Стихи

* * * Были липы, люди, купола. Мусор. Битое стекло. Зола. Но смотри - среди разбитых плит Уж младенец выполз и сидит, И сжимает слабая рука Горсть сырого теплого песка. Что он вылепит? Какие сны? А года чернеют, сожжены... Вот и вечер. Нам идти пора. Грустная и страстная игра. 1943 Илья Эренбург. Стихотворения. Москва, "Советская Россия", 1972.

* * * Умрет садовник, что сажает семя, И не увидит первого плода. О, времени обманчивое бремя! Недвижен воздух, замерла вода, Роса, как слезы, связана с утратой, Напоминает мумию кокон, Под взглядом оживает камень статуй, И ящерицы неп 1000 остижен сон. Фитиль уснет, когда иссякнет масло, Ветра сотрут ступни горячей след. Но нежная звезда давно погасла, И виден мне ее горячий свет. Илья Эренбург. Стихотворения. Москва, "Советская Россия", 1972.

* * * Нет, не забыть тебя, Мадрид, Твоей крови, твоих обид. Холодный ветер кружит пыль. Зачем у девочки костыль? Зачем на свете фонари? И кто дотянет до зари? Зачем живет Карабанчель? Зачем пустая колыбель? И сколько будет эта мать Не понимать и обнимать? Раскрыта прямо в небо дверь, И, если хочешь, в небо верь, А на земле клочок белья, И кровью смочена земля. И пушки говорят всю ночь, Что не уйти и не помочь, Что зря придумана заря, Что не придут сюда моря, Ни корабли, ни поезда, Ни эта праздная звезда. 1938 Илья Эренбург. Стихотворения. Москва, "Советская Россия", 1972.

ДОЖДЬ В НАГАСАКИ Дождь в Нагасаки бродит, разбужен, рассержен. Куклу слепую девочка в ужасе держит. Дождь этот лишний, деревья ему не рады, Вишня в цвету, цветы уже начали падать. Дождь этот с пеплом, в нем тихой смерти заправка, Кукла ослепла, ослепнет девочка завтра, Будет отравой доска для детского гроба, Будет приправой тоска и долгая злоба, Злоба - как дождь, нельзя от нее укрыться, Рыбы сходят с ума, наземь падают птицы, Голуби скоро начнут, как вороны, каркать, Будут кусаться и выть молчальники карпы, Будут вгрызаться в людей цветы полевые, Воздух вопьется в грудь, сердце высосет, выест. Злобу не в силах терпеть, как дождь, Нагасаки. Мы не дадим умереть тебе, Нагасаки! Дети в далеких, в зеленых и тихих скверах,Здесь не о вере, не с верой, не против веры, Здесь о другом - о простой человеческой жизни. Дождь перейдет, на вишни он больше не брызнет. 1957 Илья Эренбург. Стихотворения. Москва, "Советская Россия", 1972.

* * * Наши внуки будут удивляться, Перелистывая страницы учебника: "Четырнадцатый... семнадцатый... девятнадцатый... Как они жили!.. Бедные!.. Бедные!.." Дети нового века прочтут про битвы, Заучат имена вождей и ораторов, Цифры убитых И даты. Они не узнают, как сладко пахли на поле брани розы, Как меж голосами пушек стрекотали звонко стрижи, Как была прекрасна в те годы Жизнь

Никогда, никогда солнце так ярко не смеялось, Как над городом разгромленным, Когда люди, выползая из подвалов, Дивились: есть еще солнце!.. Гремели речи мятежные, Умирали ярые рати, Но солдаты узнали, как могут пахнуть подснежники За час до атаки.

Вели поутру, расстреливали, Но только они узнали, что значит апрельское утро. В косых лучах купола горели, А ветер молил: обожди! минуту! еще минуту! Целуя, не могли оторваться от грустных губ, Не разжимали крепко сцепленных рук, Любили - умру! умру! Любили - гори, огонек, на ветру! Любили - о, где же ты! где? Любили - как могут любить только здесь, на мятежной и нежной звезде. В те годы не было садов с золотыми плодами, Но только мгновенный цвет, один обреченный май! В те годы не было "до свиданья", Но только звонкое, короткое "прощай". Читайте о нас - дивитесь! Вы не жили с нами - грустите! Гости земли, мы пришли на один только вечер. Мы любили, крушили, мы жили в наш смертный час, Но над нами стояли звезды вечные, И под ними зачали мы вас. В ваших очах горит еще наша тоска. В ваших речах звенят еще наши мятежи. Мы далеко расплескали в ночь и в века, в века Нашу угасшую жизнь. Март 1919 Илья Эренбург. Стихотворения. Москва, "Советская Россия", 1972.

* * * Был тихий день обычной осени. Я мог писать иль не писать: Никто уж в сердце не запросится, И тише тишь, и глаже гладь. Деревья голые и черные На то глаза, на то окно,Как не моих догадок формулы, А все разгадано давно. И вдруг, порывом ветра вс 1000 пугнуты, Взлетели мертвые листы, Давно истоптаны, поруганы, И все же, как любовь, чисты, Большие, желтые и рыжие И даже с зеленью смешной, Они не дожили, но выжили И мечутся передо мной. Но можно ль быть такими чистыми? А что ни слово - невпопад. Они живут, но не написаны, Они взлетели, но молчат. 1957 Илья Эренбург. Стихотворения. Москва, "Советская Россия", 1972.

* * * Я знаю: будет золотой и долгий, Как мед густой, непроходимый полдень, И будут с гирями часы на кухне, В саду гудеть пчела и сливы пахнуть. Накроют к ужину, и будет вечер, Такой же хрупкий и такой же вечный, И женский плач у гроба не нарушит Ни чина жизни, ни ее бездушья. [1940] Илья Эренбург. Стихотворения. Москва, "Советская Россия", 1972.

* * * Мне никто не скажет за уроком "слушай", Мне никто не скажет за обедом "кушай", И никто не назовет меня Илюшей, И никто не сможет приласкать, Как ласкала маленького мать. Март или апрель 1912 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

О МОСКВЕ Есть город с пыльными заставами, С большими золотыми главами, С особняками деревянными, С мастеровыми вечно пьяными, И столько близкого и милого В словах: Арбат, Дорогомилово... Февраль или март 1913 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

ВОЗМЕЗДИЕ Она лежала у моста. Хотели немцы Ее унизить. Но была та нагота, Как древней статуи простое совершенство, Как целомудренной природы красота. Ее прикрыли, понесли. И мостик шаткий Как будто трепетал под ношей дорогой. Бойцы остановились, молча сняли шапки, И каждый понимал, что он теперь - другой. На Запад шел судья. Была зима как милость, Снега в огне и ненависти немота. Судьба Германии в тот мутный день решилась Над мертвой девушкой, у шаткого моста. Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * Я не трубач - труба. Дуй, Время! Дано им верить, мне звенеть. Услышат все, но кто оценит, Что плакать может даже медь? Он в серый день припал и дунул, И я безудержно завыл, Простой закат назвал кануном И скуку мукой подменил. Старались все себя превысить О ком звенела медь? О чем? Так припадали губы тысяч, Но Время было трубачом. Не я, рукой сухой и твердой Перевернув тяжелый лист, На смотр веков построил орды Слепых тесальщиков земли. Я не сказал, но лишь ответил, Затем что он уста рассек, Затем что я не властный ветер, Но только бедный человек. И кто поймет, что в сплаве медном Трепещет вкрапленная плоть, Что прославляю я победы Меня сумевших побороть? Июль 1921 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

ГОНЧАР В ХАЭНЕ Где люди ужинали - мусор, щебень, Кастрюли, битое стекло, постель, Горшок с сиренью, а высоко в небе Качается пустая колыбель. Железо, кирпичи, квадраты, диски, Разрозненные, смутные куски. Идешь - и под ногой кричат огрызки Чужого счастья и чужой тоски. Каким мы прежде обольщались вздором! Что делала, что холила рука? Так жизнь, ободранная живодером, Вдвойне необычайна и дика. Портрет семейный,- думали про сходство, Загадывали, чем обить диван. Всей оболочки грубое уродство Навязчиво, как муха, как дурман. А за углом уж суета дневная, От мусора очищен тротуар. И в глубине прохладного сарая Над глиной трудится старик гончар. Я много жил, я ничего не понял И в изумлении гляжу один, Как, повинуясь старческой 1000 ладони, Из темноты рождается кувшин. 1938 или 1939 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

В ЯНВАРЕ 1939 В сырую ночь ветра точили скалы. Испания, доспехи волоча, На север шла. И до утра кричала Труба помешанного трубача. Бойцы из боя выводили пушки. Крестьяне гнали одуревший скот. А детвора несла свои игрушки, И был у куклы перекошен рот. Рожали в поле, пеленали мукой И дальше шли, чтоб стоя умереть. Костры еще горели - пред разлукой, Трубы еще не замирала медь. Что может быть печальней и чудесней Рука еще сжимала горсть земли. В ту ночь от слов освобождались песни И шли деревни, будто корабли. 1939 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.