Стихия огня (Иль-Рьен - 1)

— На колени, сэр.

Капитан слышал, как взвелась пружина капкана, и, повинуясь второй натуре, непринужденно подчинился приказу.

Дензиль небрежно улыбнулся и неслышно сказал что-то Роланду; молодой король хихикнул и сразу побагровел от смущения. Томас видел, что Роланд еще не пьян, но определенно движется к этому состоянию и готов прозакладывать все что угодно — причиной тому являлся Дензиль.

Роланд потеребил надорванные кружева на манжете и обратил к капитану свои темные большие глаза.

— Что там поделывает сейчас моя мать?

— Отдыхает, ваше величество, — ровным голосом ответил Томас с самым невозмутимым видом. В зале все притихли, придворные следили за происходящим с тем завороженным интересом, который всегда вызывает чужое несчастье и страх за свою голову.

— А моя королева? Мой кузен утверждает, что она отказывается разделить здесь мое общество.

Интересно, слышала ли сама Фалаиса о том, что успела отказаться разделить общество Роланда, подумал Томас. Наверное, нет.

— Ей нездоровится, ваше величество, и ваша мать потребовала, чтобы королева осталась в своих комнатах.

Явная ложь, однако он не собирается отдавать юную королеву на растерзание волкам ради собственного спасения. Если только этот вопрос не сделается академическим в самое ближайшее время.

Роланд воскликнул:

— О! — Даже сейчас он понимал, что Фалаиса не осмелится нарушить непосредственное распоряжение Равенны. Однако Дензиль толкнул короля локтем, что заставило стражников, стоявших за креслами, крепче взяться за рукоятки мечей. И Роланд спросил: — А как моя сестра?

— Она в казармах гвардии, ваше величество.

Дензиль праздно крутил одно из колец. Руки его чуть дрожали вероятнее всего, от волнения. Он сказал:

— Люди видели, как она обмазывала кровью притолоки и стойки дверей вашей казармы. Итак, зачем она это делала?

Какого черта… откуда мне знать?

— Я этого не знаю, ваше величество. — Ответ его предназначался непосредственно Роланду, и он заметил, как Дензиль напрягся от гнева. Ничего плохого сделать она не могла; прокляв дом, даже Каде не стала бы ночевать в нем. А она явно не делала секрета из своих действий. Ее поступок скорее напоминал пиршественную практику какого-нибудь из чужеземных культов, отправляемых в городе.

Роланд в растерянности потирал подлокотники кресла, обдумывая свой следующий ход. Фамильярно склонившись, Дензиль что-то шепнул на ухо королю, уголком глаза приглядывая за Томасом. Роланд рассмеялся с виноватым видом.

В ответ Томас позволил себе напустить на лицо легкую скуку. Старания Дензиля вывести его из равновесия скорее сказывались на стоявшем позади герцоге-альбонце, слышавшем его реплику.

Наконец Роланд произнес:

— А не вы ли приказали ей сделать это?

— Зачем мне это, ваше величество? — Томас всегда полагал, что, если уж ему придется порадовать своей смертью королевскую натуру, — сделать это надлежит самым скандальным, возмутительным и политически неприемлемым образом — по возможности, для максимального числа персон. Исчезновение в недрах Альбонской башни не входило в число подходящих сценариев.

Роланд медлил с ответом. Закусив губу, он внимательно посмотрел на своего кузена.

Дензиль встал и направился вокруг королевского кресла, оказавшись наконец за спиной Томаса. Оттуда невидимый капитану герцог промолвил:

— Мы не знаем, какую роль она сыграла в приключившемся нападении.

Томас не отводил глаз от Роланда:

— При отступлении из Главной прихожей она едва не погибла. — Подобная защита была опасна для них обоих, однако капитан не представлял, что именно задумал Дензиль.

Роланд явно удивился:

— Неужели?

Оказавшийся слишком близко к капитану Дензиль отвел в сторону его волосы, открывая жемчужную серьгу в правом ухе:

— Подарок вдовствующей королевы, должно быть?

Дверь отворилась, и в ней с поклоном появился рыцарь:

— Простите, ваше величество.

Дензиль отступил от Томаса. Роланд нервно шевельнулся в кресле:

— Что там?

— Королева… Вдовствующая королева прислала за капитаном Бонифасом, она незамедлительно требует его к себе.

Все взоры в комнате обратились к Роланду, большая часть присутствующих великолепно понимала последствия. Томас подумал: «Не искушай судьбу, парень, тебе еще рано». Утомленная и гневливая Равенна распоряжалась самым сильным войском из тех, что присутствовали во дворце, в ее руках был и арсенал. Но если Роланд просто по глупости подтолкнет ее к междоусобице, то в таком случае он не заслуживает даже права жить, а не то что быть при этом еще и королем.

Роланд пристально поглядел на рыцаря. Дензиль хотел было заговорить, но Роланд резким жестом заставил его умолкнуть и промолвил:

— Ну что ж, отлично, ступайте.

Томас встал, поклонился и покинул комнату. В полном молчании он забрал свое оружие у рыцарей, карауливших на лестничной площадке, и, спустившись по лестнице, увидел Мартина, беспокойно расхаживающего у внешней стены.

Поравнявшись с ним, Томас спросил:

— Передай королеве, что ты видел меня снаружи и я буду у нее буквально через несколько мгновений.

Мартин кивнул:

— Слушаюсь, сэр, — и бегом направился через двор. Томас поспешил в противоположную сторону, вдоль стены башни к месту, укрытому глубокой тенью, откуда отлично видна была дверь.

Закутавшись в плащ, он сложил руки, разглядывая сумрачные облака на небе. Прохладный ветерок теребил волосы на затылке, капитан размышлял о предательстве и убийстве.

И все же он больше узнал от Дензиля, чем мог герцог узнать от него. Дензиль решил, что поймал капитана, был в этом даже уверен. Он пытался спровоцировать Томаса на сопротивление. Усиленно добивался, чтобы Роланд с Равенной вцепились в глотки друг другу; ему нужен был хаос во дворце.

Дензиль ожидал сопротивления…

Он забрал ключ-камень с его места или же приказал это сделать. Нечего думать о том, как Дензиль сумел найти его. Это выяснится позже. Быть может, он сам и убил доктора Брауна. А у меня нет даже ни одного доказательства против него…

Столь колоссальное предательство могло оправдываться в глазах Дензиля только единственным приобретением.

Молодой герцог Альсенский уже многое получил от Роланда. Захочет ли он расстаться со своим прочным положением ради сомнительных претензий на престол, да еще опираясь на помощь чужеземного чародея? Но можно ли в самом деле считать прочным положение Дензиля? Или, что более важно, считает ли его таковым сам Дензиль? Все-таки Роланд — сын не только Равенны, но и Фулстана. И он в любое время — просто по прихоти — может послать Дензиля на смерть. Кроме того, король еще молод; в будущем он может обнаружить ту же изменчивость нрава, что и его отец.