Стихи и поэмы
Шрифт:
НА ВИСЕЛИЦУ КОРОЛЕЙ!
Нет больше Ламберга 1— кинжал покончил с ним.
Латура 2вздернули. Теперь черед другим.
Все это хорошо, прекрасно — спору нет!
Народ заговорил — и вот залог побед.
Но мало двух голов! Смелей, друзья, смелей!
На виселицу королей!
1 Ламберг Франц Филипп (1791—1848) — граф, генерал австрийской
2Латур Теодор Байе (1780—1848) — австрийский министр; повешен в Вене революционным народом в октябре 1848 г.
Косарь скосил траву — но завтра вновь она
В полях расстелется, свежа и зелена.
Садовник обрубил деревья — через год
Их ветви новые дают и цвет и плод.
Когда корчуешь лес — не оставляй корней.
На виселицу королей!
Когда же наконец, о глупая земля,
Возненавидишь ты и свергнешь короля?
О, неужели я в народ мой не волью
Неисчерпаемую ненависть мою?
Клокочет, как прибой, она в груди моей.
На виселицу королей!
Природа яд взяла, чтоб кровь его создать,
Преступной подлостью его вскормила мать,
В позоре он зачат, и жизнь его — позор,
Чернеет воздух там, куда он кинет взор,
Гниет земля, как труп, вокруг его костей.
На виселицу королей!
Война свирепствует во всех концах страны,
Пылают города, деревни сожжены,
От воплей в воздухе немолчный гул стоит, —
Довольна жатвой смерть, один король не сыт —
Виновник стольких бед, убийств и грабежей.
На виселицу королей!
Напрасно льешь ты кровь, о мой народ-герой!
Корону с головы, и голову долой!
Не то чудовище поднимется опять,
Тогда придется все сначала начинать.
Покуда время есть, о жертвах пожалей.
На виселицу королей!
Всем — наша дружба, всем — прощенье и привет.
Одним лишь королям вовек прощенья нет.
И если некому повесить их — добро!
Я саблю отложу, оставлю я перо,
Сам стану палачом, но только бы скорей!
На виселицу королей!
Дебрецен, 1848 г.
В КОНЦЕ ГОДА
Старый год, итак, уходишь?
Порожнем уходишь? Стой!
Под землею — мрак могильный,
Надо бы туда светильню —
Песнь мою возьми с собой.
Вновь, испытанная лира,
Службу я тебе задам.
Ты со мной с поры ребячьей, —
Что же нам сказать в придачу
К прежде сказанным словам?
Если славилась ты звуком,
Оправдайся пред молвой.
Заслужи былое мненье
И торжественность мгновенья
Звука важностью удвой.
Ну
а вдруг последний вечерЭто на твоем веку?
Может быть, потрогав струны,
В угол я тебя засуну
И назад не извлеку?
Я в солдаты записался
И на поприще большом
Распрощусь с тобой покуда
И стихов писать не буду —
Или только палашом.
Ну, так разбушуйся, лира!
Выйди вся из берегов.
Пусть струна с струною сцепит
Смех и стон и плач и лепет,
Спутай жизнь и смерти зов!
Будь как буря, пред которой
Дубы с корнем — кувырком,
Или расчеши полоску
Еле слышным, как расческа,
Бороздящим ветерком.
Будь как зеркало и в лицах
Жизнь мою восстанови
С первым возрастом начальным
На глубоком дне зеркальном
И бездонностью любви.
Душу вывороти, лира!
Вспомни солнца мотовство
И обеими руками
Сей слабеющее пламя
В час захода своего.
До последних замираний
Звуков сдерживай раскат, —
И в горах времен, пожалуй,
Твой аккорд, как гул обвала,
В будущности повторят.
Дебрецен, 1848 г
В НОВОГОДНИЙ ДЕНЬ 1849 ГОДА
...И вот в сорок девятый год
Вступает Венгрия, в борьбе изнемогая.
Зловещей тьмой закрытый небосвод
Не погасил звезды родного края.
Пускай моя изранена рука —
Она сжимает рукоять клинка.
И каждый мой удар оставит след —
Кровавую печать на много лет.
Да будет этот след клеймом стыда.
И пусть, когда настанет час великий —
Последний час небесного суда, —
На лбу злодея будет он уликой.
Пусть, черные дела запечатлев,
Он на убийц обрушит божий гнев,
Чтоб не избегли справедливой кары
Те, чьей рукой задушены мадьяры!
Но мы суда господнего не ждем.
Когда еще он будет — неизвестно.
И столько раз мы слышали о том,
Что милостив и благ отец небесный,
Так бесконечна к нам его любовь,
Что он простит проливших вашу кровь.
И потому над бешеными псами
Последний суд вершить мы будем сами!
Дебрецен, 1849 г.
В БОЮ
Разгневана земля,
Разгневан небосвод —
Кровь льется по земле,
И солнце пламень льет.
Вечерняя заря
Вся в пурпуре встает.
Вперед, венгерцы, в бой!
Вперед, войска, вперед!
Закат глядит на нас