Стихотворения

Место ей не в кухне, а в музее.

В Третьяковке, в Лувре, в Эрмитаже.

— Из музею были не однажды.

Предлагали мне большие деньги.

Так просили, так ли уж просили,

Даже жалко сделалось, сердешных.

Но меня притворством не обманешь,

Я сказала: «На куски разрежьте,

Выжгите глаза мои железом,

Божью Матерь, Светлую Марию

Не отдам бесам на поруганье».

— Да какие бесы, что ты, бабка!

Это все — работники искусства.

Красоту они ценить умеют,

Красоту по капле собирают.

— То-то! Раскидавши ворохами,

Собирать надумали крохами.

— Да тебе зачем она? Молиться —

У тебя ведь есть еще иконы.

— Как зачем? Я утром рано встану,

Маслицем протру ее легонько,

Огонек затеплю перед ликом,

И она поговорит со мною.

Так-то ли уж ласково да складно

Говорить заступница умеет.

— Видно, ты совсем рехнулась, бабка!

Где же видно, чтоб доска из липы,

Даже пусть и в красках золотистых,

Говорить по-нашему умела!

— Ты зачем пришел? Воды напиться?

Ну так — с богом, дверь-то уж открыта!

Ехал я среди полей зеленых,

Ехал я средь городов бетонных,

Говорил с людьми, обедал в чайных,

Ночевал в гостиницах районных.

Постепенно стало мне казаться

Сказкой или странным сновиденьем,

Будто бы на кухне у старушки,

Где горшки, ухваты и кадушки,

На скамейке тесаной, дубовой

Прижилась, ютится Божья Матерь

В золотистых складчатых одеждах,

С ликом, над младенцем наклоненным,

С длинными тенистыми глазами,

С горечью у рта в глубокой складке.

Бабка встанет, маслицем помажет,

Огонек тихонечко засветит.

Разговор с заступницей заводит…

Понапрасну ходят из музея.

1961

МЫ СИДИМ ЗА ОДНИМ СТОЛОМ

Мы сидим за одним,

Пусть не круглым, столом,

Англичанин, русский, немец, француз

(Как в каком-нибудь анекдоте).

Мы говорим про одни и те же вещи,

Но странно (мне это, правда, кажется странным)

Произносим разные,

Непохожие друг на дружку слова.

— Э тейбл, — говорит англичанин.

— Ля табль, — уточняет француз.

— Дер тыш, — возражает немец.

— Стол, поймите же, стол, — русский им говорит. —

Как же можем мы все же понять друг друга?

Что же все же общего есть между нами,

Если один говорит:

— Э брет. —

Другой уточняет:

— Дас брот.

— Ля пэн, — возражает третий.

— Хлеб, поймите же, хлеб, — четвертый внушает им. —

Но в это время кошка, пробиравшаяся по крыше,

Прыгнула, чтобы поймать воробья,

Промахнулась и упала в кадку с водой.

— Ха-ха-ха! — на это сказал англичанин.

— Ха-ха-ха! — ответил ему француз.

— Ха-ха-ха! — подтвердил им обоим немец.

— Ха-ха-ха! — согласился русский с тремя. —

Официант, поклонившись вежливо, сообщил нам,

Что будет подано

Самое лучшее,

Чуть не столетней выдержки,

Уникальное, фирменное вино.

— О! — на это сказал англичанин.

— О! — француз отозвался мгновенно.

— О! — охотно включился немец.

— О! — согласился с ними и я. —

Официант, торжественно несший бутылку,

Вдруг споткнулся,

И столетняя красная влага

Превратилась в драгоценную липкую лужу

На каменном ресторанном полу.

— Ах! — всплеснул англичанин руками.

— Ах! — француз сокрушенно воскликнул.

— Ах! — огорчился с ними немец.

— Ах! — едва не заплакал я. —

Так я понял, почему, говоря по-разному,

Мы все же в конце концов понимаем друг друга:

Англичанин…

Русский…

Немец…

Француз…

1961

РАБОТА

Что нам надо уметь? Дрова колоть?

Исколол я их сто поленниц.

Еловые, как бы из янтаря,

Пронзенные черными сучьями

До сердцевины наискосок;

Осина — синенькая древесина

Распадается с легким щелчком

И опрокидывается на желтый песок.

Клен — хорош. Сосна — неплоха.

Царские дровишки — сама ольха

(Горячи изразцы с мороза!).

Но лучше всех, конечно, береза.

Плохо колется — только клинится,

А как в печь-то она подкинется:

Уголь мелкий, да не угарный.

Все березе мы благодарны.

Что нам надо уметь? Железо резать?

Обучал меня мастер обращенью с железом.

Сопротивленье металла преодолевая

(Умеет сопротивляться металл),

Вгрызаешься понемногу зубилом,

Напильником лишнее убираешь,

Керном бьешь его,

И сверлишь, и строгаешь,

Зажав покрепче, чтоб не убежал.

Ну а если сталь, что так крепка, —

Не останется даже и метки,

Вхолостую напильник скользнет, соскочит зубило

И в сторону отлетит?

Учил меня мастер: на каждую крепость

Найдется другая крепость,

Ступай в кладовку — выпиши «победит».

Что мы делали с ней, со сталью крепчайшей!

В сущности, делали все, что хотели,

Вернее, все, что нам было нужно, —

И ласкали ее наждаком, и калили в огне…

Были искры, жара, цвета побежалости,

Но не было робости,

Не было жалости,

Ах, как эта работа нравилась мне!

Что нам надо уметь? Слово схватить

Из тысячи самое точное?

И кинуть в огонь, и зажать в тиски

Или положить его на наковальню?

И делать с ним все, что я захочу,

Вернее, все, что мне только нужно,

Чтоб оно, граненное, заблистало?