Стихийник
Шрифт:
– Что тебя тревожит? – Эльф чутко уловил ее состояние.
– Не хочу сейчас об этом говорить, – сквозь полудрему пробормотала Дитрия.
Эллериеля она знала очень давно. Однажды, в самом начале ее карьеры мастера, когда она только начинала ездить по окраинам государства гномов, собирать талантливую молодежь и подбирать себе помощников, на нее устроили покушение. Люди, отвечавшие тогда за направление интеграции в гильдии, увидели серьезную угрозу в неофитке, которую поддерживал сам архимаг, и попытались устранить препятствие. Они сделали заказ гильдии убийц. Дитрия тогда чудом осталась жива. Ее спасло лишь то, что рядом с местом покушения в лесной глуши ночевал недавно покинувший Лес эльф-целитель, который и не дал потухнуть уже
Эллериель быстро вернул долг. Он немало помог Дитрии в борьбе против человеческих интеграторов. Откуда же знали эти глупые людишки, что эльф-целитель не только массирует по вечерам спинки им и их подругам, но и внимательно запоминает, о чем они говорят, да и подбросить может какую-нибудь мелочь, наводящую остальных гномов на мысль о том, что «клиент» интересуется запрещенными областями магических знаний. Много ведь для этого не нужно: парочка случайных фраз, сказанных при том или ином члене совета гильдии, несколько небольших листочков запрещенной книжки, найденные стражниками дома, – и готово правильное решение совета гильдии. Эльф выполнял поручения своей подруги тщательно и спокойно, ничуть не жалея тех, кому ломал судьбу, даже не задумываясь об этом. Идеальный исполнитель. Надежный и честный.
Дитрия никогда не верила в честность. Своего соратника нужно привязывать крепко. Вот и Эллариелю она однажды объяснила, что одно дело – порядки у народа длинноухих, когда рядовой эльф, исполняя распоряжения старшего в семье или клане, не должен задавать вопросов, но может быть спокоен за дальнейшую жизнь, ибо за все отвечает отдавший приказ, а другое… У гномов любого, кто выполняет такие поручения, как Эллериель для Дитрии, по меньшей мере изгоняют, а то и вовсе уничтожают усилиями специальной личной стражи правителя. Причем независимо от того, был ли он сам инициатором или выполнял чье-то поручение. Дитрия улыбнулась, вспомнив, как потемнели во время этого разговора глаза эльфа. Но он ничего не сказал. Лишь кивнул, выразив готовность и дальше ревностно выполнять поручения подруги. Ей даже стало немного стыдно со временем. Ничего, каждый верный пес должен чувствовать поводок, за который его можно дернуть. А как иначе доверять партнеру, тем более близкому?
Холеное аристократическое лицо, томные большие глаза, длинные светлые волосы, гибкая, стройная фигура, мягкая, завораживающая речь – разве может устоять сердце женщины перед таким чудом природы? И Эллериель тогда был вовсе не против. Какое-то время им было хорошо вместе. Но оказалось, что эльф «очень даже не против» и с другими девушками, да и Дитрия в это время активно строила свою карьеру, дорастая до главного интегратора гномов, гроссмейстера интеграционной магии. Так пылкие интимные отношения переросли в область дружеской взаимопомощи. Дитрия и ее ученики постоянно рассказывали своим заказчикам о способностях эльфа как целителя, а Эллериель помогал ей следить за своей внешностью (возраст ведь за три сотни лет перевалил, а она до сих пор выглядит тридцатилетней), снимал усталость и раздражение, находился рядом, если было тяжело на душе. Вот только она никогда не спрашивала, что сам Эллериель думает по поводу их взаимоотношений. Зачем? И так все ясно.
И почему мужчины такие требовательные? Казалось бы, умна, богата, симпатична, не старуха, в постели кое-что умеет… Что еще нужно этим странным созданиям от подруги? Да, требовательна, чуть-чуть капризна, но все женщины таковы. Однако не остаются мужчины рядом надолго. Уходит куда-то любовь. И как удобно, что в такие минуты можно позвать своего эльфа. Эллериель не был навязчив, но всегда приходил по первому зову, изгоняя боль из души и утешая ее, причем не только массажем… Да, умеют длинноухие заниматься этим! После общения с эльфом любой гном или человек долго
будет казаться пресным.К сожалению, иногда эльф куда-то исчезал, порой надолго. Однажды целых десять лет не появлялся. Она уже и ждать перестала, но в один прекрасный день он вошел в ее дом, сделал обычную процедуру (и еще кое-что), и их отношения пошли по старой колее, словно и не было никакого перерыва.
Тем временем внешний массаж плавно перетек во внутренний, и еще долгое время из спальни Дитрии раздавались характерные звуки, издаваемые женщиной в моменты наивысшего наслаждения.
– Ты меня беспокоишь. – Эллериель гладил голову Дитрии, уютно устроившейся у него на груди.
– Что ты имеешь в виду? – несколько недовольно спросила та и покрепче обняла эльфа.
– Не забывай, я целитель, кроме того, знаю тебя чуть ли не лучше самого себя. И, судя по всему, ты влюбилась.
– Вот как? – задумчиво пробормотала магиня. И через несколько секунд раздумий ответила: – Даже если и так, что с того?
– Эх, Ди! – Эльф потрепал ее голове. – Я ведь беспокоюсь о тебе, а ты что-то в этот раз долго никак не решишься. Кто он? Надеюсь, достоин тебя?
Женщина фыркнула:
– Я не уверена, что вообще стоит о нем говорить.
– Что, все так серьезно?
– Повторяю тебе, – Дитрия легонько стукнула кулачком эльфа по груди, – я не хочу об этом говорить. Кроме того, я уверена, что ты ошибаешься.
– Все, что касается твоих чувств, для меня не составляет тайны, – не согласился Эллериель, – и если дело действительно обстоит так, то тебе лучше что-то с этим сделать. Как хоть его зовут?
– Мондрид, – после непродолжительного молчания неохотно ответила Дитрия. Рука эльфа лишь на мгновение замерла и тут же продолжила гладить волосы женщины. Дитрия заминки не заметила. – И не влюбилась я в него. Просто весь день просидела рядом с ним, и вспомнилось мне далекое время, когда мы еще были никем. Вот тогда я действительно была влюблена в него.
– А это, часом, не глава внешней разведки?
– Давай поговорим об этом в другой раз, а? – Она просительно посмотрела на своего друга.
– Хорошо, – покладисто согласился эльф, – но я не отстану от тебя, пока ты не определишься со своими чувствами. Это встреча с ним тебя расстроила? – спросил он вроде бы о другом, но продолжая окучивать заинтересовавшую его тему.
– Да нет. – Дитрия вздохнула и, наконец отпустив эльфа, откинулась на спину. – Тут другое.
Некоторое время в комнате стояла тишина. Эльф молча ждал продолжения.
– Подозреваю, что меня хотят подсидеть в совете. Как-то все одно к одному складывается.
– Неужели? – удивился эльф. – Не преувеличиваешь ли ты? Уж больно велики твои заслуги перед гильдией. Вряд ли кто-то решился бы плести интриги против тебя.
– Ну посуди сам… – Дитрия перевернулась на живот и положила голову на скрещенные руки. – Мондрид протаскивает в совет никому не известного мага, причем человека. Ладно бы это, но в качестве основного направления для него назначают интеграцию. Я разузнала немного об этом маге – ему больше подошла бы магия целительства или боевая. С другой стороны, я почитала его теоретическую работу – сильная вещь. Хоть и видно, что к ней приложили руки интеграторы из гильдии – я, кстати, узнала руку одного из моих бывших учеников, – основная идея явно пришла извне, возможно, действительно ее разработал этот человек.
– А откуда он взялся? – заинтересовался эльф.
– Не знаю, – пожала плечами Дитрия. – Вроде как его откуда-то привез Васа их’Васандир. Мой источник информации лишь обмолвился об этом, почему-то эта тема нежелательна для обсуждения.
– А Васа приехал аккурат перед праздником Эррих-Нонтариэль, – пробормотал эльф.
– Что? Откуда ты знаешь? – удивилась магичка.
– Извини, – смущенно улыбнулся Эллериель, – просто я тогда был в городе и случайно увидел их прибытие. Но это ведь не все? Что еще тебя смущает?