Стихийное бедствие

— Я думаю, она будет русской и очень похожей на тебя. — Он протянул к ней руки, и Анюта спрыгнула с камня прямо в его объятия. Несколько мгновений они стояли молча, не отводя взглядов. Пальцы итальянца впились в ее плечи, он потянулся губами к ее губам, но Анюта вывернулась и осуждающе посмотрела на него:

— Все, Джузеппе, все! Я ведь ясно тебе сказала: хочу попробовать с Юрием Ивановичем. Возможно, у нас что-то получится.

Джузеппе ничего не ответил, лишь развел руками и изобразил на лице огорчение.

Они подошли к столбику, на который была наброшена лодочная цепь. Джузеппе подтянул лодку ближе к берегу и перебрался в нее. Проверил запас горючего, порылся в тюках и вытащил две банки мясных консервов, пакет сухого печенья и две литровые упаковки яблочного сока.

— Живем, Анюта, — торжествующе воскликнул он. — Теперь с голоду не пропадем.

Он передал продукты Анюте, а сам продолжал возиться в лодке. И через пару секунд извлек на свет божий автомат и подсумок с четырьмя гранатами и запасными магазинами.

— Гляди как вооружился, — покачал головой Джузеппе, — только этот арсенал лучше хранить под подушкой, а не в лодке. А то взяли, как последнего сопляка, в постели, сонным. А может, с похмелья ничего не соображал.

Итальянец выбросил на берег небольшой саквояж и выпрыгнул следом. Присев на корточки, он ковырнул перочинным ножом замок, и тот, щелкнув, раскрылся.

— Смотри, из-за чего его пытали! — Джузеппе вытащил из саквояжа тугую пачку долларов и заглянул вовнутрь. — Оказывается, Кузьмич был подпольным миллионером, а среди «беркутов» оказался тот, кто знал о его увлечениях.

— Но как можно было заработать здесь такие деньги? — изумилась Анюта. — Он же простой сторож!

— Наркотики, Анюта, — покачал головой Джузеппе, — сквозь руки Кузьмина проходили огромные партии гашиша и даже героина. Он хорошо знал свое дело и носил кличку Саламандра. Эта тварь, как известно, и в воде не тонет, и в огне не горит. Интерпол давно охотился за ним, и все оперативные документы шли с красным уголком. Это подчеркивает их особую важность.

— А ты откуда знаешь? — подозрительно спросила Анюта. — Сам Кузьмич рассказал, что ли?

— Было дело, — неопределенно ответил Джузеппе и тут же перевел разговор в другое русло:

— Я сейчас проверю лодку и отправлюсь за Галиной Ивановной.

Лучшего убежища нам не найти. Думаю, вам придется подождать меня здесь некоторое время.

— Что ты задумал? Я решила, что мы отправимся через озеро немедленно?

— Нет. — Джузеппе отвел взгляд. — Надо кое-что сделать. — Он прошел чуть в сторону и вытянул из-под камней две плоские канистры. — Вот и бензин, о котором ты беспокоилась. Здесь хватит обогнуть все озеро по окружности.

— Джузеппе, не уходи от ответа, — произнесла требовательно Анюта, — говори, что ты задумал?

— Видишь ли… — Джузеппе поскреб в затылке и нерешительно посмотрел на девушку. — Конечно, есть определенный риск, но если вы дадите мне слово, что носа не высунете из бухты, то я…

— Что — ты? — нетерпеливо перебила его Анюта. — Что — ты? Говори яснее, не толки воду в ступе!

— Рация у Кузьмича выведена из строя, — сказал глухо Джузеппе и отвернулся. — Я хочу вернуться и проверить домик директора и его заместителя.

Но вряд ли там что-нибудь найду.

— Как ты узнал, что она выведена из строя? — продолжала допытываться Анюта. — Может, там небольшая поломка или Кузьмич сам ее отключил на время?

Джузеппе улыбнулся:

— Там бы и ты догадалась, что она никогда не будет работать. Ее просто-напросто расстреляли из автоматов. Аппаратура разбита вдребезги.

— Черт! — выругалась Анюта. — Значит, эти мерзавцы взорвут перемычку и мы не сможем им помешать?

— В принципе мы должны спешить, если считаем себя здравомыслящими людьми. Еще несколько часов, и озеро превратится в бурлящий котел. А потом от него останется с десяток мелких луж да трясина, которая под солнцем очень быстро окаменеет.

Если мы не успеем перебраться в Киргизию на этой посудине, придется идти пешком вокруг озера, а это почти шестьдесят километров по горам и лесам. Галина Ивановна точно не выдержит.

— Но мы не должны уйти просто так, — упрямо сказала Анюта. — Мы должны как-то помешать.

Постой, я где-то читала. Индейцы передают свои сигналы с помощью одеяла. Накрывают им костер, затем с разными интервалами выпускают дым на свободу. У Кузьмича найдется одеяло. Мы можем попытаться передать сигнал SOS.

— Анюта, радость моя, — улыбнулся печально Джузеппе. — Я тоже про это читал. У Сетон-Томпсона, кажется. Во-первых, сам он вряд ли когда передавал сигналы подобным образом. Это все красивые выдумки романистов, рассчитанные на скудный опыт городских жителей. Во-вторых, из Киргизии нас вряд ли заметят. А если и заметят, никто не посмеет лезть на территорию чужого государства, пускай все горит здесь ясным пламенем. Им нужна официальная просьба о помощи и масса других дипломатических формальностей. В-третьих, «Черные беркуты» первыми заметят дым и примчатся на турбазу. Ведь они оставили здесь своего часового. И тогда всем нам крышка. Горло они режут профессионально. Постой! — вдруг хлопнул он себя по лбу. — Кажется, есть идея. Но сейчас я привезу сюда Галину Ивановну, а потом мы обсудим, насколько она реальна и выполнима в нашем положении.

— Но… — попыталась возразить Анюта.

Только Джузеппе ее не слышал. Он забрался в лодку, выбросил тюки на берег и включил мотор. Минута — и лодка, подняв крутую волну, миновала бухту и словно нырнула под скалу. Джузеппе, правда, успел махнуть ей рукой и что-то весело крикнуть на прощание. Но Анюта не разобрала, что именно: звуки ударились о скалы и запрыгали по камням, как семечки на горячей сковороде, самовольно смешиваясь в дикие и нелепые сочетания.

Минут через десять она вновь услышала стрекотание мотора. Лодка вынырнула из-под скалы. И Анюта подумала, что Джузеппе даже не пришлось снимать ветровое стекло, что в их положении было весьма нелегко сделать. И приняла это за добрый знак. Возможно, черная полоса в их жизни плавно переходит в светлую? И тут же испугалась: зачем опять загадывает наперед? Разве жизнь не научила ее, что слишком сладкие мечты превращаются затем в череду слишком горьких испытаний…

Лодка причалила к берегу. Галина Ивановна сидела на жестком сиденье с пакетом сока в руках и абсолютно счастливым лицом. Анюта подала ей руку. Хохлушка с трудом выбралась на берег. Лицо ее продолжало сиять, как надраенная пряжка на ремне моряка.

— Анюта, девочка, — произнесла она радостно, — как удачно все получилось. Джузеппе рассказал, как вы нашли эту лодку и доллары. Я думаю, мы должны их немедленно разделить. Все какая-то компенсация того, что мы пережили.

— Мне придется вас огорчить, — подал голос Джузеппе. Он привязал лодку и теперь поднимался к ним с консервами в руках. — Доллары придется оставить здесь. Иначе нас задержат на границе и тут же их конфискуют, если не хуже… У нас ведь нет документов, подтверждающих, что это наши личные деньги.