Стихотворения том 2

Трудно быть и не быть совместно,

Дёргать ручками по указке

Ради зрителей, влипших в кресла,

Убеждённых, что Жизнь не сказка…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ну да, ну да, незнание – не сила,

Непониманье мысли – не вопрос,

Дождливый август тоже не обмылок,

А временный природный перекос.

Сойдёт вода Дунаем или Рейном,

Торнадо Алабаму подметут

И в рамку дней опять благоговейность

Разрушенную вставит красоту.

Пучинный зверь вщебенится в игривость,

Прибоем пятки нежно щекотнёт,

И вновь отель взметнётся над обрывом,

Как чайка, не прервавшая полёт.

Незнание на жертвенность согласно,

Непониманье душится ростком

Воскресшей жизни… а торнадо – частность,

Вломившаяся в защищённый дом…

Тысячелетья минут.

Археолог,

Взмахнув лопатой, врежется в бетон

И отсечёт от прошлого осколок

Противоборства дружеских сторон…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я проживаю в двух мирах:

Один обыденный и вязкий,

Другой – лиричная игра

С не зафальшивленною сказкой.

В одном долги и толкотня

И разговоры в хвост и в гриву,

Другой преследует меня

Своей фантазией игривой.

Просторно в нём, вольготно в нём!

Иду туда, куда желаю,

Свободным русским мужиком,

Не говорящим: хата с краю.

Не с краю! Я участник дел,

Изложенных на лист бумажный:

И Соловей в лесу свистел,

И я боролся с ним отважно.

И королевну выручал

Из сонной одури столетий

И брёл бродягой на причал

Плыть с Магелланами по свету.

Отплавал, отгулял, отбыл,

В разведке отстучал морзянку,

И снова в лапы той судьбы,

С которой связан спозаранку.

На время брошена игра,

Бумага улетает в папку,

Труба зовёт: пора, пора!

На шею шарф, пальто в охапку;

По лестнице и за сугроб

По стылым маскам гололедиц

И снова в мировой потоп

Плыву без сказочного бреда.

«»»»»»»»»»»

Летело время, плавились сердца,

Ломались копья, истончались шпаги,

Следы полуистлевшего венца

Со лба Христа впечатались в бумагу.

Апостол в глинобитные дома

Входил с венком лавровым, не терновым,

Но мир сходил по-прежнему с ума,

Трактуя лживо и следы, и слово.

Я Библию тайком перелистал,

Евангелие тоже не прохлопал,

Но никогда не брал на сеновал

Тех заповедей божьего холопа.

На сеновале пыльно и тепло,

Сухое сено ноздри щекотало

И струйка света солнечным гало

Тебя в богиню вмиг преображало.

Летело время, плавились сердца,

И солнце вытеснялось светом лунным,

Меняя цвет у твоего венца,

Из золотого падая в латунный…

Я Библий больше не листаю, нет!

Напутано в ней что-то с эпилогом,

Гало исчезло, а привычный цвет

Обыденное снисхожденье бога…

«»»»»

Я тот, которого ты не встретил,

Я тот, которого ты не видел,

Я ветер, мчащийся над планетой,

Я айсберг белый из Антарктиды.

Но всё неважно, совсем неважно,

Что я осел на листе бумажном

Печатным словом и просто словом,

Упавшим в сумрак листком кленовым.

Я тот, которого ты не знаешь,

Я тот, которого ты не помнишь,

Я море Красное у Синая,

У стенки Плача босой паломник.

Но это внешне, над упаковкой,

А про «внутри» говорить неловко,

Пусть я останусь таким, как прежде:

Кому обманом, кому надеждой.

«»»»»»»»»

Интересно, там, где души скучковались после смерти

Массы Хомо, растворённых по молекулам Земли,

Проявляются симптомы и синдромы, и разломы

Коммунизма, сионизма и фашизма, и расизма?

Я пока в том мире не был, но, прощёлкивая клетки

Вещества из личной тыквы или репы, чёрт возьми, Думаю, что души тоже не блаженны, а драчливы

И друг друга кроют матом на любых языцех мира.

Так должно быть, ибо сразу равновесие природы

Рухнет в пропасти инферно, отделив Добро от Зла, А они неразделимы, всё существованье наше

Есть противоборство Духов – концентраций сил умерших.

Сам спросил и сам ответил, пусть коряво, прозаично, Но, едрит мою пыхтелку, если мыслю – я живу!

И надраиваю душу щёткою зубной до блеска,

Чтоб никто не сомневался – я с Добром в строю едином!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Звенит мороз, потрескивают звёзды,

Случайности сбегают по лучам,

Не обрастая ледяной коростой

И о любви пронзительно крича.

Чего кричать, у вас я на ладонях

С семи утра и до утра семи,

Кручусь, верчусь, как шарик в лототроне,

Надеждою посверкивая в мир.

И вера тоже сбоку примостилась,

Исследует ребро на коготок,

И ждёт, когда мне бросит: милый!

Мой неизвестный аленький цветок.

Он где-то там, в глубинах мирозданья.

Но это в целом. В частности, Земля

Единственное место для свиданья,

Петляй по миру или не петляй.

И очень жаль, что не сорвать мне звёзды,

Не разложить рядком по мостовой

Для выбора. И я глотаю воздух

Пронзительный, холодный, ледяной…

«»»»»»»»»»

От пресного в угол, от кислого к чёрту!

Глазами в газету, там снова шумиха.

События перетекают в аорту,

В ней клапан пощёлкивает тихо.

Полпорции влево, полпорции вправо!

Возвратная кровь через синие вены.

Опять ты корява, родная держава,

Опять мы надеемся на перемены.

Я тоже надеюсь, а как же иначе?

Глаза в телевизор и уши на взводе,

И не замечаю, что молью потрачен