Стервам слова не давали

 -- Нет, я пью их сырыми. Дома у нас готовят только кофе, который ты, собственно уже опробовал.

 После упоминания о кофе, желудок издал требующий звук и бактерии в нём, несколько раз пнули обладателя оного по слизистой, мол, поторапливайся, ты здесь не один.

 -- Ладно, давай готовить яичницу. Ты не против?

 -- Это для меня как деликатес, так что давай. А что там у вас с мамой? Серьёзно? Я, в смысле, с её стороны, с тобой мы вроде как разобрались.

 -- С её стороны тоже всё серьёзно, но по поводу моих планов, она не в курсе. И ты не спеши её радовать. – Нахмурился Филя и недоброжелательно взмахнул ножом, который взял для измельчения внезапно обнаруженной зелени.

 -- Не знаю тогда... мама, она сложный человек в плане длительных отношений. Предпочитает не затягивать, скажем так. Хотя... – Андрей задумался, почесал коротко стриженный затылок. – Хотя сам тот факт, что ты ночевал у нас кое о чём говорит.

 -- Вот как? – Зажевав веточку зелёного укропа, Филя загрузил всё, что с таким усердием измельчал и посвятил своё внимание юному эксперту в отношениях. – И что в этом удивительного?

 -- Ты. Здесь. Но-че-вал.

 -- И-и?

 -- И ты первый мужчина на моей памяти, кому удалось уломать маму на подобный номер. Да ещё и не был изгнан после ночи любви.

 -- Серьёзно? А это мысль... молодец! Ты просто кладезь информации. Я твой должник.

 -- С тебя спарринг. – Не задумываясь выдвинул парень свои условия, а Филя от такой наглости прифигел.

 -- Что?

 -- Спарринг.

 -- Губу закатай, малыш.

 -- Это моё условие.

 -- Условия будешь дружбанам ставить, а ты сейчас с кем разговариваешь?

 -- Э-м... с будущим папой? – Воспользовался стервец информацией и Филя быстро пожалел, что поделился ею так рано.

 -- Вот именно. И ты не смотри, что у меня тренировочных часов мало. Весовую категорию и опыт ещё никто не отменял.

 -- Ладно, тогда этот разговор откладываем до лучших времён. Больше ничего ты от меня о маме не узнаешь.

 -- Огонь выключай, торгаш. – Рыкнул Филя, понимая, что против пацана не попрёшь.

 -- Вот и славненько. – Потёр руки Андрей, предвкушая скорый бой, достал лопатку и быстро разложил приготовленную яичницу по заранее подготовленным тарелкам.

 -- Что ещё я должен знать?

 -- Ну, таким мелочи как цветы и побрякушки маму не берут, это не будет иметь никакой ценности в плане развития отношений, но приятно будет точно.

 -- Допустим, только ты, давай, что-нибудь посущественнее.

 -- А если посущественнее, то её сразу нужно брать в оборот, пока не почувствовала свою власть, потому что в таком случае она превратиться в диктатора и сказать что-то против её слова будет нереально.

 -- Это лучше.

 Филя уплетал яйца и думал, думал. Он и сам догадывался, что с Ларисой всё не так просто, потому и медлил, приучал её к своему присутствию в её жизни, а вот теперь всё стало на свои места. И малец, безусловно, прав, церемониться с ней будет большой ошибкой, а вот показать, кто в доме главный, это вполне реально.

 -- Слушай, а когда мама придёт, во сколько, говоришь, пришёл? В восемь?

 -- В восемь, только мама не придёт.

 -- С чего ты взял?

 -- Хотя бы с того, -- задумчиво произнёс Андрей, застыв с вилкой у рта, -- что уже почти одиннадцать, а в двенадцать начинается смена. Выходной у мамы всего один и он не сегодня, а завтра. Так что она не придёт.

 -- Отлично! А почему ты мне сразу об этом не сказал? – Филя бросил и вилку и нож, осушил уголки губ поданной Андреем салфеткой и успел надуться и нахмуриться.

 -- Так ты не спрашивал, а сразу: называй меня папой! Да я и не думал, что это важно. Если уж она тебя дома оставила.

 -- Ладно, посуду помоешь, -- на ходу крикнул он Андрею, который успел пожалеть, что пригрел и накормил родственничка, -- я к Ларисе. И ей ни лова, как договаривались.

 -- Иди уже, герой-любовник.

 И герой пошёл, точнее поехал, потому что успеть хотелось до начала смены. Разговор предстоял непростой, но стратегически важный в завоевании главенства и доверия, поэтому на месте он был уже через полчаса. Вошёл через служебный вход, для охранника хватило одного взгляда, и сразу пришла мысль, что тут поувольнять всех к чёртовой матери пора: кого попало в ресторан пускают. На кухне уже весело щебетали две посикушки, на Филю посмотрели с интересом, но когда он остановился у кабинета Ларисы, притихли.

 -- Чтобы полчаса никто и близко не подходил. – Рыкнул он и те дружно и синхронно кивнули. – Дурдом!

 Выйти на шум на кухне я не успела, моя дверь быстро открылась и в проходе появился недовольный Филя, но вызвал не удивление, а умиление, зол он, видите ли.

 -- Доброе утро, родная, что ты тут делаешь?

 -- Доброе, Филипп Аркадьевич, у меня к вам тот же вопрос.

 Такое приветствие его совсем не обрадовало и через пару секунд мои руки были лишены возможности двигаться, а размякшее от знакомого запаха тело, отказывалось сопротивляться.

 -- Лариса, -- вкрадчиво начал он, взглядом изучая моё лицо, глаза, словно проверяя на наличие повреждений, -- какого чёрта? Ты спала вообще?

 Не спала и не собиралась, Филя оказался мощнейшим энергетиком, поэтому всё утро я трудилась на благо Лёнчика, который даже не завтракал, в предвкушении дегустации. Но Филе этого знать не стоит.

 -- Разве я похожа на робота? – Усмехнулась, ластясь о колючую щетину, путая в ней свои волосы. – Спала, только недолго. Разве у тебя такого не бывает, что на работу хочется, что просто сил нет?

 -- В утро, когда я просыпаюсь с красивой девушкой? Нет, не бывает. И просыпаться один после такой ночи я не имею привычки, поэтому ты мне кое-что должна.

 Поцелуй не заставил себя ждать, не такой как ночью, не такой как после работы, более глубокий, более напористый, как его приказ, как моё подчинение. Долгий, мучительный, отнимающий силы, а затем характерные движения бёдер и то, что упирается мне в живот, явно требует внимания.

 -- Филя, работа, -- проскулила я, освободив на секунду свои губы.

 -- Уже Филя, так быстро? А как же Аркадьевич? – Между короткими поцелуями, которыми осыпал мою шею и грудь, шептал он. – И причём здесь работа? Разве ты не знаешь, как полезен утренний секс?

 -- Филя, здесь негде...

 Я пыталась, я старалась, но отпираться было просто бессмысленно. Вы когда-нибудь пытались противостоять толпе, наполняющей вагон в метро? Так вот, возбуждённый Филя это то же самое, непреодолимое обстоятельство.

 -- Стол, четыре ровные стены, а тебе негде?