они способны. Ты как, Джеф?

– Опасно. Могут и обнаружить.

– Холм стоит в стороне и далеко от крепости, степняков вряд ли заинтересует. Яков, передай Рону, чтобы отводил отряд к прошлой нашей стоянке. Ждут там не дольше суток, потом пусть уводит людей. Джеф, дело добровольное – здесь и вправду опасно.

– Вы сами говорили, что в воинских делах не очень, так что я вам нужен здесь. Яков, сэр Андрэ отдал приказ.

– Есть, сэр.

Яков, пятясь, быстро стек с вершины и, пригнувшись, устремился к остальным. Но в точности выполнять распоряжение своего сюзерена он и не подумал, так как вскоре уже вновь был рядом. Андрей хотел было устроить ему разнос, но, заметив, как бывший каменотес упрямо сжал губы, понял, что тот не сдвинется с места.

– Ну и что я потом скажу Элли?

– А что я скажу миледи, сэр?

– Ладно, сначала выберемся отсюда, а потом ты будешь наказан. Джеф, если я вдруг забуду…

– Сомневаюсь, что вы хоть что-то забываете, сэр. Готовься, Яков.

– Есть готовиться! – Однако лицо воина просто светилось от счастья, словно его только что наградили перед строем.

Андрей вооружился оптическим прицелом от СКС. Сам карабин покоился в схроне в Новаке, а вот прицел он прихватил с собой, так как степь подразумевает большие расстояния и оптика совсем не помешает. За все прошедшее время под неусыпным контролем инквизиции воспользоваться им у него не получалось, сейчас же никто не мог ему помешать. Прицел был хорошим, десятикратным, так что видно было хорошо.

Ждать пришлось около двух часов. Все это время ничто не нарушало спокойствия – было очевидным, что имперцы не ожидают нападения. Если у них и высылались конные разъезды в степь, а это, скорее всего, именно так и было, то они либо безбожно прошляпили появление орды, либо были уже уничтожены. И в том и в другом случае степняки имели все шансы для того, чтобы осуществить внезапное нападение. Ворота крепости продолжали быть открытыми, правда, без присмотра их никто не собирался оставлять: десяток солдат исправно продолжал нести службу, и, насколько они смогли рассмотреть, обычных у людей послаблений при длительном и однообразном несении службы у имперцев не наблюдалось, а это говорило о просто-таки железной дисциплине. Из-за дальности расстояния Андрей не мог досконально рассмотреть их снаряжения, но из того, что он мог рассмотреть, ему было очевидно, что вооружение у солдат, именно солдат, а не воинов, было стандартным. У людей вооружение все же отличалось: сохранялся общий принцип – панцирь, кольчуга или кожаный доспех, – но и качество и исполнение не имели общего стандарта, ибо даже в одном небольшом отряде можно было встретить все эти типы доспехов, – здесь же прослеживалась именно стандартизация. То есть эта армия полностью содержалась за счет казны и оснащалась строго единообразно. Само по себе только это уже внушало опасения: что-то будет дальше.