Стихотворения, поэмы, трагедия
Шрифт:
И безмолвных встреч Эрот.
Нег порою скоротечной
Тайну сладостную крой;
Поминая пыл сердечный,
Золотую лиру строй!»
135. LA LUNA SONNAMBULA[1]{*}
Луна течет во сне. О, не дыши — молчи!
Пусть дышат и дрожат и шепчутся лучи,
Пусть ищут и зовут и в дреме легкоперстой,
Спит непробудно мир и лунный ловит сон:
Луна зовет; Луну — зовет Эндимион
Во сне... Пусть соловей один поет разлуку:
Он не разбудит чар; он спит и внемлет звуку.
Полна всечувственным исканьем тишина.
Молчи: в душе дрожит Эолова струна,
Отзывная Луне, — к ней чутко простирает
Прерывный, бледный стон, тоскует, замирает.,
Как эхо близкое, душа, отлучена,
Таится… Близится, и льнет, и льнет Луна:
И, ей отронута, душа звенит, и млеет,
И сонный поцелуй, бессонная, лелеет.
136. ОСЕНЬЮ{*}
Ал. Н. Чеботаревской
Рощи холмов, багрецом испещренные,
Синие, хмурые горы вдали...
В желтой глуши на шипы изощренные
Дикие вьются хмели.
Луч кочевой серебром загорается...
Словно в гробу, остывая, Земля
Пышною скорбию солнц убирается...
Стройно дрожат тополя.
Ветра порывы... Безмолвия звонкие...
Катится белым забвеньем река...
Ты повилики закинула тонкие
В чуткие сны тростника.
137. ЖЕЛЕЗНАЯ ОСЕНЬ{*}
Где огневой поры
Червленец любезный?
О, золотой игры
Конец железный!
Дол потемнел и смур.
Как оружья, ржавы
С холма, где стебель бур,
Я вижу дубравы.
Легли весны бойцы
В сече бесполезной.
Где хмель и где венцы
На тризне железной?
Как харалужный строй,
Утесов отвесы,
Грозя, мелькнут порой
Из-за хмурой завесы.
138. ТРАМОНТАНА{*}
Если влажный воздух густ
Над поморием счастливым,
Над ленивым, горделивым, —
Дхну я буйным острым хладом
Из теснинных гулких уст;
Я низвергнусь по оливам
Светлосклонным водопадом,
Синеву неся заливам,
Расчищая небеса;
Взвею веяньем гульливым
Над раздольем волн измятым,
Всклочу зыбь руном мохнатым..
Пойте, сосен голоса,
По утесам оснеженным
Над полуднем остуженным!
Накреняйтесь, паруса!
139. НАРЦИСС {*}
помпейская бронза
Кто ты, прекрасный? В лесах, как Сатир одинокий, ты бродишь,
Сам же не чадо дубрав: так благороден твой лик.
Прелесть движений пристойных, убранной обуви пышность —
Всё говорит мне: ты — сын вышних иль смертных царей.
Чутко, свой шаг удержав, ты последовал тайному звуку
Стройным склоненьем главы, мерным движеньем перста:
Пана ли внял ты свирель, иль Эхо влюбленные стоны?
Говор ли резвых наяд? шепот ли робких дриад?
Праздную руку, едва оперев о бедро, прихотливо
Легким наплечным руном ты перевил, как Лиэй:
Дивный, не сам ли ты Вакх, лелеемый нимфами Низы,
Ловчий, ленивец нагой, нежных любимец богинь?
Или ты — гордый Нарцисс, упоенный мечтой одинокой,
В томном блуждающий сне, тайной гармонии полн?
К нимфе зовущей иди, ты, доселе себя не познавший,
Но не гляди, наклонясь, в зеркало сонной волны!
Ах, если ты не Нарцисс, то, свой лик отраженный увидев,
О незнакомец, — дрожу, — новый ты станешь Нарцисс.
140. ХУДОЖНИК И ПОЭТ{*}
Светел, мир отразив, как волна, бескорыстный художник.
В зыблемый образ глядясь, счастлив поэт: он Нарцисс.
Грустно-блажен художник-поэт! Он — небо и воды:
Ловит, влюбленный, свой лик, видит прозрачность и — мир.
141—143. СОВРЕМЕННИКИ{*}