Стихотворения
Шрифт:
Скакали всадники - и были зажжены
Костры - и до утра был слышен гул веселья
Пальба, и барабан, и вой зурны.
Из уст в уста ходила азарпеша (1),
И хлопали в ладоши сотни рук,
Когда ты шла, Майко, сердца и взоры теша,
Плясать по выбору застенчивых подруг.
Сегодня вновь безлюдное ущелье
Глядит пустыней, - мирная пальба
Затихла - выспалось похмелье
И съехала с горы последняя арба!
Не все же праздновать!
– веселый пир народный
Прошел,
Моя прошла - пыл сердца благородный
Простыл, давно простыл; - но не простыла кровь!
Как после праздника в глотке вина отраду
Находит иногда гуляка удалой,
Так рад я был внимательному взгляду
Моей Майко, плясуньи молодой!
Что ж медлю я... Бичо! ты, конюх мой проворный!
Коня!!
– Ее арбу два буйвола с трудом
Везут.
– Догоним... Вот играет ветер горный
Катибы (2) бархатной пунцовым рукавом.
1 Азарпеша - чаша для вина.
2 Катиба - женская одежда с откидными рукавами.
1849
НЕ ЖДИ
Я не приду к тебе... Не жди меня! Недаром,
Едва потухло зарево зари,
Всю ночь зурна звучит за Авлабаром (1).
Всю ночь за банями поют сазандари (2).
Здесь теплый свет луны позолотил балконы,
Там углубились тени в виноградный сад,
Здесь тополи стоят, как темные колонны,
А там, вдали, костры веселые горят
Пойду бродить!
– Послушаю, как льется
Нагорный ключ во мгле заснувших Саллалак (3),
Где звонкий голос твой так часто раздается,
Где часто, вижу я, мелькает твой личак (4).
Не ты ли там стоишь на кровле под чадрою,
В сиянье месячном?!
– Не жди меня, не жди!
Ночь слишком хороша, чтоб я провел с тобою
Часы, когда душе простора нет в груди;
Когда сама душа - сама душа не знает,
Какой любви, каких еще чудес
Просить или желать - но просит - но желает
Но молится пред образом небес,
И чувствует, что уголок твой душен,
Что не тебе моим моленьям отвечать,
Не жди!
– я в эту ночь к соблазнам равнодушен
Я в эту ночь к тебе не буду ревновать.
1 Авлабар - часть города Тифлиса.
2 Сазандар - певец.
3 Саллалаки - юго-западная часть Тифлиса.
4 Личак - головной убор грузинки, в виде длинной вуали, обыкновенно откинутой назад.
<1849>
САТАР (1)
Сатар! Сатар! твой плач гортанный
Рыдающий, глухой, молящий, дикий крик
Под звуки чианур и трели барабанной
Мне сердце растерзал и в душу мне проник.
Не знаю, что поешь; - я слов не понимаю;
Я с детства к музыке привык совсем иной;
Но ты поешь всю ночь на кровле земляной,
И весь Тифлис молчит - и я тебе внимаю,
Как будто издали, с востока, брат больной
Через тебя мне шлет упрек иль ропот свой.
Не знаю,
что поешь - быть может, песнь Кярама,Того певца любви, кого сожгла любовь;
Быть может, к мести ты взываешь - кровь за кровь
Быть может, славишь ты кровавый меч Ислама
Те дни, когда пред ним дрожали тьмы рабов...
Не знаю, - слышу вопль - и мне не нужно слов!
1 Сатар - имя известного в Тифлисе персидского певца.
1851
СТАРЫЙ САЗАНДАР
Земли, полуднем раскаленной,
Не освежила ночи мгла.
Заснул Тифлис многобалконный;
Гора темна, луна тепла...
Кура шумит, толкаясь в темный
Обрыв скалы живой волной...
На той скале есть домик скромный,
С крыльцом над самой крутизной.
Там, никого не потревожа,
Я разостлать могу ковер,
Там целый день, спокойно лежа,
Могу смотреть на цепи гор:
Гор не видать - вся даль одета
Лиловой мглой; лишь мост висит,
Чернеет башня минарета,
Да тополь в воздухе дрожит.
Хозяин мой хоть брови хмурит,
А, право, рад, что я в гостях...
Я все молчу, а он все курит,
На лоб надвинувши папах.
Усы седые, взгляд сердитый,
Суровый вид; но песен жар
Еще таит в груди разбитой
Мой престарелый сазандар.
Вот, медных струн перстам касаясь,
Поет он, словно песнь его
Способна, дико оживляясь,
Быть эхом сердца моего!
"Молись, кунак (1), чтоб дух твой крепнул;
Не плачь; пока весь этот мир
И не оглох и не ослепнул,
Ты званый гость на божий пир...
Пока у нас довольно хлеба
И есть еще кувшин вина,
Не раздражай слезами неба
И знай - тоска твоя грешна.
Гляди - еще цела за нами
Та сакля, где, тому назад
Полвека, жадными глазами
Ловил я сердцу милый взгляд.
Тогда мне мир казался тесен;
Я умирал, когда не мог
На празднике, во имя песен,
Переступить ее порог.
Вот с этой старою чингури
При ней бывало на дворе
Я пел, как птица после бури
Хвалебный гимн поет заре.
Теперь я стар; она - далеко!
И где?
– не ведаю; но верь,
Что дальше той, о ком глубоко
Ты, может быть, грустишь теперь...
Твое мученье - за горами,
Твоя любовь - в родном краю;
Моя - над этими звездами
У бога ждет меня в раю!"
И вновь молчит старик угрюмый;
На край лохматого ковра
Склонясь, он внемлет с важной думой,
Как под скалой шумит Кура.
Ему былое время снится...
А мне?.. Я не скажу ему,
Что сердце гостя не стремится
За эти горы ни к кому;
Что мне в огромном этом мире
Невесело; что, может быть,
Я лишний гость на этом пире,