И грандиозный, весь в былом,Как визьонера дивинация,Несется, грозный, напролом,Сквозь неистекший в девятнадцатый.Под сумерки к тебе в окноОн всею медью звонниц ломится.Боится, видно, – год мелькнет, —Упустит
и не познакомится.Остаток дней, остаток вьюг,Сужденных башням в восемнадцатом,Бушует, прядает вокруг,Видать – не наигрались насыто.За морем этих непогодПредвижу, как меня, разбитого,Ненаступивший этот годВозьмется сызнова воспитывать.
6. 13 января 1919 года
Тот год! Как часто у окнаНашептывал мне, старый: «Выкинься».А этот, новый, всё прогналРождественскою сказкой Диккенса.Вот шепчет мне: «Забудь, встряхнись!»И с солнцем в градуснике тянетсяТочь-в-точь, как тот дарил стрихнинИ падал в пузырек с цианистым.Его зарей, его рукой,Ленивым веяньем волос егоПочерпнут за окном покойУ птиц, у крыш, как у философов.Ведь он пришел и лег лучомС панелей, с снеговой повинности.Он дерзок и разгорячен,Он просит пить, шумит, не вынести.Он вне себя. Он внес с собойДворовый шум и – делать нечего:На свете нет тоски такой,Которой снег бы не вылечивал.
7
Мне в сумерки ты всё – пансионеркою,Всё – школьницей. Зима. Закат лесничимВ лесу часов. Лежу и жду, чтоб смерклося,И вот – айда! Аукаемся, кличем.А ночь, а ночь! Да это
ж ад, дом ужасов!Проведай ты, тебя б сюда пригнало!Она – твой шаг, твой брак, твое замужество,И тяжелей дознаний трибунала.Ты помнишь жизнь? Ты помнишь, стаей горлинокЛетели хлопья грудью против гула.Их вихрь крутил, кутя, валясь прожорливоС лотков на снег, их до панелей гнуло!Перебегала ты! Ведь он подсовывалКовром под нас салазки и кристаллы!Ведь жизнь, как кровь, до облака пунцовогоПожаром вьюги озарясь, хлестала!Движенье помнишь? Помнишь время? Лавочниц?Палатки? Давку? За разменом денегХолодных, звонких, – помнишь, помнишь давешнихКолоколов предпраздничных гуденье?Увы, любовь! Да, это надо высказать!Чем заменить тебя? Жирами? Бромом?Как конский глаз, с подушек, жаркий, искосаГляжу, страшась бессонницы огромной.Мне в сумерки ты будто всё с экзамена,Всё – с выпуска. Чижи, мигрень, учебник.Но по ночам! Как просят пить, как пламенныГлаза капсюль и пузырьков лечебных!1918– 1919
РАЗРЫВ
1
О ангел залгавшийся, сразу бы, сразу б,И я б опоил тебя чистой печалью!Но так – я не смею, но так – зуб за зуб?О скорбь, зараженная ложью вначале,О горе, о горе в проказе!О ангел залгавшийся, – нет, не смертельноСтраданье, что сердце, что сердце в экземе!Но что же ты душу болезнью нательнойДаришь на прощанье? Зачем же бесцельноЦелуешь, как капли дождя, и, как время,Смеясь, убиваешь, за всех, перед всеми!