Стихотворения, не вошедшие в сборники
Шрифт:
«Ходит, дышит, вьется, трется между нами…»
Ходит, дышит, вьется, трется между нами
Черный человечек с белыми глазами.
Липой ли он пахнет, потом или сеном?
Может быть, малинкой, а быть может, тленом.
Черный ползунишка с белыми глазами,
Пахнущий постелью, мясом и духами,
Жертвочек ты ищешь, ловишь в водах мутных,
Любишь одиноких деток перепутных.
ЖИЗНЕОПИСАНИЕ НИКИ [2]
2
Ник = Никс = Николай II.
(Все примечания к тексту «Жизнеописание Ники» принадлежат С. П. Каблукову.)
«Нет, я не льстец!» Мои уста
Свободно Ника славословят.
Ни глад, ни мор, ни теснота,
Ни трус меня
Ты скромен, Ника, но ужель
Твои дела мы позабыли?
Преследуя святую цель,
Трудился с Филиппом [3] — не ты ли?
Ты победил надеждой страх,
Недаром верила Россия!
На Серафимовых [4] костях
3
Ф.— спирит, лечивший Ал<ександру> Ф<едоровну>, рождавшую только девочек.
4
После открытия мощей пр<еподобного> Серафима Саровского родился у Николая сын Алексей, очень болезненный.
Не ты ли зачал Алексия?
Не ты ль восточную грозу
Привлек, махнувши ручкой царской?
И пролил отчую слезу
Над казаками — в день январский? [5]
Толпы мятежные лились…
У казаков устали руки.
Но этим только начались
Твои, о Ник, живые муки.
Ты дрогнул, поглядев окрест,
И спешно вызвал Герра Витта… [6]
Наутро вышел манифест…
5
9 января 1905 года — манифестация рабочих с св<ященником> Гапоном во главе перед Зимним дворцом была разогнана казаками.
6
Гр<аф> С.Ю. Витте, инициатор манифеста 17 октября 1905 года.
Какой? О чем? Давно забыто.
Но сердце наше Ник постиг.
Одних сослал, других повесил.
И крепче сел над нами Ник,
Упрямо тих и мирно весел.
С тех пор один он блюл, хранил
Жену, Россию и столицу
И лишь недавно их вложил
В святую Гришину [7] десницу.
Коль раскапризится дитя,-
Печать, рабочие и Дума,-
Вдвоем вы справитесь, шутя:
Запрете их в чулан без шума.
7
Гриша = Григорий Ефимович Новых, прежде Распутин, ныне «придворный духовный собеседник» с жалованием в 12000 р. в год, по слухам едва ли неверным — любовник жены Ник<олая> и постоянный его советник во всем.
На что нам Дума и печать?
У нас священный старец Гриша.
Россия любит помолчать…
Спокойней, дети, тише, тише!..
И что нам трезвость, [8] что война?
Не страшны дерзкие Германы.
С тобою, Ники, без вина
Победоносны мы и пьяны.
И близок, близок наш тупик
Блаженно-смертного забвенья,
Прими ж дары мои, о Ник,
Мои последние хваленья.
<8
С 19 июля 1914 г. в России запрещена продажа вина и спиртных напитков, но пьянство уменьшилось мало.
Да славит всяк тебя язык!
Да славит вся тебя Россия!
Тебя возносим, верный Ник!
Мы богоносцы — ты Мессия!
От здешних Думских оргий
На фронт вагонит Никс,
При нем его Георгий [9]
И верный Фредерикс. [10]
Всё небо в зимних звездах.
Железный путь готов:
Ждут Никса на разъездах
Двенадцать поездов.
9
Георгиевская дума присудила ему знак ордена Георгия 4 степени.
10
Старый гр<аф> Фредерикс — министр Имп<ераторского> Двора — из немцев.
............................
На фронте тотчас слово
Он обратил к войскам:
«Итак, я прибыл снова
К героям-молодцам.
Спокойны
будьте, дети,Разделим мы беду -
И ни за что на свете
Я с места не сойду.
Возил сюда сынишку,
Да болен он у нас.
Так привезу вам Гришку
Я в следующий раз.
Сражайтесь с Богом, тихо,
А мне домой пора».
И вопят дети лихо:
«Ура! ура! ура!»
Донцы Крючков и Пяткин [11]
Вошли в особый пыл,
Но тут сам Куропаткин [12]
С мотором подкатил.
Взирает Ника с лаской
На храброго вождя…
В мотор садятся тряский,
Беседу заведя.
Взвилася белым дыбом
Проснеженная пыль
И к рельсовым изгибам
Запел автомобиль.
11
Два казака, отличившиеся особой военной удалью и жестокостью.
12
А. Н. Куропаткин — бывший главнокомандующий во время неудачной для нас Японской войны 1904 г., теперь командует армиями северо-западного фронта.
Опять всё небо в звездах,
И пробкой, [13] как всегда,
Шипят на ста разъездах
Для Ники поезда.
К семье своей обратно
Вагонит с фронта Никс.
И шамкает невнятно:
«В картишки бы приятно»-
Барон фон Фредерикс.
«Буря мглою небо» слюнит,
Завихряя вялый снег,
То как «блок» она занюнит,
То завоет, как «эс-дек».
В отдаленном кабинете
13
Поезда, ждущие Н<иколая>, затрудняют гражданское железнодор<ожное> движение.
Ропщет Ника: «Бедный я!
Нет нигде теперь на свете
Мне приличного житья!
То подымут спозаранку
И на фронт велят скакать, [14]
А воротишься — Родзянку [15]
Не угодно ль принимать.
Сбыл Родзянку — снова крики,
Снова гостя принесло:
Белый дядя Горемыкин [16]
В страхе едет на Село.
Всё боится — огерманюсь,
14
Частые поездки в действующую армию.
15
Предс<едатель> 4-ой Гос<ударственной> Думы камергер М. В. Родзянко надоедает Н<иколаю> своими предостережениями, требованиями, указаниями и пр.
16
Статс-секретарь И. Л. Горемыкин, бывший дважды после 1905 г. Председателем Совета Министров — последний раз с 1914 — февраль 1916 г., когда по рекомендации Распутина был уволен и заменен гофмейстером Борис<ом> Влад<имировичем> Штюрмером.
Или в чем-нибудь проврусь…
Я с французами жеманюсь,
С англичанами тянусь…
Дома? Сашхен [17] всё дебелей,
Злится, черт ее дери…
Все святые надоели -
И Мардарий [18] и Гри-Гри. [19]
Нет минуты для покоя,
Для картишек и вина.
Ночью, „мглою небо кроя“,
Буря ржет, как сатана.
Иль послать за Милюковым? [20]
17
Cашхен — и<мператри>ца Александра Феодоровна.
18
Мардарий — иеромонах черногорец, выдает себя за секретаря митрополита Черногорского, студент 4-го (?) курса здешней Д<уховной> Академии. Отличается особенным женолюбием и, по мнению женщин, красотою. При дворе является конкурентом Распутина.
19
Гри-Гри = Распутин.
20
Павел Николаевич Милюков — лидер конституционно-демократической партии. Историк. Депутат Думы всех 4-х созывов — известный общественный деятель.