Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время
Шрифт:
Изменилось мнение и относительно характера хозяйства каллипидов. Если раньше их считали оседлыми земледельцами, занимавшимися также скотоводством и рыболовством, то ныне распространено представление о каллипидах как о полукочевниках. В связи с этим намечается тенденция искать археологические памятники каллипидов лишь среди курганных некрополей. Так, А.С. Русяева и М.В. Скржинская предлагают связывать с каллипидами курганы V–III вв. до н. э., исследованные на территории от г. Николаева до Новой Одессы, хотя несколько ранее археологами было высказано мнение относительно принадлежности памятников этого района ализонам (Ковпаненко Г.Т., Бунятян Е.П., 1978, с. 149). В.М. Отрешко считает памятниками каллипидов и сходных с ними по образу жизни ализонов небольшие временные стоянки кочевников, известные в нижнем Побужье и далее на север вплоть до лесостепи. Вполне справедливым мне представляется
М.И. Артамонов (1949, с. 150) видел в каллипидах не особое племя, а выходцев из самых разных племен Скифии, как кочевых, так и оседлых. К.К. Марченко (1983, с. 67–78) поддерживает этот вывод и предлагает видеть в каллипидах варваров, обосновавшихся в греческих поселках нижнего Побужья. Однако мне представляется, что здесь допускается явное насилие над текстом Геродота, в котором каллипиды выступают как самостоятельный этнос.
Локализация ализонов (алазонов) зависит от локализации горького источника — Эскампея, которая до сих пор спорна, и от того, какое именно сближение Буга и Днестра принимается во внимание. Чаще всего землями ализонов считается северная окраина степи между Бугом и Днестром. По К.К. Шилику, южная граница должна была проходить в районе впадения р. Синюхи в Южный Буг или южнее, северная — в истоках Эксампея (р. Гнилой Еланец). Там же примерно берут начало истоки рек Мертвовода и Громаклеи — притоки Ингула, а также Черного Ташлыка.
Б.А. Рыбаков северную границу ализонов проводит по границе степи и лесостепи от г. Первомайска на Буге на запад через Балту к излому Днестра. В широтном протяжении он предполагает кочевание ализонов между Днестром и Ингулом или Ингульцом. Примерно так же размещал ализонов М.И. Артамонов. Б.А. Рыбаков считает западными соседями ализонов, кроме агафирсов, еще и тиритов (1979, с. 125). С этим положением трудно согласиться, так как Геродот называет тиритами греков, живших в устье Тиры (Геродот, IV, 51). Они хорошо известны археологически, находятся по левому берегу Днестровского лимана, т. е. далеко от тех мест, где жили ализоны. А.И. Тереножкин и В.А. Ильинская связывают с ализонами Молдавскую группу памятников в лесостепи междуречья Днестра и Прута, что явно находится в противоречии как с Геродотом, так и с археологическими материалами (Тереножкiн О.I., Iллiньска В.А., 1971, с. 34). Молдавскую группу, скорее всего, следует исключать из пределов Геродотовой Скифии и считать принадлежавшей агафирсам, основные земли которых размещались в северо-западной Румынии по р. Марешу (Мелюкова А.И., 1954, с. 101, 102; Рыбаков Б.А., 1979, с. 125–126).
Археологические памятники в предполагаемом районе расселения ализонов пока не изучены, если не считать ализонскими курганы VI–V вв. до н. э. нижнего Побужья, которые, как говорилось выше, могли принадлежать каллипидам.
Скифы-пахари жили выше ализонов и к западу от Днепра. Это единственное безусловно оседлое земледельческое племя, которое большинство исследователей локализует в исконно земледельческом районе лесостепи между Южным Бугом и Днепром, там, где находятся поселения, городища и курганы Днепровской Правобережной и Побужской локальных групп (Либеров П.Д., 1951, с. 178 сл.; Тереножкiн О.I., Iллiньска В.А., 1971, карта 3). М.И. Артамонов в ранних работах связывал со скифами-пахарями археологические памятники Буго-Днестровского междуречья, т. е. Западноподольскую группу памятников (1949а, с. 155). В последней своей книге он считал скифами-пахарями все оседлое земледельческое население лесостепи Восточной Европы от Днестра до Дона (Артамонов М.И., 1974, с. 94).
Б.Н. Граков предполагал, что скифы-пахари обитали где-то на северной окраине степи в Буго-Днестровском междуречье, и не связывал с ними какие-либо археологические памятники (1971а, с. 17).
Б.А. Рыбаков вслед за Л. Нидерле считает, что обозначения племен «скифы-аротеры» и «скифы-георгой» употреблены Геродотом по отношению к одному и тому же народу, т. е. эти названия синонимы. Исходя из убеждения о существовании двух гилей, одна из которых находилась на р. Ворскле, а вторая — в низовьях Днепра, Б.А. Рыбаков размещает пахарей и земледельцев там, где археологам известны лесостепные (в междуречье Днепра — Днестра и Ворсклинская) группы археологических памятников (Рыбаков Б.А., 1979, с. 127–144).
Замечу, однако, поскольку Геродот дает разные представления о территориях скифов-аротеров и скифов-георгой, трудно предполагать, что это
один и тот же народ, обозначенный двумя синонимами. Выявленная археологическая близость памятников правобережной лесостепной Украины и бассейна Ворсклы не может иметь решающего значения для локализации племен. Кроме того, помимо близких черт, между группами имеются и довольно существенные различия. Территориально наиболее вероятна локализация геродотовских пахарей в пределах Днепровской Правобережной и Побужской групп археологических памятников.Что касается скифов-георгой, то, если строго следовать за Геродотом, их невозможно оторвать от нижнего Днепра. Наиболее близким к истине мне представляется размещение этого племени на обоих берегах нижнего Приднепровья. Отсутствие поселений VI–V вв. до н. э. в этих районах лишь подтверждает предположение В.И. Абаева о том, что георгой не земледельцы, а кочевники или полукочевники. Связать с георгой какие-либо группы курганов, исследованных в нижнем Поднепровье, пока не представляется возможным.
Ряд исследователей предлагает видеть область обитания скифов-земледельцев в посульско-донецкой лесостепи (Ильинская В.А., 1968, с. 174), что плохо согласуется с Геродотом.
Основным населением степи были скифы-номады и скифы царские. Спорность идентификации рек Пантикапа, Гипакириса и Герроса с современными реками привела к разногласиям во мнениях ученых относительно локализации этих племен и границы между ними. Ясно лишь, что область кочевников располагалась к востоку от Днепра, вероятно, до Северского Донца, тогда как скифы царские жили в северной части Приазовья и степном Крыму (Граков Б.Н., 1971а, с. 14 и карта; Тереножкiн О.I., Iллiньска В.А., 1971, с. 128, карта; Рыбаков Б.А., 1979, с. 115).
М.И. Артамонов помещал скифов-кочевников в степном Крыму (1949а, с. 142, 144; 1974, с. 70). На современном уровне наших знаний археологические памятники скифов-кочевников и скифов царских разделить невозможно. Вместе с тем нельзя не отметить, что археология свидетельствует о принадлежности к каким-то кочевым скифским племенам населения степных просторов не только к востоку от Днепра и в степном Крыму, но и к западу от Днепра вплоть до нижнего Дуная. Эта территория, по Геродоту, входила в пределы исконной, или старой, Скифии, однако никаких племен на ней он не называет. Пет ясных свидетельств о насельниках степей Днестро-Дунайского междуречья и у более поздних античных авторов. Правда, Помпоний Мела (II, 7), как уже говорилось выше, называет реку Асиак (Тилигул), а между ней и Тирасом помещает племя асиаков, близкие упоминания асиаков содержатся у Клавдия Птолемея (III, 5, 6) и Плиния (Естественная история, IV, 82). Однако неизвестно, к какому именно времени относятся источники, использованные этими авторами. М.И. Ростовцев полагал, что в географической и этнографической картине, нарисованной Мелой, нет поздних источников и добавлений, но вряд ли можно относить упоминание об асиаках к геродотовскому времени, иначе Геродот должен был упомянуть и реку, и племя. Но даже если асиаки и населяли названные земли в эпоху, близкую к Геродоту, все равно мы ничего не знаем об этом племени и его отношении к населению Скифии VI–V вв. до н. э., поскольку этнографическая характеристика асиаков отсутствует.
Известные в настоящее время археологические памятники VI–V вв. до н. э., т. е. геродотовского времени, ясно показывают, что западная граница скифских кочевий в то время шла по нижнему Дунаю и низовьям Прута, там, где он течет по степи. Далее на юг и запад начинались земли гетов. Предложенное В.А. Ильинской и А.И. Тереножкиным расширение территории Геродотовой Скифии вплоть до Олта явно ошибочно, поскольку на ней нет скифских памятников, а известны лишь фракийские (Мелюкова А.И., 1969, с. 61 и сл.).
Нет у исследователей единого мнения относительно этнической принадлежности населения нижнего Дона (Танаиса), где, по Геродоту, проходила восточная граница Скифии. Выявленные здесь археологические памятники VI–III вв. до н. э. и прежде всего Елизаветовское городище и его могильник V–III вв. до н. э. одни археологи связывают с меотами (Каменецкий И.С., 1965а, с. 18; Граков Б.Н., 1971, с. 17), другие — с сарматами (Гайдукевич В.Ф., 1963, с. 297–298), третьи — со скифами (Артамонов М.И., 1949а, с. 29–30; Шилов В.П., 1962, с. 69; Брашинский И.Б., Марченко К.К., 1984), а четвертые предполагают смешанный скифо-меото-савроматский состав населения (Смирнов К.Ф., 1964а, с. 265–267; Шелов Д.Б., 1970, с. 69–70).