Стигма ворона
Шрифт:
Тяжелый кулак обрушился парню под челюсть.
— Я бы мог убить тебя, но мне это ни к чему, — прохрипел орел ему на ухо, стараясь выкрутить нож из руки. — Только победа дингира над дингиром имеет значение. Поэтому я просто изобью тебя до полусмерти, выколю глаза, подрежу на руках и ногах сухожилия и в таком виде отнесу к моему господину, чтобы он прикончил тебя по-быстрому и без хлопот, когда того пожелает… И ты умрешь…
Эш задыхался. Он все еще извивался под тяжелым, будто чугунным стигматиком, жадно хватая ртом воздух. Но тут в заломленной руке
И это — все? Конец?
Битвы не будет? Неужели победа достанется этой вонючей падали, и он позволит превратить себя в чью-то забаву?..
Злость вместе с желанием выжить полыхнула в Эше, как пламя, в которое плеснули факельного масла.
Его тело словно расширилось, пытаясь вместить проснувшуюся внутри стихию. Стигма запылала.
«У тебя все еще достаточно сил, чтобы использовать освежевание! — каркнул вдруг ворон Эшу. — Растворись в ярости! Растворись в своем гневе и сними с врага лицо! Сейчас! Или ты умрешь!..»
— Я не умру… — просипел Эш. — Я не умру!..
Но стигматик явно считал, что битва уже закончена.
Стиснув парню горло, он потянулся к темневшему в траве змеиному клинку, чтобы довести свою победу до конца.
И тут Эш почувствовал, как невидимый теплый кокон окутал его тело. Плечи будто раздались, кожа приобрела красновато-бронзовый оттенок, пальцы на руках отяжелели из-за длинных черных когтей.
Ему впервые удалось измениться физически.
Не долго думая, Эш прямо голой рукой вцепился в живот своему врагу.
Острые когти вошли в мякоть, как пять отточенных клинков. Орел громко вскрикнул от внезапной боли. Хлынувшая из раны кровь попала Эшу на лицо.
Вырвав кусок мяса у врага из брюха, парень резко приподнялся и опрокинул противника наземь.
А потом вонзил свое новое оружие врагу в лоб, в точности повторяя движение, которым ворон менял себе лица там, в темном мире.
Когти мягко погрузились в лобную кость, как нож входит в хлеб.
Рука Эша засветилась красным, а вопль стигматика раздвоился, словно из его горла одновременно кричали и человек, и птица.
«Одним движением убей обоих. Убей обоих! Прямо сейчас! Не медли!..» — прохрипел ворон.
И Эш рванул мякоть с лица противника вниз, к подбородку, сдирая кожу прямо вместе с мышцами с беспомощно белого черепа.
Сильная судорога волной прошла по телу стигматика, и его вопль оборвался.
Враг вытянулся в траве и затих.
А Эш, тяжело дыша, не моргая смотрел на обезображенную голову. Кровавая маска свисала с подбородка мертвецу на перепачканную грудь. Трава вокруг стала грязной от крови — как и руки Эша, на которых медленно таяли очертания черных когтей.
Казалось невероятным, что такая сила может быть в реальном мире. Но тем не менее она существовала, и принадлежала Эшу.
И тут в его тело внезапно хлынула чужая энергия.
От нее в груди мгновенно стало тесно, дыхание перехватило и даже голова пошла кругом, а энергия смерти все прибывала и прибывала. Стигма на спине нестерпимо жгла, и
Эшу показалось, что эта уже знакомая боль как будто разрослась, и теперь от нее становилось жарко не только на лопатке…Через минуту движение потоков остановилось.
Эш был переполнен.
Ворон довольно расхохотался.
«Ты наконец-то смог убить духа, — прохрипел дух. — Теперь-то ты понял, какова на вкус настоящая победа? А теперь забери у него то, что теперь по праву принадлежит тебе, как стервятнику.»
— Разве я еще не все собрал с него?.. — искренне удивился Эш.
«Ты — да. А вот я — нет. Мне нужно переварить мертвечину, и тогда я смогу принять отпечаток какой-нибудь способности побежденного тобой духа. Правда, не могу обещать, какой именно — тут уж как повезет.»
От удивления у Эша открылся рот.
— В смысле? Как это ты можешь перенимать чужие способности?.. Разве они не индивидуальны?..
«Я перенимаю не саму способность, а ее образ, наполняя своим содержанием. Скоро поймешь, как это происходит.»
Эш развел руками и присвистнул.
— Ну ты даешь. И почему ты тогда все еще не самый могучий дух среди всех? Ведь за свою долгую жизнь ты мог бы уже изучить все классы духов, какие существуют на свете!
«Потому что чужие отпечатки я запоминаю не навсегда, а на время. Потом я их забываю».
— Потом — это когда?.. — спросил Эш, насторожившись.
«Когда меняю носителя, — невозмутимо ответил ворон. — А теперь открой стигму своего врага и положи на нее ладонь, пока последние осколки мертвого духа еще не рассеялись…»
Эш встал. Поднял с травы свой нож, любовно вернул его в ножны. Потом перевернул мертвеца на живот и положил руку на побледневшую стигму у орла на плече.
И тут же невольно одернул ее, как если бы коснулся раскаленного железа.
Символ на коже стигматика исчез. Зато на ладони Эша теперь светилась отметина в виде вензеля орла. Линии с каждым мгновением становились все тоньше, а потом и вовсе растаяли.
— Я одного не понял, — проговорил Эш, трогая пальцем место у себя на ладони, где только что виднелся чужой знак. — Ты же умеешь столько всякой разной чухни. Так почему же тебя считают «небоевым духом»?..
«Человеческий род обладает очень короткой памятью, — неожиданно резко ответил ворон. — Небоевых духов не бывает, Эш. Мы все рождены для битвы. И духи земли, и духи времени — абсолютно все. Вот только битвы у нас были разные…»
— И в чем была особенность твоей? Почему ты такой… странный?..
«А ты еще не понял? — насмешливо протянул ворон. — Ну ничего, скоро сам догадаешься…»
— Как обычно, — буркнул Эш.
Времени на разговоры уже не оставалось.
Нужно было поскорей убираться отсюда. Он и так слишком задержался. Наверняка пара патрулей уже выдвинулась в район зиккурата и принялась осматривать заросли.
Эш поднялся и хотел было вернуться к тому дереву, у корней которого оставил свой лук перед броском в ближний бой, но тут его взгляд упал на оттопыренный карман мертвеца.