Стихотворения, поэмы, трагедия

Гора блаженного Дженнара

Не ворожит: сухого жара

Замглилась тусклой пеленой.

Сквозит из рощ Челимонтана.

За Каракалловой стеной

Ковчег белеет Латерана

С иглой Тутмеса выписной.

Вблизи — Бальбины остов древний.

И кипарисы, как цари, —

Подсолнечники, пустыри:

Глядит окраина деревней.

Кольцом соседского жилья

Пусть на закат простор застроен —

Всё ж из-за кровель и белья

Я видеть Купол удостоен.

29 июля

11

Каникула, иль песья бесь...

Стадами скучились народы:

Не до приволья, не до моды.

А встарь изнеженную спесь

Она гнала в Эдем природы.

Лишь ящерице любо здесь,

В камнях растреснутых и зное,

Да мне. О ласковом прибое

Волны к отлогому песку

Я не мечтаю в уголку

Моей террасы отененной,

На град взирая воспаленный.

29 июля

АВГУСТ{*}

1

В ночь звездопад; днем солнце парит,

Предсмертным пылом пышет Лев.

Спрячь голову: стрелой ударит

Любовь небесная — иль гнев.

Был небу мил, кто дали мерил

Кометным бегом — и сгорел;

Кто «золотому блеску верил»,

Поэт, — и пал от жарких стрел.

В бестенный полдень столько милых

Теней глядится через смерть!

И сколько глаз в твоих светилах

Сверкнет, полуночная твердь!

И скольких душ в огнях падучих

Мгновенный промелькнет привет!

Угаснет пламень искр летучих,

Начальный не иссякнет свет.

А времена в извечном чуде

Текут. За гриву Дева Льва

С небес влачит. На лунном блюде

Хладеет мертвая глава.

2 августа

2{*}

Едва медовый справлен Спас,

Светает Спас Преображенский.

Спас третий — с вечери успенской.

Иванов день: всему свой час.

Крест, свет нагорный, Лика чудо,

С главой усекновенной блюдо:

Страстных святынь иконостас.

Мед с краю, горечь в сердце кубка.

Путь к обновленью естества

Доколе будет — с оцтом губка,

Усекновенная глава?

В юдоли слез трех райских кущей,

Как Петр восторженный, ищу,

Покинутый, к Мимоидущей

Тянусь и — сирота — ропщу,

Что, лишь в нетварном убеленье

Земля завидит свой Фавор,

Над полым гробом уж Успенье

Величит ангельский собор.

Преображенью праздник смежный,

Ты, риза белая души,

Ты, в зное вихрь Марии Снежной,

Пожар чистилища туши

И, след стопы лелея нежной,

Остылый пепл запороши.

5 августа

3{*}

С тех пор как путник у креста

Пел «De Profundis»^[1], — и печали,

И гимнам чужды, одичали

В безлирной засухе уста.

Благословенный, вожделенный

Я вновь увидел Вечный Град,

И римским водометам в лад

Взыграл родник запечатленный.

Не надолго. Был духу мил

Отказ суровый палинодий:

Прочь от языческих угодий

Он замысл творческий стремил.

Но в час, когда закат оденет

Полнеба в злато, хоровод

Взовьется ласточек, — вот, вот

Одна, другая вдруг заденет

Тебя крылом, в простор спеша:

Так ныне каждый миг летучий

Волной лирических отзвучий

Спешит напутствовать душа.

8 августа

4{*}

Все никнут — ропщут на широкко:

Он давит грудь и воздух мглит.

А мой пристрастный суд велит

Его хвалить, хвалить барокко,

Трастеверинцев соль и спесь,

Их р раскатистое, твердо