Стихотворения и поэмы

Я не в силах сказать, как сгибаются лодыжки моих ног и в чем

причина моего малейшего желания,

В чем причина той дружбы, которую я излучаю, и той, которую

получаю взамен.

Я поднимаюсь к себе на крыльцо и останавливаюсь, чтобы

подумать, верно ли, что оно существует,

Вьюнок за моим окном больше радует меня, чем метафизика

книг.

Увидеть зарю!

Маленький проблеск света заставляет увянуть огромные

и прозрачные тени,

Воздух так приятен на вкус.

Полеты нашей неугомонной вселенной, молчаливо и невинно

резвящейся, вновь и вновь источающей влагу,

Несущейся вкось и высоко и низко.

Нечто, чего я не вижу, кажет сладострастные свои острия,

Моря ослепительно яркого сока разливаются по небу.

Охваченная небом земля смыкается с ним ежедневно,

Сверху с востока я слышу мне брошенный вызов,

Дразнящий меня насмешкой: по-твоему, ты - властелин?

25

Огромное, яркое солнце, как быстро ты убило бы меня,

Если бы во мне самом не всходило такое же солнце.

Мы тоже восходим, как солнце, такие же огромные, яркие,

Свое мы находим, о душа, в прохладе и покое рассвета.

Моему голосу доступно и то, куда не досягнуть моим глазам,

Когда я шевелю языком, я обнимаю миры и миллионы миров.

Зрение и речь - близнецы, речь не измеряется речью,

Она всегда глумится надо мной, она говорит, издеваясь:

"Уолт, ты содержишь немало, почему ты не дашь этому выйти

наружу?"

Ну, довольно издеваться надо мною, слишком много придаешь

ты цены произнесению слов,

Разве ты не знаешь, о речь, как образуются под тобою бутоны?

Как они ждут во мраке, как защищает их стужа?

Земля, расступающаяся перед моими вещими воплями,

Я первопричина всех явлений, все они у меня в равновесии,

Мое знание в моем живом теле, оно в соответствии со смыслом

всего естества,

Счастье (пусть всякий, кто слышит меня, сейчас же встанет

и пойдет его искать).

Не в тебе мое основное достоинство, я не позволю тебе отнимать

у меня подлинную личность мою,

Измеряй миры во вселенной, но не пытайся измерить меня,

Только взглянув на тебя, я вызову в тебе самое лучшее.

Ни писание, ни речь не утверждают меня,

Все, что утверждает меня, выражено у меня на лице,

Даже когда мои губы молчат, они посрамляют неверующих.

26

Теперь я буду слушать, только слушать,

Все, что услышу, внесу в эту песню, пусть она обогащается

звуками.

Я слышу бравурные щебеты птиц, шелест растущей пшеницы,

болтовню разгоревшихся щепок, на которых я варю себе

пищу,

Я слышу свой любимейший звук, звук человеческого голоса,

Я слышу, звуки бегут сообща, все вместе или один за другим,

Звуки города и звуки природы, дневные звуки и звуки ночей,

Многословные разговоры юнцов со своими друзьями, громкий

смех рабочих за едой,

Озлобленный бас расторгаемой дружбы, еле слышный шепот

больного,

Судью, прижимающего руки к столу, когда его побелевшие губы

произносят смертный приговор,

Выкрики грузчиков, разгружающих судно, припев матросов,

отдающих якоря,

Колокола, что возвещают пожар, грохот быстро бегущих

пожарных машин с бубенцами и цветными огнями,

Свисток паровоза, громыханье подходящего поезда,

Тягучие звуки марша в голове многолюдной колонны, люди

шагают попарно

(Они идут воздать почести какому-то трупу, к их флагам

привязаны ленты из черного крепа).

Я слышу виолончель (эти скорбные жалобы юного сердца),

Я слышу пронзительные звуки корнета, они торопливо

скользят ко мне в уши;

Сладкие-сладкие боли пробегают у меня по животу и по груди.

Я слышу хор, это опера.

Ах, это поистине музыка, которая мне по душе,

Тенор, широкий и свежий, как мир, наполняет меня всего,

Звуки, что льются из его округленного рта, наполняют меня

до краев.

Я слышу хорошо обработанный голос сопрано,

Оркестр кружит меня в бешеном вихре, он мчит меня кругами

Сатурна,

Он исторгает у меня такие экстазы, каких я и не подозревал

в себе прежде,

Он несет меня на всех парусах, я болтаю босыми ногами, их

лижут ленивые волны,

Он хлещет меня яростным градом, и я задыхаюсь,

Я захлебнулся медвяным морфием, он схватил меня за горло

и душит,

А потом освобождает меня, чтобы я чувствовал загадку загадок,

И это зовется у нас Бытием.

27

Быть, существовать в любом обличье - что это такое?

(Мы вращаемся все время по кругу и вечно приходим назад),

Когда мы в начале пути, недурно побыть и моллюском в крепкой

раковине.

Крепкой раковины нет у меня,

Стою ли я или хожу, все мое тело покрыто быстрыми,

расторопными щупальцами,

Они схватывают каждый предмет и проводят его сквозь меня,

и это не причиняет мне боли.

Я просто ощупываю пальцами, шевелюсь и сжимаю

и счастлив,

Прикоснуться своим телом к другому - такая безмерная

радость, какую еле может вместить мое сердце.

28

Прикоснуться, не больше? и вот я уже другой человек,

В мои жилы врываются эфир и огонь,

И то коварное, что таится во мне, перебежчиком спешит им

на помощь,

И молния играет в моем теле, испепеляя то, что почти - я сам,

И руки-ноги мои цепенеют от злобных возбудителей похоти,

Они жаждут выжать из меня всю мою кровь, которой сердце