Стиль барса

Вывернув на Московскую, он доехал до магазина «Олимп». В этом доме как раз и жил Паша.

Он припарковал «Массо» на въезде во двор и пешком отправился к нужному подъезду. Дверь оказалась металлической, с кодовым замком. Китаец сел на лавочку, ожидая, пока кто-нибудь выйдет, и закурил. Ему пришлось выкурить две сигареты, прежде чем из подъезда вышла молодая парочка. Он попросил молодую чету не закрывать дверь.

На лифте Китаец поднялся на шестой этаж и нажал на кнопку звонка. Звонок напоминал пение канарейки. Китаец выслушал несколько трелей, но стальная, выкрашенная коричнево-красной краской дверь так и не открылась. Выждав пару минут, он позвонил еще. То же самое.

Танин вышел из подъезда, прикрыв дверь, но не захлопывая ее. Прогулявшись до джипа, он вернулся к квартире Паши с набором отмычек, парой тонких хлопчатобумажных перчаток и несколькими «жучками» в кармане пиджака.

Посопротивлявшись несколько минут, замок сдался. За тяжелой металлической дверью оказалась еще одна – деревянная, открывающаяся внутрь, но она была не заперта, а служила только как звукоизоляция. Закрыв за собой дверь, Китаец очутился в длинной прихожей, отделанной богато, но безвкусно. Гостиная тоже была «упакована» под самый потолок. Лишь тяжелые бархатные шторы, спадавшие до самого пола, выложенного штучным паркетом, создавали какое-то подобие уюта. Две другие комнаты мало чем отличались от гостиной.

Интерьер квартиры обычно может многое сказать о хозяине, поэтому, прежде чем установить «жучки», Китаец решил сделать хотя бы беглый обыск. Судя по обстановке данной квартиры и ее убранству, Паша не отличался большим умом, но был человеком упрямым и немного наивным, с налетом романтизма. Что-то вроде болта в шоколадной глазури. Прямолинейная, почти что офисная мебель соседствовала с расписными матрешками; на полке среди кассет с триллерами и порнухой Танин заметил несколько мелодрам и комедий. Книги занимали всего одну полку и были в основном боевиками и ужастиками, но и между ними каким-то образом затесалось несколько любовных романов в тонких цветных обложках.

Покончив с визуальной фазой, Китаец натянул перчатки и приступил к обыску, который занял минут пятнадцать. Толстый медицинский справочник, невесть как оказавшийся в шкафу, привлек его внимание. Открыв фолиант, он обнаружил внутри тайник, в котором мирно покоился вороненый «ТТ» с полной обоймой. Понюхав ствол и убедившись, что из пистолета давным-давно не стреляли, он снова положил его в тайник и спрятал справочник на место. «Мог бы купить для этого какой-нибудь словарь или энциклопедию, выглядело бы более правдоподобно», – усмехнулся Китаец.

Во второй комнате ничего существенного ему найти не удалось, зато в спальне, в крышке стола, он обнаружил еще один тайник. Выдвинув ящик и пошарив по крышке с нижней стороны, он наткнулся на какую-то царапину. Она показалась ему слишком уж правильной формы, и, пропальпировав крышку рядом с ней, он сумел открыть маленький ящичек размером с пачку сигарет, из которого вывалилось несколько пластиковых пакетиков с белым порошком. «Наркотик», – решил Китаец и, чтобы в этом убедиться, вскрыл один из контейнеров и попробовал его содержимое на вкус. Он не ошибся – порошок оказался героином очень хорошего качества. По рыночным ценам он стоил несколько тысяч долларов.

Убрав пакетики на место, он закрыл тайник и собрался установить «жучки», для которых уже присмотрел подходящие места, как его тонкий слух уловил слабый звук отпираемого замка, доносящийся из прихожей. Планом это не было предусмотрено, но Китаец выбирался и не из таких переплетов. Мягко, по-кошачьи, он ринулся в гостиную и замер у окна между шторой и стеной. Ему даже удалось устроиться так, чтобы из-за края шторы видеть часть гостиной, где рядом с инкрустированным столиком стояли два огромных кожаных кресла.

Как раз в это время в гостиную вошли двое – мужчина и женщина. В нем, невысоком и крепком, он узнал Пашу – Инна очень доходчиво его описала. На Паше были сине-белые кроссовки, фирменные спортивные штаны и серая майка навыпуск, которая топорщилась на округлившемся животике.

Но в первую очередь Китаец, конечно, обратил внимание на женщину. Ее он узнал сразу же. Да и трудно было бы не узнать в этой стройной даме ту эффектную блондинку, у которой он день назад позаимствовал машину для погони за похитителями Жени Крестовской. Да, это была она, Яна Аркадьевна Митрохина. На сей раз она была одета в элегантный золотистый костюм, юбка которого доходила до середины коленей. Цокая по паркету острыми высокими каблуками бежевых туфель, она прошла через комнату и опустилась в одно из кресел, закинув ногу на ногу.

– Я тебя слушаю, – со вздохом произнесла Яна, доставая из сумочки сигареты и зажигалку. – Только постарайся побыстрее, мне еще нужно успеть на завод.

– Не торопись. – Паша двинулся к стенке, открыл бар и наполнил два стакана виски. – Нужно хорошенько усвоить то, что я тебе скажу.

– Могу себе представить. – Она небрежно приняла стакан и поставила его на столик.

Паша сел на краешек противоположного кресла и осушил сразу полстакана. Потом тоже достал сигареты и закурил.

– Быстрее, Паша, не тяни, – поторопила его Яна Аркадьевна.

– Ладно. – Было видно, что Паша не в своей тарелке и вести переговоры не его епархия. – Для начала хочу сделать тебе предложение.

– Для этого нужно было приглашать меня сюда? – Она бросила на своего собеседника слегка презрительный взгляд.

– Если об этом узнает твой, мне не поздоровится, – кашлянул Паша.

– Это уж точно, – слегка улыбнулась Митрохина. – Так я тебя слушаю. Что еще за предложение?

– Сначала скажи, – Паша уперся в нее взглядом, – тебя сейчас все устраивает в твоем положении?

– То есть? – непонимающе посмотрела на него Яна Аркадьевна.

– Ну, – Паша явно неловко себя чувствовал, – ты не хочешь изменить что-то в своей жизни?

– Так ты что, меня для исповеди пригласил? – Митрохина обнажила в надменной улыбке безукоризненные зубы.

– У меня к тебе нормальный ба… ну, разговор то есть. Мне поручили.

– Понятно, – нетерпеливо тряхнула головой Яна и глубоко затянулась.

– Я ведь в курсе, твой тебе проходу не дает… А ты, – смущенно кашлянул Паша, – женщина деловая, свободу любишь и… деньги.

– Это ты правильно, Паша, сказал, – снисходительно улыбнулась Митрохина. – Ты, значит, хочешь выписать мне пропуск на Гавайи? Чем же такая забота объясняется?

– Выгодой, Яна, нашей взаимной выгодой, – без обиняков выдал Паша.

– Хочешь денег мне дать? – оживилась Яна Аркадьевна.

– Ага. Только не просто так, а за небольшую услугу, – выразительно вздохнул Паша и допил спиртное.

Яна Аркадьевна, как хорошая актриса, выдержала паузу. Потом невинными глазами посмотрела на Пашу.