Стихотворения и поэмы

552. ЕНИСЕЙ-ИОНЕССИ

На огромном просторе ты рокочешь, как песня, Горы вбив под себя, в себе отразив города, Это ты, Ионесси, это ты, Ионесси, Еннсей-Ионесси, Большая вода! Ты родился Бий-Хемом, Ка-Хемом в Саянах, Между скал высоченных, кряжей или круч, Оттолкнувшись от них, а точнее — отпрянув, Улуг-Хемом зовешься, красив и могуч. Ты седой и зеленый, ты синий и светлый. Пусть навеки мне память моя сохранит: Ты великий и грозный, простой и заветный, А в оправе твоей лишь тайга да гранит. Ветер пену твою, словно флаги, полощет, Солнце смотрит с зенита, волну голубя, И краса разнотравья, да сосновые рощи, Да венок из народов украшает тебя. Всё, что было преградой, ты сбил, Ионесси, Покорив всё на свете, что мог и не мог, И, оставив тайгу, ты прошел мелколесьем, Дальше в тундру влетел, где лишайник да мох. А потом в океан ты врываешься с ходу, И теперь не одни, и теперь не одни Засверкали твои величавые воды — Океанские волны целуют они. И окончен поход, нет его многотрудней, К океану ты вышел — порукой тому. Верст на двести по фронту столкнулся с ним грудью, Но по дружбе, По-братски, Как равный ему! 1960

553. «Вот так бывает на картине…»

Вот так бывает на картине: Был нерушим ночной покой, И месяц, будто ломтик дыни, Повис над сонною рекой. И не казалась даже страшной Покоем взятая тайга. Он был смешным, почти домашним, Он был не ломтик, а серьга. Всю жизнь цыган такую носит, И я на том себя ловлю, Что, может, он ее забросил В каком-то бешеном хмелю. 1960

554. БАЙКАЛ

Славное море…

Из песни

Тешу сердце игрою Слов, что сам отыскал… Это кто за горою? За горою Байкал. Улетайте, тревоги, Будь свиданья пора! Пусть уходит с дороги, Разобьется гора! Сотню раз или двести О тебе я слыхал. Здравствуй, друг мой по песне, Синеволный Байкал! Ты лазурью наполнен — С нею ты молодой. Синеволный — до молний, А с ними — седой. Только горы глядятся В твои зеркала, Только звезды роятся Над тобой без числа! Да ветрища кочуют, Засекая коней, Да туманы ночуют В зюйдвестке твоей! Отпылав на раздолье И снова горя, Вижу, очи сокольи, Вижу, брови собольи Целует заря. Ты со мной и в разлуке Раздели бытие. Над тобою не руки, А сердце мое. 1960

555. ЕЛЕНКА (ОСТРОВОК НА БАЙКАЛЕ)

Над ней лазурно в небе, Не слышно непогод. Она плывет, как лебедь, Как белый пароход. …Еленочка, Еленка, Ты просто хороша. Сейчас в тебе, Еленка, Живет моя душа. Уж мне не выйти сразу Из этого кольца — Ведь рядом ходят сказы, И сказам нет конца! 1960

556. ПЕРЕСЕЛЕНЦЫ

Под Братском вижу горы те же, Всё те же вольные пути, К ним земляки из Заонежья Уже готовятся прийти. Уже сердца там слышат зовы, Юлит шелонник у дверей, Уже готовятся с Азова, С других распахнутых морей. Близки известья о победе, О ней и мне сказать дано… Сейчас по дну морскому едем: Была дорога — будет дно. А море в каплях где-то дремлет, Оно невидимо для нас. А старики родную землю Целуют много, много раз. Они уже переселенцы, Щепоть земли у них в платках, А с петухами полотенца Лежат глубоко в сундуках. Какие выйдут перемены, В каком просторе заревом? …Река им машет белой пеной, Как будто белым рукавом. 1960

557. «Не знаю равной ей по силе…»

Не знаю равной ей по силе, Она как чудо из чудес… Представь-ка, друг, сейчас Россию Без этой самой Братской ГЭС! Без исполинского размаха Того, кто смел из рода в род, Того, не знающего страха, Кто называется народ! Я здесь угадывал в огромном Свершенье и своей мечты. Нигде не видел я подобной Индустриальной красоты. О ней в грядущие столетья Молва пойдет из рода в род, И никогда не даст стареть ей Его Величество Народ! 1960

558. «У Шумовых сегодня шумно…»

У Шумовых сегодня шумно, Но всё понятно, что к чему. И скажем так: не многодумно, Но многопесенно в дому. И я в застолице пирую И, как положено в роду, Напропалую удалую — По крови свой — в черед веду. Потом, когда отголосили, Отбушевали, как в бою, — Читаю им свою «Россию», Всю до былиночки свою! И вижу, вдруг в какой-то главке Дрожит, Ломается Строка, И в орденах с широкой лавки Приподымается Лука. Сказал: «Покуда не безмолвны, Покуда дружбой дорожим, Давайте выпьемте по полной, А после этой — как решим!» Так и свершили. Под баяны Не уставали песни петь, Пока не начали Саяны И лиловеть, И розоветь! Как будто годы боевые Мы подняли на рамена, Как будто видели Россию В те времена, В те времена. Как будто в битве под Погостьем, Под Шлюшенем иль подо Мгой Россия, встав с великой злостью, Идет, слепя врагов пургой. 1961

559. САЯНА

В Туве, куда ни гляну я,— Всё синь да синева… Саянами, Саянами Обложена Тува. У них Тува в подножии, Годам потерян счет, О них легенды сложены И сложатся еще! Они с Тувою слитые, Как с бурею волна, И в честь их самовитые Даются имена. И в стих, темнея косами, В молву и из молвы Идет она, раскосая, Саяна из Тувы. Мне это имя нравится, И я его беру, Оно гремит, как здравица, На свадебном пиру! 1961

560. ВВЕРХ И ВНИЗ ПО ЕНИСЕЮ

Небо частый дождик сеет, Мы плывем по Енисею: Лесорубы — Лесолюбы, Плотогоны — Ветрогоны, Смолокуры — Бедокуры, Да рыбачки с Енисея, Да туристы-ротозеи, Да солдаты отпускные… Ну, какие снятся сны им? А солдаты и не спят, не спят, Раз бессонница — вовсю глядят На реку Енисей, На воды карусель, На цветы среди полянок, На девчонок-иркутянок. Больше дела — меньше слов! Потому солдаты и не видят снов!

* * *

Енисей — река глубокая, Вечерами вся в огнях. Мы бруснику краснобокую — Нарасхват на пристанях. Губы красили брусникой На такой реке великой, Где толпятся суда, Зябнут деревеньки, Где сто верст — ерунда, Сто рублей — не деньги!

* * *

Облака в пути насели, Поднялась со дна волна. В богатырском Енисее Раскрывается она — Сибирь — с большими трактами, С таким крутым характером, Что под стать сибирякам. И летит по берегам, По округе по всей, Распирая груди: Пусть крут Енисей, Но мы его скрутим! …Небо частый дождик сеет, Мы плывем по Енисею. 1961

561. АЛЕКСАНДРОВСКИЙ ЦЕНТРАЛ

Окружен большим забором Александровский централ… Из песни

Да, забором словно окантована, Названа центральной, то есть — главною. На тюрьме написано: «Основана…» До чего торжественно, не правда ли? …Этим самым трактом шли колодники, Шел народ холодненький, голодненький. Питерские шли сюда, московские… Туз на спинах главной был обновкою! А над ними месяц плыл подковою — С кандалами, что ли, она кована? А над ними месяц плыл горбатенький, А под ним жандарм летел усатенький… Рядом с трактом сосны встали в линию — То зеленые, то рыжие, то синие. А тюрьма уже была основана — Каторжная, Главная И новая!.. 1961